— Не собиралась?!
Я глотнула слишком много пунша и закашлялась. Рин даже пришлось перегнуться через пластиковый столик и похлопать меня по спине.
— Не собираюсь, — повторила я, когда воздух стал проходить в меня нормально. — Не собираюсь, конечно же.
— И ты думаешь, он тебя отпустит? — Она скептически изогнула бровь.
— У нас с ним вроде как компромисс. Я же тебе рассказывала.
— Ну-ну. Особенно после того, как вас вчера так мило показывали по всем каналам…
На этот раз я не успела глотнуть пунша, поэтому предусмотрительно отставила стаканчик в сторону. И отодвинула подальше, на всякий случай.
Кажется, только сейчас до меня дошло, что вчера я бегала по всему Ниргстенграффу под прицелами камер. Рядом с Ландерстергом. То есть я бегала не всегда с ним, но появилась я там с ним, и из волонтерского центра меня забирал он.
Драные наблики!
— И что там показывали? — спросила я, осторожно поднося стаканчик к губам. Предварительно подула.
— Ну… все. Как вы там появились, как выходили из машины, как ты помогала волонтерам, как он говорил о помощи, которая будет оказана пострадавшим, как говорил о тебе…
— Надо взять кофе, — пробормотала я. Потому что только что поняла, что сама себя пнула в направлении счастливого замужества.
Да, надо взять кофе и лучше с тоньясом.
— О том, что Лаура Хэдфенгер — дочь Юргарна Хэдфенгера, с которым ему в ближайшее время предстоит разделить правление городом, и что ты совершенно потрясающая женщина, которая услышала о трагедии и первым делом выразила желание помочь.
— И?
Я даже зажмурилась, готовая услышать продолжение.
— И все. Он сказал, что в сложившихся обстоятельствах не намерен больше ничего комментировать, и что оставшиеся комментарии сегодня даст его пресс-служба — до полудня.
Мне точно нужен кофе с тоньясом, но в Гритлэйн его нет.
— Ну, а ты-то что про него думаешь?
— Ничего, — мрачно буркнула я.
— Ничего? Лаура, тебе с ним жить.
— Да не собираюсь я за него замуж!
— Это ты сейчас так себя убедить пытаешься? — Рин положила руки на стол и подалась вперед. — Подруга, он правящий. Политик в первую очередь, и если он решил, что ты ему нужна… Знаешь, вот не люблю я выступать в роли провидицы, но спорим, что он уже выбрал тебе фасон свадебного платья и сейчас его секретари занимаются тем, что ищут подходящее для торжества место?
Я пожала плечами.
— Насильно меня никто замуж выдать не может.
Судя по выражению лица Рин, она считала, что может. И выдадут.
Поскольку мое мнение в этом вопросе с ее кардинально разнилось, я решила сменить тему, но в смартфон все-таки полезла. Исключительно чтобы посмотреть время, разумеется, и с ответом пресс-службы это никак связано не было. До полудня оставалось двадцать минут, поэтому я вернула смартфон на место и поднялась.
— Пойду за кофе. Тебе взять?
— Да, и пусть добавят два камартовых флара[Камартовый флар (сироп) — сироп из сока камартового дерева. Сладкий, с легкой пикантной горчинкой, служит в качестве дополнения к напиткам и десертным блюдам].
— Ок.
У экрана заказа я залипла, придумывая, что взять себе, потом выбрала то же, что и Рин, только сироп одну порцию вместо двух.
Вспомнился утренний разговор и замечание иртханессы: «Долг для него превыше всего…»
Вот честно, всю жизнь мечтала стать долгом. Не знаю почему, но меня начало потряхивать: что, если сейчас его пресс-служба действительно объявит меня невестой? И что мне потом с этим делать? Скандал устраивать? Ну да, определенно, моя семья такое заслужила.
С другой стороны, он мне обещал, что никаких объявлений до праздничной ночи не будет. А еще с другой, он мне сказал, что меня услышал, во время первой встречи.
К тому моменту, как мне выдали кофе, настроение у меня было — среднестатистический мандраж. Вплоть до того, что я была готова ему звонить (хотя номера у меня не было, ничто не помешает мне связаться с ним через приемную), и напоминать, что мы с ним договорились. Нет, чем я вообще думала, когда вчера собралась помогать? Что там, без меня не справились бы что ли?
— Ну у тебя и лицо, — сказала Рин, приподняв крышечку с надписью «Осторожно, горячо!» — и выпуская струйку пара.
— Что у меня с лицом?
— Я даже не представляю, как это описать.
Примерно так: «Лаура Хэдфенгер осознает, что она дура».
— Вообще ты молодец что поехала. — Рин сбросила все лишнее на поднос и перекинула его на соседний столик — Я бы так не смогла, навернсе.
— Так — это как?
— Ну… лезть во все это. У меня даже вчера трясучка началась, когда в новостях про землетрясение объявили.
— А я видела драконенка, — сказала я.
Стаканчик с кофе согревал ладони, именно поэтому они больше не казались мне ледяными.
— Да ладно?!
— О!..
Чье-то громкое восклицание заставило меня обернуться: мимо столика, глядя на меня и возбужденно перешептываясь, прошли две девушки.
В этот момент мне захотелось накрыться пальто.
Странно, что за мной журналисты не бегают толпами и не предлагают осветить свою интерпретацию событий до официального заявления. Хотя сейчас это было бы очень в тему, и…
— Лау, да расслабься. Что ты какая напряженная?
— Ну, на тебя не пялятся все подряд.
— Пока что не пялятся. Вот когда ты выйдешь замуж…
Я запустила в Рин скомканной сипроновой[Сипрон — синтетический материал, из него делают салфетки и одноразовые платочки] салфеткой.
— Да шучу я. — Подруга вскинула руки вверх. — Хочешь прикол? Если ты будешь выступать в «Эрвилль де Опис», тебе нужно привыкать к тому, что на тебя смотрят.
Про «Эрвилль де Олис» я ей тоже рассказала, не рассказала разве что о том, что на мне карргалахт. И ей, наверное, светит такой же, но прежде чем я успеваю об этом подумать, подруга откидывает длинные темные волосы за спину и произносит
— У меня идея насчет Бена.
— М?..
— Ты же хочешь извиниться? На следующей неделе можем собраться у Сэфла, он позовет его. И ты скажешь все, что хотела сказать. Можно было бы на этой, но у нас зачет и экзамен, я боюсь, еще одного провала мои предки не переживут.
— Да брось. Ты сама знаешь, что Баргман просто тебя не любит.
Рин разводит руками.
— Как есть, но пересдачу это не отменяет. И назначил он ее, между прочим, на послезавтра.
— Вот набл! Прямо перед следующим зачетом?!
