Теряева Слобода расположена на значительно большем расстоянии от Клина, чем Павельцево. Это уже само по себе должно было стать существенным затруднением для успешного выполнения нового плана. Ведь все, что предлагал командующий армией, нужно было делать быстро, а марш по бездорожью в лесистой местности сулил неминуемые затруднения. Нужно было быть большим оптимистом, чтобы рассчитывать на полный успех предприятия. Приказ можно написать быстро, но подготовка к его выполнению требовала времени. Только в 19.30 был издан приказ группы по тылу № 1, в котором дан перечень необходимых мероприятий.
«Для обеспечения операции отряда:
1. Все боеприпасы, продовольствие, необходимое имущество отряда в ДОП и частях с машин снять и переложить на санный обоз.
2. В частях иметь: носимого продовольствия – 2 сут. дачи и в обозе – 2 сут. дачи, боеприпасов – в частях – 1,5 б/к и в ДОП – 0,5 б/к.
3. Все излишнее имущество отряда погрузить на имеющийся автотранспорт отряда и все машины сосредоточить в р-не ЗАХАРОВО…
6. К-ру 82 кд выделить в распоряжение начальника тыла отряда капитана ГОРЮНОВА санный обоз в составе 53 саней с ездовыми и к 4.00 14.12.41 г. сосредоточить в р-не КП отряда»
[1117].
Этот приказ интересен и тем, как в нем изложена оперативная обстановка: «Пр-к обороняется на рубеже КОРОСТ, ГОЛОГУЗОВО, ИГУМНОВО, ВАСИЛЬКОВО, имея крупные опорные пункты КОРОСТ, ЧЕРНЯТИНО, ГОЛОГУЗОВО, ИГУМНОВО, НЕКРАСИНО, ВАСИЛЬКОВО»
[1118]. Из этого следует, что дважды упомянутая деревня Васильково даже к исходу дня находилась в руках противника. На это следует обратить внимание потому, что в сводке армии № 273, поданной в 18.00 13 декабря, сообщается, что «группа развития прорыва под командованием полковника ЧАНЧИБАДЗЕ – к 10.30 вела бой за овладение КРУТЦЫ, ВАСИЛЬКОВО, имеет задачей выйти на пути отхода противника в районе ТЕРЯЕВА СЛОБОДА»
[1119].
В немецких документах мы не находим подтверждения того, что в течение дня Крутцы и Васильково были атакованы. Для немцев любая такая попытка таила опасность перехвата пути отступления, и они непременно бы ее отметили. Более того, речь идет о продолжении попыток противника ликвидировать советскую группировку в районе Семчино. Эти попытки оказались неудачными.
«12.40. Атака 2‐го мотоциклетного батальона на Семчино остановлена сильной вражеской контратакой. Корост враг атакует с востока.
16.00 Командир 2‐й тд докладывает: наступление на Семчино было безуспешным. Дивизии будет приказано, что она должна держать линию Некрасино – Корост. Так как существует возможность, что враг от Семчино нанесет удар дальше на юг, дивизия должна растянуться направо, чтобы защитить дорогу на Третьяково. Для этого в случае необходимости надо сдвинуть в Третьяково одну боевую группу»
[1120].
Скорее всего, группа Чанчибадзе не беспокоила противника, так как готовилась к рейду на Теряеву Слободу. Некоторые признаки этого немцы отметили, но, по‐видимому, считали, что задачей наших войск будет перехват ближайшего пути отступления в районе Третьяково.
«20.45 Положение перед левым участком 2‐й тд спокойно. Дивизия, однако, предполагает, что противник сдвигает силы на юг (наблюдалось движение автомобилей от Семчино на юг). Они направлены или против правого крыла дивизии, или собираются атаковать направление на Третьяково. Но так как дивизия с имеющимися к настоящему времени частями слаба, чтобы отвлечься на Третьяково, настойчиво предлагается подвод частей, еще остающихся у LVI-го ак»
[1121].
Понятно, что подготовка к более дальнему рейду требовала времени, а вот решению более близких задач казалось бы ничего не мешало. Однако прошел целый день, вновь наступила ночь, и в адрес командира 82‐й кавалерийской дивизии вновь последовал приказ: «1. Командиру 82 кд 211 кав. полком действовать с юго-запада на Высоковск»
[1122]. По неизвестным причинам не было выполнено и это указание. В дальнейшем указанный полк продолжал воевать вместе с остальными силами группы.
Действия ударной группы западнее Клина
По-видимому, уже в ночь на 13 декабря штабом Западного фронта 1‐й ударной и 30‐й армии было отдано следующее распоряжение:
«Особо важное
Командармам Лелюшенко, Кузнецову
№ 090/оп 13.12.1941 года.
Приказываю: 1. Частью сил армий действовать на Ваших смежных флангах. 13.12 завершить полное окружение немцев в районе Клин и пленить их. Остальными силами решительно и непрерывно продолжать выполнение поставленных задач, преследуя отходящего противника.
2. Посредством самолетов, парламентеров, громкоговорителей немцам, находящимся в Клин, предложить сдачу, обещав им сохранение жизни. В противном случае истребить их до единого.
3. Исполнение под личную ответственность командармов.
Жуков. Булганин»
[1123].
В указанный срок ни один из первых двух пунктов не был выполнен. Но это не значит, что не были предприняты никакие усилия для их выполнения. Основные надежды наше командование связывало, конечно, с действиями вновь созданной ударной группировки западнее города.
«На рассвете 13 декабря началась наша атака, – начинает свой рассказ бывший командир танкового полка А. В. Егоров. – По сигналу красной ракеты танки двинулись на деревню Стриглово. За танками пошли стрелковые подразделения. Хорошо вижу южную окраину Клина, окутанную черным дымом. Город горит во многих местах»
[1124].
Естественно, спустя годы автор воспоминаний не может точно воспроизвести последовательность событий в боях, которые продолжались несколько дней. Поэтому его рассказ оказался составленным из эпизодов, которые происходивших совсем в другом порядке, и не только в этот день. Так, с исходных позиций севернее Голядей А. В. Егоров никак не мог видеть южную окраину Клина. Если бы он взглянул на карту перед тем, как написать эти строки, то переставил бы данный эпизод в конец рассказа. Ведь для того, чтобы подойти к Стриглову, надо было преодолеть совсем не близкий путь.
Более того, переход в наступление описан в боевом донесении № 0156, подписанном самим Егоровым, а находился он в тот момент на командном пункте 8‐го танкового полка в двух километрах юго-западнее Ямуги.
