Более высокие инстанции также не видели опасности на этом участке фронта. Их больше заботило положение на канале в районе Дмитрова. В 13.45 5 декабря LVI-й армейский корпус распорядился
[623] о передаче 3‐го батальона 118‐го пехотного полка 36‐й моторизованной дивизии соседней 14‐й моторизованной дивизии и отправке его в район Рогачева. Взамен дивизии пообещали передать на следующий день 2‐й батальон 51‐го пехотного полка. Естественные возражения командования 36‐й моторизованной дивизии не были приняты во внимание. Немедленное исполнение приказа оказалось невозможным из‐за нехватки горючего. Решение этого вопроса затянулось до вечера. В течение второй половины дня корпус не оставлял дивизию в покое и потребовал отправить хотя бы одну роту. Остальным подразделениям батальона предписывалось прибыть в Рогачево к 12.00 следующего дня
[624].
Наши свежие соединения имели по девять полнокровных батальонов только в стрелковых полках. К этому надо добавить, что в танковых бригадах были свои мотострелковые батальоны. Поэтому наша ударная группировка, даже учитывая то, что не все полки ее дивизий удалось ввести в бой в первый же день, значительно превосходила врага по живой силе. Можно даже сказать, что это превосходство было подавляющим. Во всяком случае оно таким выглядит если сравнить численность войск противников.
Согласно отчету 30‐й армии: «Разгром Клинско-Рогачевской группировки немецких войск»
[625] в ее правой группе было 10 449 человек личного состава, в центральной – 23 590, а в левой около 11 000 человек.
Имеются сведения о численности боевого состава 36‐й моторизованной дивизии немцев (по терминологии РККА активных штыков) на 18 декабря. Она составляла 1604 человека
[626]. Общие потери немцев за период 6–17 декабря составили 687 человек
[627]. На утро 6 декабря получаем боевой состав соединения Голлника – 2301 человек. Труднее судить о полной численности немецкого соединения, которое включало в себя и вспомогательные части, куда входили артиллерийский полк, саперные части, противотанковые и зенитные подразделения, службы снабжения и санитарные части. По-видимому, общее количество личного состава в 36‐й моторизованной было таким же, как и в соседней 14‐й: 10–11 тыс. человек. Эта цифра тоже важна, поскольку в критической обстановке личный состав вспомогательных частей мог быть брошен (и бросался) в бой в качестве пехоты.
Таким образом, на фронте между Волжским водохранилищем и Сестрой 30‐я армия имела не менее 35 тыс. человек против 10–11 тыс. немцев в первой лини. Соотношение как минимум 3,5 к 1, что и требуется для успеха атаки. Если же взять центральную группу, то здесь против ее 23,5 тыс. человек действовала поначалу только треть немецкой дивизии – около 4 тыс. и соотношение сил было шесть к одному. Однако, как увидим далее, 371‐я стрелковая дивизия смогла здесь ввести в бой только треть своих сил и наше преимущество оказалось не столь уж подавляющим.
Правда, в центральной группе имелись танки, хоть и в небольшом количестве. Это во многом объясняет тот факт, что при всех неурядицах, о которых будет рассказано далее, прорыв немецкой обороны на главном направлении удался.
На не менее важном левом участке против примерно половины сил 14‐й моторизованной дивизии (пять-шесть тыс. человек) в первый день выступили 11 тыс. бойцов. Здесь наше преимущество оказалось не столь большим, что и стало одной из причин локальной неудачи.
В заключение надо указать на один из факторов, который усложнил действия наших войск. Как раз на момент перехода 30‐й армии к активным действиям пришлось резкое похолодание. По данным сводок 30‐й армии
[628] в течение 5–7 декабря стояла ясная погода при температуре -24 °C. Тем солдатам, которые должны были в ночь на 6 декабря подбираться к немецким позициям, и затем, возможно, часами ждать сигнала, чтобы по замыслу командования атаковать без артподготовки, пришлось действовать совсем не в комфортной обстановке. Кроме того, при таком холоде малейшее промедление с оказанием помощи раненым приводило к летальному исходу.
6 декабря. Наступление началось
На правом фланге 30‐й армии
Правофланговой группе 30‐й армии в составе 185‐й стрелковой и 82‐й кавалерийской дивизий предстояло наступать южнее Волжского водохранилища к Ленинградскому шоссе и линии Октябрьской железной дороги. Чтобы решить задачу дня нашим соединениям предстояло преодолеть на этом направлении вдвое меньшее расстояние, чем центральной группировке. Но на практически всем пространстве перед 185‐й стрелковой дивизией была раскидана густая сеть населенных пунктов. Среди них имелся и такой крупный поселок, как Ново-Завидовский. Однако для дивизии непреодолимым препятствием стали уже находившиеся перед передним краем: Вараксено, Архангельское, Рябинки.
Боевые действия на правом фланге 30-й А.
Сутки спустя оперативная сводка штаба армии № 261 вынуждена была констатировать: «185 сд – продолжает вести бой с противником на рубеже ВАРАКСЕНО, ШЕТАКОВО, АРХАНГЕЛЬСКОЕ. Окружив в районе РЯБИНКИ роту противника, ведет бой для ее уничтожения»
[629]. Отметим, что в предыдущей сводке написано, что дивизия овладела Рябинками
[630].
Рассмотрим ход событий на этом участке фронта.
Здесь, на краю левого фланга 36‐й моторизованной дивизии, оборонялся 1‐й батальон ее 87‐го пехотного полка. Первая оборонительная позиция имела ширину примерно 5 км. На ней оборонялись: в Вараксено и Архангельском – по взводу 2‐й роты, а в Рябинках и на высоте позади деревни – 1‐я рота, усиленная взводом тяжелых пулеметов, взводом тяжелого оружия и взводом 36‐го противотанкового дивизиона. Вторая линия обороны опиралась на деревни перед Ленинградским шоссе и простиралась от Безбородово до Завидово. В Безбородово оборонялась 3‐я рота, в Мокшино – остальные силы 2‐й.
