– Её к ректору вызвали! – крикнула со своего места Чжоу, и я мысленно поблагодарила подругу за то, что вступилась. Мне оправдываться не позволял ёжиков этикет, а Душан и не подумал бы спросить причину пропуска. Он и возглас дочери Одана проигнорировал.
– За прогул, – с удовольствием процедил верфокс, – приготовишь доклад о кровеносной системе верберов. Тридцать листов. И чтобы утром лежали на моём столе.
"Тридцать листов? – ужаснулась я жестокости тича. – Да на это чернил потребуется больше, чем крови в вербере!"
Но вслух произнесла:
– Не сомневайтесь, тич Душан. К утру ваше задание будет выполнено.
– С рисунками, – ухмыльнулся он.
Я едва зубами не заскрипела. Художник из меня, как из Уэнди балерина. Но, если увидеть, как кто-то рисует, то можно воспользоваться подаренной Увоном способностью учиться на лету. Главное найти того, кто покажет, как…
– Цветными, – продолжал издеваться тич.
Я сдержанно вздохнула: точно придётся кровью рисовать. И невольно подкинутая Росаей мысль о яде тайпана нравилась мне всё больше. А лучше бы сам Ровьюр и укусил коллегу. Душан крайне осторожен с питьём, что неудивительно при его мании опаивать всех подряд. Вспомнилось, как он отравил нас с Койелом любовным зельем.
Дверь распахнулась, и в аудиторию вошёл тот, о ком я так переживала.
– Найка, отец тебя ищет, – рыкнул Койел. – Дело срочное. А ну, бегом!
– Хорошо, – коротко присела я и, отпихнув тича, понеслась по коридору со всех ног.
Бегала я под очаровательной приколдованностью крайне редко. До этого момента никогда! Но приказы "Его Высочества" мне приходилось выполнять неукоснительно. Сейчас это сыграло мне на руку, но по вечерам, засыпая, я невольно думала, не воспользуется ли Койел своей магической властью. И от одного предположения ёкало сердце.
В кабинете ректора было светло от обилия проникающих в широкое окно утренних лучей, отбрасываемые сложенными на полу бегунками солнечные зайчики плясали на стенах и потолке.
Сам ректор склонился над каким-то документом и, быстро дописывая, буркнул:
– Сядь. И попытайся без реверансов.
Я послушно устроилась на одном из стульев.
Ректор поставил широкую подпись и, подняв голову, широко улыбнулся мне:
– Наконец занятия устаканились. Едва не поседел, утрясая новое расписание. Один тич уволился, два вернулись, снова пришлось проводить перестановку.
– У вас прекрасно получилось сохранить порядок, – вежливо ответила я.
– Ты называешь это порядком? – хохотнул мужчина и помахал журналом учёта штрафных баллов. – Первокурсники в этом году поставили рекорд по замечаниям. – Постучал пальцем по подписанному документу: – А из дворца снова пришло предписание принимать всех студентов одновременно. И вервульфов, и верфоксов, и нестандартных. Плюс предложение отменить разделение на факультеты. Что скажешь об этих хвостатых бюрократах?
– Думаю, все понимают, что поэтапное поступление не ваша блажь, ректор, а жизненная необходимость, – радуясь, что мне дают высказаться, поделилась я. – Установленный вами порядок решает все возможные проблемы с дисциплиной.
Я на самом деле была восхищена ректором.
Одан, как мудрый вожак и хитрый воин, прекрасно понимал, что есть естественный отбор, а есть искусственный. И если не создавать второго, то слабых сожрут в первом. И не станет нестандартных. Как ни крути, и лисы, и волки всё же хищники. Куда с ними тягаться бабочкам и ленивцам? А к заезду первокурсников с самыми разнообразными ипостасями вервульфы и верфоксы были уже более-менее усмирены старшими.
– Понимают, – скривился ректор, – не значит, что этот порядок их устраивает. На меня уже несколько лет давят, требуя прикрыть факультет нестандартных. И в этом году возможно академия примет последний поток.
У меня спина похолодела от одного предположения. Сотня вопросов обрушилась лавиной, повергая меня в ужас логичными ответами. Что же будут делать нестандартные? Не имея возможности учиться выживать в жестоком мире, они или погибнут, или станут чьей-то игрушкой. Мир снова вернётся к тому времени, когда маги и ведьмы коллекционировали забавных недозверушек.
– Я знаю, что ты помогаешь Койелу с новичками, – ректор отвёл взгляд и сухо добавил: – Благодарю за это. Но…
Я насторожилась, ощущая, что меня снова заманивают в ловушку. И приготовилась обороняться. Да, я обожала нашего ректора, но никогда не забывала, что миром правят именно серые кардиналы, что бы на этот счёт не думали расфуфыренные дворцовые верфоксы и одуревшие от собственной важности единороги.
Как помнила и то, что смешала карты Одану и тем, кто стоит за ним. На меня возлагали надежды, считая, что я "спасу мир", но нестандартная жертва не пожелала становиться ниточкой, за которую кардиналы бы управляли молодым королём верфоксов.
Пришло время за это платить.
Одан напугал меня, открыв сведения, которые студенту знать не полагалось. Толком ничего не объясняя, выдернул почву из-под ног. Затаив дыхание, я напряжённо ждала продолжения.
– Но этого мало, – наконец продолжил тич. – Ситуация в академии создалась напряжённая. Из-за того, что в мире оборотней нет стабильности, мнения разделились. Многие родители студентов жёстко высказались насчёт нашего необычного факультета. Это привело к тому, что первокурсники отрицательно настроены против нестандартных.
У меня затылок оледенел от понимания, на что намекает ректор. Одно дело, когда нестандартных не принимали в расчёт, не давали им шанс проявить себя и доказать что они не хуже других оборотней, но совсем другое – намеренное преследование тех, кто отличается от стандартных. И, разумеется, это лишь начало.
– Поэтому я решил убить двух зайцев, – насладившись выражением ужаса на моём лице, кивнул Одан.
После всего вышесказанного, прозвучало это двусмысленно, и я тут же начала перебирать сокурсников, вспоминая, кто у нас превращается в зайца. Не найдя ни одного, выдохнула с облегчением, а тич объявил:
– Назначаю тебя председателем студенческого совета, Найка. Будешь помогать тичам, пока идёт следствие по делу моего сына. Мне кажется это справедливым, не думаешь?
Я с трудом разлепила ставшие сухими губы. Пролепетала:
– Благодарю за честь, многоуважаемый ректор…
– Короче, – поморщился Одан.
– Но я занимаю должность председателя профсоюза, – напомнила я.
– Найка, я ещё не старик, – усмехнулся он. – Прекрасно это помню. Уверен, ты справишься. Подпиши тут и тут… Это приказ, а это расписка что ты получила жезл Моргана.
Ректор положил на стол удлинённый серебристый предмет, а я застыла, невидяще глядя на него. Это всё равно, что одного человека превратить в палача и одновременно в жертву. Актёра и зрителя. Верфокса и мышь.
