В этом бою вновь отличился командир мотострелков 21‐й танковой бригады майор К. Г. Кунаков.
«В бою по окружению Клинской группировки б-н Кунакова, действуя с другими частями, первым вышел через леса на Волоколамское шоссе (западнее г. Клин) и внезапным фланговым ударом уничтожил немецкую автоколонну, отходящую из г. Клин. На шоссе на протяжении 2 клм остались разбитые и много целых автомашин, также много трупов немцев, 3 средних танка»
[1135].
Таким образом, время выхода на шоссе Клин – Высоковск состоялось в период меду 14.00 и 15.00.
Штаб 1‐й тд врага оценил силы прорвавшихся в 300 человек, поддержанных 19‐ю танками (практически точная цифра). По его сведениям, «к 16.10 враг продвинулся вперед до линии дороги Клин, Некрасино. Там он наталкнулся на вытекающие на запад колонны 6‐й тд и 14‐й мтд, в том числе отдельные транспортные средства 1‐й тд. Это были почти исключительно грузовые автомобили снабжения, не имеющие боевой мощи, которые против танков, частично едущих по дороге, бессильны. Команды покинули транспортные средства, русские большей частью разрушают их и грабят»
[1136].
Помимо транспорта 1‐й танковой дивизии пострадала и артиллерия 2‐й танковой дивизии: «В 00.55 74‐й ап доложил, что орудия и эшелон с боеприпасами 4‐й батареи около 16.00 ч в 3 км западнее Першутино, по‐видимому, 3 км восточнее Полушкино, подверглись нападению танков и стрелков. 2 орудия спаслись, другие потери еще не зафиксированы, так как место нападения занято врагом»
[1137].
Замечание о том, что место нападения еще небезопасно, по‐видимому относится к ночным часам. Дело в том, что в 16.25 немцы подвели в Першутино для контратаки батальон бронетранспортеров Крига, которому было придано для борьбы против танков зенитное орудие калибром 8,8 см. В 18.10 Криг доложил, что пробился на запад до Тимонино и освободил дорогу. Однако в штабе дивизии сочли, что положение совсем не урегулировано. Видимо, там полагали, что поскольку батальон прорывался уже в темноте, то мог и не обнаружить противника. Ведь, как стало известно в 17.00, советская пехота уже перешла дорогу и оказалась перед Селинским. Против этих войск был выдвинут 2‐й батальон 2‐го стрелкового полка 2‐й танковой дивизии. Он атаковал в направлении Селинского, а затем на Борисово, и достигнув этого пункта перешел к обороне. Эта контратака немцев отражена в отчете 21‐й тбр: «К 16.00 противник из района Высоковск контратаковал наши части и часть из них заставил отойти в лес западнее Голяди, а часть подразделений (1 рота и половина 2 роты 21 МСПБ с взводом ПТО), находясь на шоссе у д. Першутино, отразили контратаку пр‐ка и организовали оборону по опушке леса, контролируя шоссе, возглавляли эту группу: к-р 1 роты лейтенант Сердяков и отсекр. партбюро политрук Безменов»
[1138].
Действия западнее Клина и начало отхода противника с рубежа Лутосни.
Насколько скудной была информация от передовых частей можно судить по тому, что и на следующий день в штабе 21‐й танковой бригады пытались разобраться с положением своих войск. Боевое донесение № 49, поданное в 11.00 14 декабря, сообщает сведения только за прошедший день.
«По уточненным данным от самого командира 21 мспб майора Кунакова 13.12.41 21 и 8 тбр вели бой на Волоколамском шоссе у Першутино. В результате боя уничтожена колонна автомашин (около 200) и 2 танка, двигающиеся из Клин на Высоковск.
Через 1–1,5 часа наша группа прорыва была контратакована немцами (танки и мотопехота) со стороны Клин и Высоковск. В результате боя 21 и 8 тбр отошли на исходное положение (лес сев. и зап. Голяди).
Потери 21 тбр: Танк Т-34 взорван на минном поле.
Танк БТ сгорел при атаке д. Голяди.
Танки Т-60 (3) в р-не Маланино.
Личного состава убито и ранено до 50 человек.
Потери пр‐ка: до 200 автомашин (различных грузовых, легковых и мотоциклов). Уничтожено 2 танка (малых).
Вывод: Группа прорыва, не имея за собой стрелковых частей для закрепления рубежа, в результате контратаки сильной группировки пр‐ка отошла в исходное положение.
Решил: 14.12.41 совместно с 8 тбр действовать [в] направлении Клин, выполняя ранее данное Вами указание»
[1139].
Нам важно понять, полностью ли покинули наши части достигнутые ими позиции, или кому‐то удалось удержаться возле Волоколамского шоссе. Из приведенного донесения следует, что все вернулись на исходные позиции. Но это было не последнее уточнение. Через час в боевом донесении № 50 было сообщено:
«Вторично по уточненным данным от инструктора политотдела 21 тбр мл. политрука т. Муравьева, вышедшего 14.12.41 утром из р-на Першутино. 1 рота и часть 2 роты 21 тбр и до настоящего времени продолжают удерживать Волоколамское шоссе в пределах между Першутино и 194.2, где находится много трофеев, указанных в донесении № 49. Движение немцев по шоссе прекращено»
[1140].
У Борисово, куда вышла немецкая группа 2‐й танковой дивизии, действовал 46‐й мотоциклетный полк. «В районе деревни Борисово, – вспоминает А. В. Егоров, – на его малочисленные подразделения двинулись 16 немецких танков и батальон пехоты. Подразделения полка долго и упорно отстаивали свои позиции, но под натиском превосходящих сил противника вынуждены были оставить участок Клинского шоссе и отойти в лес что севернее деревни Борисово. Командир полка был убит, комиссар ранен. На помощь мотоциклетному полку мы немедленно направили роту танков. В ходе ожесточенного боя удалось отбросить врага и восстановить положение»
[1141].
Кто командовал полком после гибели командира – не совсем понятно. Из наградных листов на старшего политрука М. И. Корнеева
[1142] и старшего лейтенанта М. Н. Полуботко
[1143] известно, что они оба успели в этот день вступить в командование частью и заслуги их, судя по тексту, практически одинаковы. Но М. И. Корнеев получил более высокую награду. Скорее всего, он и взял командование на себя в самый критический момент. Затем М. Н. Полуботко сменил его в соответствии со своей должностью. Он же сообщил в штаб полка о возникшей ситуации: «Обстановка такова, что полк под действием 16 танков пр‐ка и до б-на пехоты вынужден оставить шоссе и отойти в лес, что севернее Борисово. В полку осталось 70 чел. Командир полка убит, комиссар ранен. Полку грозит окружение. Доложи обстановку эту командующему и какое решение принять… Боеприпасы на исходе, питания нет. Приезжай сам со штабом сюда»
[1144]. Эта записка позволяет точно установить дату
[1145] гибели майора А. М. Миленького
[1146] и ранения военкома полка – старшего батальонного комиссара А. Ф. Гуцелюка
[1147].
