Командующий 3‐й танковой группой вермахта Х. Г. Рейнгард.
«В 13.50 ч. снова ведется атака по опорному пункту в 2 км юго-восточнее железной дороги в лесу. Там критическое положение»
[740].
«В 14.00 ч. положение в опорном пункте в лесу у передового батальона с помощью контратаки улажено»
[741].
«17.35 ч. У передового батальона была отбита атака на оба опорных пункта силой в батальон с поддержкой танков и артиллерии. 1 танк был подбит, взятые богатые трофеи, 11 пленных. На вражеской стороне 100 человек погибли, в том числе 3 офицера»
[742].
В целом достижения 82‐й кавалерийской дивизии были весьма скромными. Она продолжала топтаться на месте перед немецкой полевой обороной. Но мучиться ей оставалось недолго. На смену кавалерии выдвигалась 379‐я стрелковая дивизия. Ей предстояло, произведя смену частей 82‐й кавалерийской, с 7.00 утра 8 декабря перейти в наступление в направлении Жуково и уничтожить противника в районе Завидово, Спас-Заулок, а к исходу дня выйти на линию Октябрьской железной дороги. Соответствующий приказ был издан штабом дивизии полковника Владимира Афанасьевича Чистова в 20.00. Сначала действовать предстояло двумя полками: 1253‐м и 1255‐м стрелковыми. Третий полк, 1257‐й, еще не прибыл даже в район расположения штаба, в Марьино
[743].
Подводя итоги двух дней боев южнее Московского моря можно констатировать, что в целом они не принесли желаемого результата. Конечно, сказалось то, что бои вели либо ослабленная пехота (185‐я стрелковая и 107‐я мотострелковая дивизии), либо части кавалерии, сформированной по «облегченному» штату (82‐я кавалерийская дивизия). Но наверняка имелись и существенные недостатки в организации боя и налаживания взаимодействия между родами войск. Пример: удар гвардейских минометов по своему 280‐му стрелковому полку.
Это неумение взаимодействовать сказалось и в том, что не был достигнут эффект от применения танков, пусть и не в большом количестве. Про танки пишут немцы, да и наши документы говорят о том, что они применялись активно. Так, экипаж сержанта В. А. Брюкалова «ходил пять раз в атаку в д. Рябинки, проявил исключительную храбрость, несмотря на сильный противотанковый огонь стойко и храбро громил врага. Уничтожил 3 пушки противника и один пулемет»
[744].
Нельзя сбрасывать со счетов и то, что противник не просто умело действовал в обороне, но и демонстрировал стойкость и решительность в стремлении удержать позиции. За это войска удостоились благодарности командующего 3‐й танковой группой, который посетил штаб 36‐й дивизии в середине дня. В заключение генерал Рейнгард «подчеркивает, что важнее вести бой до последнего выстрела, а затем взорвать оружие, чем пытаться отступить раньше с исправным вооружением»
[745].
На левом фланге
7 декабря на участке левофланговой группы произошли определенные изменения в положительную для наших войск сторону. Уже утром удалось достигнуть успеха на ее правом фланге.
«24 КД к рассвету 7.12.41 внезапным налетом овладели АЛЕКСАНДРОВО, КОПЫТОВО, оттеснив части пр‐ка в южном направлении. Захвачено: 1 ор. ПТО, 3 миномета, 2 мотоцикла, 2 пленных, убито и ранено 25 человек пр‐ка.
Командир дивизии решил: с утра 8.12.41, продолжая наступления в общем направлении на БОГДАНОВО, выйти в тыл РОГАЧЕВСКОЙ группировки пр‐ка, помогая 923 СП овладеть ВАСИНО (правильно: Васнево – Прим. автора)»
[746].
Подразделениями, которые внесли решающий вклад в успех операции, командовал старший лейтенант Ф. А. Чуев.
Боевые действия в районе Рогачевского оборонительного узла.
«7.12.41 г. тов. ЧУЕВ, получив задачу сводным отрядом овладеть село АЛЕКСАНДРОВО и тем выйти во фланг Рогачевской группировке противника. Несмотря на большое численное превосходство и оборонительные сооружения противника в АЛЕКСАНДРОВО тов. ЧУЕВ умелым руководством и личным примером в ночном налете овладел АЛЕКСАНДРОВО, разгромил батальон противника. Противник бежал, оставив трофеи: мотоциклов – 5, минометов – 3, винтовок – 15, взяты пленные, давшие ценные показания. Лично тов. ЧУЕВ вывел из строя пулеметный расчет противника»
[747].
Вслед за Александрово было захвачено и Копытово. В 13.00 ЖБД 14‐й моторизованной дивизии зафиксировал этот факт: «В течение утра противнику удалось взять на участке 53‐го пп (мот.) населенные пункты Копылово и Александрово»
[748].
Накануне командование 24‐й кавалерийской дивизии подверглось сильному нажиму со стороны армейского начальства. Этот нажим имел своеобразные последствия. Вот как описывает решающую атаку на Александрово начальник политотдела 24‐й кавалерийской дивизии.
«Чудесов послал группу в пешем строю, в обход деревни справа, нам, находившимся на опушке леса перед деревней, он сказал: «Пошли. Если убьют, то с мертвых спроса не будет. Радист, доложите командарму, что деревня взята». И все штабные работники, политотдельцы, командиры частей вышли широкой шеренгой из леса и пошли к деревне. Расстояние было не более километра. Мы с Чудесовым идем впереди всех, впереди чернеют на снегу тела убитых и раненых. Комиссара здесь не было. Идем в ожидании пулеметных очередей, но странно – тихо, никакой стрельбы. Вот и сараи на задворках деревни. Мы заглядываем в них и обнаруживаем, как стрелял немецкий пулеметчик – в трех или четырех местах были выдолблены отверстия на уровне лежачего человека для стрельбы из пулемета. Никаких окопов не было. Группа, посланная в обход деревни справа, перерезала провод связи и вступила в деревню раньше нас, немцы поспешно отступили»
[749].
