Дело в том, что около 13.00 немецкие подразделения в опорных пунктах получили приказ 36‐й моторизованной дивизии оставить их с 20.00 и под прикрытием слабых арьергардов отойти на главную линию обороны вдоль Ленинградского шоссе. В целом за весь день на этом участке ничего существенного не происходило. Немцы отметили только усиленную деятельность разведывательных групп своего противника. В результате командир их 4‐й мотоциклетной роты оберлейтенант Делькескамп попал в засаду и пропал без вести. Но все это происходило до полудня и данное достижение надо отнести на счет бойцов 82‐й кавалерийской дивизии. Немцы начали отход, как и запланировали, в 20.00. Оставляемые позиции минировались. Мины ставились и на дорогах ведущих к опорным пунктам, и вдоль железной дороги, ведущей к Концово
[770].
Таким образом, наши войска, наконец, достигли здесь небольшого успеха, о котором, правда, не сразу узнали. Но главные события в этот день, как и в предыдущие, произошли южнее.
Ямуга
В Ямуге противник располагал разношерстными подразделениями, которые имели задачу в первую очередь охранять расположенный там мост. Это были части стройбата, одна охранная рота, радиогруппа, 100 мотострелков, которые помимо стрелкового оружия имели один счетверенный пулемет. Утром эти части планировались вывести к высоте 144.8 на подступах к населенному пункту
[771]. Но, похоже, занять эти позиции враг не успел. Атака согласно ЖБД 1‐го танкового батальона бригады П. А. Ротмистрова началась еще в темноте.
Танкисты, атакуя с севера, действовали следующим образом:
«В 7.00 выступает танковая групп под командованием ст. л-та Фролова, совместно с 8 мсб и 1213 с.п. на Ямугу. В 11.00 с пункта сосредоточения атака на Ямугу. Танки до атаки вели огонь с места по противнику. Противник оказывает сопротивление мин. огнем. Танки с боем с сев.‐зап. стороны Ямуга вошли в деревню совместно с пехотой и вели преследование за Ямуга в продолжении 2 км. Не ожидая натиска, противник бежал в панике. Убито до 30 человек и 20 человек взято в плен, которые после допроса расстреляны. С нашей стороны потерь нет. Захвачено до 30 трофейных машин и штабные документы. После боя заняли оборону на юго-восточной окраине Ямуга. Экипажи поочередно отдыхают в домах. Заправляться машины стали ночью. Ночью от шальной пули погиб ст. сер. Гришанов. Танки заняли оборону до утра»
[772].
У южной окраины вели бой мотострелки Шестака:
«8.12.41 г. батальон имел задачу совместно с танками и, взаимодействуя с 1213 с.п., овладеть опорным пунктом немцев Ямуга. Договорившись с комбатом 1213 с.п. о совместных действиях во времени и условных сигналах, группа под командованием капитана Андронова в составе 2 стрелковых и минометных рот, объяснив до бойца включительно боевую задачу, стоящую перед батальоном, обходом ю.в. дер. Ямуга, прикрываясь лесом и рекой вышел на Ленинградское шоссе южнее Ямуга 1 км. и оседлал его, не дав возможности отходить противнику в г. Клин. По пути к шоссе был встречен хутор, состоящий из 3 домиков, куда была выслана усиленная разведка до взвода с целью обнаружения и уничтожения без шума там противника. Эта разведка подошла вплотную незамеченной со стороны немцев. Захватила 5 чел. пленных, уничтожила 2 сап. машины и 1 легковую машину и заняла оборону на участке этого хутора, обеспечивая правый фланг батальона.
Командир 185‐й сд К. Н. Виндушев.
Рота автоматчиков батальона совместно с танками наступали на д. Ямуга с севера, взаимодействуя с бат-ном 1213 с.п., оседлав Ленинградское шоссе и отрезав пути отхода пр‐ка на Клин. Буквально через 5 минут после достижения этого рубежа противник начал отходить на Клин. Подпустив противника на дистанцию 15–20 метров, в упор расстреливая из пулеметов, автоматов, противотанковых ружей ни один из гарнизона дер. Ямуга ни смог уйти в Клин. В результате 2‐х часового боя противник потерял 2 средних танка, 23 спец. машин и 7 легковых, 3 противотанковых пушки. Убито 97 солдат и офицеров, взято в плен 123. Итак взаимодействуя с соседями и имея ясность в обстановке всем личным составом бат-на, противник был разгромлен на голову. В этом бою особо отличились: ст. лейтенант т. Сорокин и старшина роты ПТР тов. Агабсков»
[773].
Интересно, что в своих мемуарах, и П. А. Ротмистров, и А. В. Егоров описывают танковый удар с севера, но ничего не говорят о действиях мотострелков южнее Ямуги. При этом согласно Егорову Ямугу удалось взять только 9 декабря. Называется разное время захвата. Согласно дневному донесению командира 365‐й стрелковой дивизии уже в 10.00 она была в наших руках
[774]. Но из донесения танкового батальона мы видели, что атака началась только в 11.00. Поэтому ближе к истине время, указанное в оперативной сводке штаба дивизии Щукина поданной в 3.00 9 декабря: 12.00.
Штаб 36‐й моторизованной дивизии долгое время не обладал достоверными сведениями о сложившейся обстановке. Так, в 10.30 он донес корпусу, что положение у Ямуги неясное. «Грузовики, прибывшие оттуда, сообщили в Спас-Заулок, что они быстро наткнулись на врага у Ямуги и должны были вернуться»
[775]. Только в 13.40 в штаб 1‐й танковой дивизии поступило известие от 36‐й моторизованной дивизии: «Мост у Ямуги занят врагом с 3 пулеметами. Тем самым враг достиг важнейшей дороги Клин – Калинин»
[776].
В любом случае оставалось еще много светлого времени, чтобы организовать дальнейшее наступление в сторону Клина. Однако в донесении Шукина о таких попытках не сообщается. Зато там изложены опасения за свой левый фланг. Поскольку 371‐я стрелковая дивизия, «не выдержав контратаки со стороны пр‐ка из Клин на Щапово, отошла на рубеж: зап. опушка леса, что южнее Бол. Бирево, Селюхино», командир 365‐й вынужден был выставить заслон против Мал. Щапово. Один батальон был размещен на северном берегу Сестры на фронте между двумя лесными массивами по сторонам дороги, ведущей из Бол. Бирево на юг. Это конечно отвлекло существенные силы от задачи по овладению Клином, решением которой 365‐я стрелковая дивизия намеревалась заняться только на следующий день
[777].
