Вот почему мы можем говорить о духе информационализма, имея в виду новый технологический фундамент нашего общества, в особенности компьютерные сети. И сетевые предприятия с государствами, и отдельные индивидуумы, практикующие ЛР, становятся буквальным воплощением информационалистской метафоры: они превращаются в компьютеры и вычислительные сети. Именно поэтому ЛР и господствующий дух сетевого общества этически небезупречны: проблема не в том, что они недостаточно эффективны; проблема в том, каким образом они понимают выражение «быть человеком». Согласно ЛР и духу сетевого общества, логику общества, построенного вокруг компьютерной сети, можно применить к человеку и человеческим отношениям. Человек становится компьютером, а его разум и убеждения – строками кода, которые всегда можно оптимизировать и подправить. Все учение о ЛР можно уместить в небольшую программу, которую люди должны исполнять, и Роббинс прямо говорит о человеке как о «разумном компьютере»
[202]. Восприятие человека как компьютера в ЛР распространяется и на человеческие отношения, которые уподобляются компьютерным сетям. Роббинс пишет:
Я обнаружил, что отношения с людьми являются важнейшим ресурсом, так как с их помощью я получаю все прочие ресурсы
[203].
Таким образом, человек должен руководствоваться рассмотренными выше ценностями не только в собственных действиях, но и в отношениях с другими: следует подключаться только к полезным в достижении цели людям, а от бесполезных или даже вредных («дурная компания») отключаться.
Этика Сети
Из всех рассмотренных нами добродетелей ближе всего к старым добрым моральным ценностям стоит стабильность. В то же время ее отличия от этих старых ценностей ярко демонстрируют, как трудно приходится реальной этике в сетевую эпоху. Сеть стабильна, когда работает без сбоев, не создавая препятствий для передачи данных. Так и наш новый идеал – общество, которое стабильно, то есть не вмешивается в работу финансового рынка в глобальной компьютерной сети. Рассмотрим подробнее, к чему ведет с этической точки зрения сравнение общества людей с компьютерной сетью. Логика работы сети подразумевает постоянную оптимизацию путем подключения и отключения ресурсов по мере необходимости; единственное условие – сеть должна оставаться стабильной. Что касается человеческого общества, мы не можем воплотить в жизнь такой подход, не заменив этические установки борьбой за выживание. Предприятия объединяют свои сети, чтобы выжить в конкурентной борьбе, а отстающие остаются за пределами сетей. Ирония в том, что если довести эту логику борьбы за выживание до логического конца, когда в сетях останется только информационная элита, то этой элите, в свою очередь, самой придется задуматься о выживании.
Жизнь напомнит профессионалу информационной экономики о выживании, когда на пороге его собственного дома или посреди улицы средь бела дня неожиданно возникнет выброшенный из сетевого общества субъект и начнет угрожать профессионалу насилием. На мгновение такой изгой получит весомое преимущество: профессионалу понадобится все его умение работать с информацией, чтобы верно подобрать слова, которые вытащат его из ситуации, угрожающей физическим насилием.
Поверхностные решения проблемы требуют усиления «стабилизирующих» факторов: численность полицейского персонала постоянно увеличивается, а элита высокого ранга прибегает к помощи персональных телохранителей. На глобальном уровне наиболее развитые страны пытаются «стабилизировать» войны между странами-«изгоями» (исключенными из мировой сети); степень этих усилий зависит от того, насколько важен каждый конфликт для глобальной экономики.
В противовес этой логике эксклюзивных сетей некоторые хакеры выступают в защиту инклюзивных сетей. Дело в том, что у самых истоков разработки Сети стоит группа хакеров, известная как Internet Society («Общество интернета»). Этика этой группы выражена в ее программном лозунге:
Не должно быть никакой дискриминации в использовании интернета по признаку расы, цвета кожи, пола, языка, религии, политическим или иным убеждениям, национальному или социальному происхождению, собственности, рождению или другим признакам
[204].
Internet Society поддерживает распространение Сети и обучение работе с сетями всех, кто остался за бортом государственных или коммерческих программ. Это колоссальная задача. На момент написания данной книги только 5 % мирового населения имело доступ к Сети (из них примерно половина – североамериканцы; в Африке и на Ближнем Востоке, вместе взятых, насчитывается меньше пользователей, чем живет в области залива Сан-Франциско), а половина взрослого населения планеты никогда не пользовалась телефоном
[205]. Правду сказать, до сих пор усилия хакеров не привели к особенным подвижкам, но День Сети, ежегодный хакерский аналог Дня труда, призванный напоминать о великой миссии, стал важным символом заботы обо всех и каждом ради людей, а не просто для стабильности
[206]
[207]. Конечно, одной технической реализации сетей недостаточно для построения справедливого общества, но это необходимое условие для победы справедливости на уровне сетей экономических – то есть на том уровне, на котором работник взаимодействует с компанией.
Этика компьютера
Отношение к человеку и обществу как к компьютеру и компьютерной сети несет угрозу подлинной этике. Оптимизация человеческих существ и предприятий по образу и подобию компьютеров инициирует логику скорости, которая превращает нашу жизнь в борьбу за выживание. На больших скоростях общество ведет себя как пилот гоночной машины: любой ценой надо поддерживать стабильность курса, иначе машина вылетит с трассы. Таким образом, стабильность опять грозит подменить собой этику.
Можно сказать, что существует «этический предел» – скорость, по достижении которой этика перестает существовать. За этим пределом есть только одна возможность – выживать, секунда за секундой. Однако лишь тот, кому не приходится полностью сосредоточиться на «сейчас», чтобы выжить, способен позаботиться о других. Этичность предполагает мышление, свободное от суеты. Этичность также предполагает умение видеть перспективу, брать на себя ответственность за будущие последствия нынешних тенденций и способность представить, как изменится мир.
