— Вообще нормально так, да? — продолжает рассуждать Ринни. — Раньше связь иртхана с обычной женщиной считалась чем-то гораздо худшим, чем связь иртхана с виари[Виары — карликовые драконы. Дикие живут в пустошах, одомашненные содержатся в качестве домашних любимцев. Виари — самка виара].
Я чудом не давлюсь леденцом.
— Так что знаешь, я, пожалуй, и на следующих выборах поддержу Ландерстерга. — Она смотрит на голограмму, вокруг которой бегает преподаватель и плавают закорючки математических формул. — Чего и тебе советую. Хотя ты теперь точно в его лагере, да?
Я глотаю леденец. Целиком. Он застревает у меня в горле, и все, что я могу сделать — это сдавленно икнуть.
— Что? — интересуется Ринни.
— Ничего. — Мой голос напоминает шипение, но леденец уже прошел куда надо. — Все в порядке.
— Ты сегодня это уже второй раз говоришь. Ты знала, что по статистике те, кто чаще всего говорит «Все в порядке», обычно совершенно не в порядке? Шучу, расслабься!
Ринни счастлива, и верный признак того, что она счастлива — как раз то, что она говорит без умолку. Для меня наблюдать за такой Рин сплошное удовольствие, вдвойне удовольствие думать о том, что скоро они с Сэфлом станут мужем и женой. Только сейчас я понимаю, что еще ничего не сказала про «Эрвилль де Олис», открываю было рот, но тут же его закрываю.
Не хочу говорить, пока не будет решен вопрос с Ландерстергом.
— Мы сегодня идем на каток, — говорит она. — Хочешь с нами?
Хочу! Я действительно туда безумно хочу, не говоря уже о том, что хочу пойти на каток с лучшими друзьями, но мне надо придумать план, как избавиться от замужества. Поскольку вторая сторона не партнер, а оппонент, думать надо в одиночестве, а на это потребуется время.
— Во сколько?
— Вечером, после восьми. Сразу, как Сэфл освободится. Знаешь, там еще будет его друг. — Ринни заговорщицки мне подмигивает. — Он очень хочет научиться кататься на коньках. Возьмешься?
— Эй!
— Да. — Она широко улыбается. — Ты все правильно поняла. Я действительно старая сводница, но у меня личный интерес: я хочу, чтобы в праздничную ночь ты присоединилась к нам уже со своим парнем.
Праздничная ночь… парень…
В моем сознании что-то щелкает, как если в запечатанной плотными жалюзи комнате ночью включить лампочку.
— После восьми мне подходит!
Ринни вскидывает руку, игнорируя кислое лицо преподавателя:
— Заметано!
Я бью в раскрытую ладонь и прячу улыбку.
Ферн Ландерстерг, готовьтесь к сюрпризу!
Глава б
Центральный каток Хайрмарга — это и достопримечательность, и чудо света. Самый большой в мире, он открывается в середине осени, когда минусовая температура уже устанавливается днем и держится без перепадов в ноль и плюс. Это огромное ледяное кольцо, окружающее малый центр столицы, но малый центр — это и без того восемнадцать станций на кольцевой аэроэкспресса. Словом, кататься здесь можно очень долго, любуясь праздничными украшениями и голограммами, протянувшимися вдоль бортиков и надо льдом. Здесь же расположены всякие сувенирные магазинчики и кафе, где можно как посидеть на открытых террасах (аэростулья с подогревом и пледы смягчают даже самые колючие холода), так и взять напитки с собой. Правда, алкоголь, даже самый слабый, проносить на каток нельзя, так что если хочется согреться шантвейном, приходится задержаться в кафе или в ресторане.
Это место — как зимняя сказка, оно словно вырвано из города: справа и слева возвышаются высотки, а ты словно провалилась в сказочную долину со своим особым настроением и атмосферой.
— Фух! Я уже думала, не дождусь. Три аэроэкспресса пришлось пропустить, представляешь? Влезть не могла, — сообщает Ринни, падая на скамейку рядом со мной. Лезет в расчерченную сиреневыми полосами сумку за коньками, и тут же подскакивает.
А потом бросается навстречу приближающемуся Сэфлу и, совершенно не стесняясь, целует его в губы. Я вглядываюсь в лицо идущего рядом с ним мужчины: высокий, темноволосый, он точно так же вглядывается в мое. Я поднимаюсь и шагаю к ним.
— Лаура! — Сэфл машет мне.
В отличие от своего друга, он не очень высокий, на полголовы выше Рин и меня, но военная выправка чувствуется в ширине плеч и в каждом движении. У него волосы как огонь, а пламя ледяное, как и у большинства фервернцев, и цвет газ как под его силу подбирали — льдисто-голубой.
— Сэфл! — я улыбаюсь.
— Так, прежде чем мы все пойдем кататься, я вынужден предупредить — Бенгарн этого делать не умеет.
— Отличное представление, — смеется его друг. — Но я лучше сам. Лаура? Или ферна Хэдфенгер?
— Ой нет, только не последнее.
У него теплые глаза. Настолько теплые, что кажется даже странным видеть фервернца с глазами цвета расплавленного золота под темным стеклом.
— Отлично. Меня можно звать просто Бен. — Он протягивает мне руку, и я вижу, как в темных глазах вспыхивают искорки пламени. Друг Сэфла тоже иртхан, но насколько необычная его внешность, настолько необычный и его огонь. Искры не алые, они оранжевые, а это цвет истинного пламени.
Достаточно редкого, ставшего объединением алого с желтым.
Раньше такие знания людям были недоступны, но это раньше. Изменения в нашем мире начались несколько лет назад, с тех пор информацию про пламя иртханов включили даже в школьную программу.
— Здорово, Бен, — я улыбаюсь. — Значит, тебе нужен урок по катанию на коньках?
— Именно, — отвечает он. В глазах пляшут смешинки. — Что нам потребуется для начала?
— Для начала нам потребуются коньки.
— Их у меня нет.
— Зато вот там есть прокат, — я указываю на вывеску.
— Поможешь мне с выбором?
Я смотрю ему в глаза и понимаю, что с удовольствием продолжила бы наше знакомство. С другой стороны, почему продолжила бы?! Когда все закончится с Ландерстергом, я действительно буду свободна. Да о чем я вообще?! Я и сейчас свободна, просто кто-то решил, что я его собственность, потому что идеально ему подхожу и из меня получится «прекрасная супруга».
Настроение стремительно падает, примерно как показатели на внешних термометрах, когда приходит Ледяная волна. Обычно она случается ближе к концу зимы, город накрывает безветрием и морозами, как если бы мы попали под дыхание ледяного дракона. Морозы такие, что выходить на улицы без специальных масок нельзя, температура критическая, и пара минут без защиты может закончиться очень плачевно.
Обычно большинство фервернцев предпочитают брать отпуска на этот сезон, и разъезжаются по теплым странам, либо в города с более мягким климатом. На этот период во всех школах каникулы, во всех университетах не ставятся пропуски (при учете, что все сдаешь, разумеется). Оставшиеся в городе либо сидят по домам и в офисах, либо «переезжают» в торговые центры. Выручка в такие дни чуть ли не выше, чем на предпраздничных неделях, то есть сейчас.
