— Да я уже говорила Рин: все как в старом бытовом кино. Я уезжаю на тренировки — они меня провожают, возвращаюсь — сидят у дверей и ждут, когда мы с ними пойдем гулять.
— Лаура не сказала, что драконенок не хотел есть, пока она не отгрызла у него кусок корма, — фыркнула подруга.
— Рин!
— Что- Рин? Может, ты и танцуешь потрясающе, но рассказчик из тебя нулевый.
— Вот спасибо!
— Всегда пожалуйста!
Вновь возникшая после нашего разговора тишина однозначно намекала на то, что разговор не клеится.
— Знаете, я думаю, это очень символично, — заметил Сэфл. — Люди объединяются с иртханами, а драконы доверяют людям.
— Это уж точно не из-за того, что люди объединяются с иртханами, — фыркнула Рин.
— Почему ты так думаешь?
— Ну сам посуди, какая здесь связь?
— Самая прямая, — это сказал Бен.
Сказал так, что я даже жевать перестала, побоялась подавиться. Сейчас в этом мужчине не было ни капельки от того, с кем я каталась — простого мужчины, готового смеяться над своим первым выходом на лед.
Особенно жевать расхотелось, потому что смотрел он в упор на меня.
Прицельно на харргалахт, как мне показалось, вот только видеть его он не мог. И знать о нем тоже не мог я не говорила об этом Рин, соответственно, и Сэфлу об этом знать было неоткуда.
— Бен, — негромко произнес Сэфл.
— Я отойду.
Он поднялся, и ножки барного стула скрежетнули по плитке. Рин закусила губу, глядя на меня, я посмотрела в салат. Бен вышел, и на кухне снова стало очень тихо: не надо было обладать выдающимися умственными способностями, чтобы понять, что дружеских посиделок не получилось.
— Я сейчас.
В конце концов, я шла сюда, что объяснить свое поведение и случившееся на катке. Возможно, сделать это наедине будет лучше. Да нет, это однозначно будет лучше сделать наедине. Что там себе надумал Бен — это его личное дело, равно как и его личное дело, как ко мне относиться.
В гостиной было темно, по ногам тянуло холодом, а еще терпким сигаретным дымом. Этот запах заставил меня ненадолго остановиться, но потом я все-таки вышла на балкон следом за Беном.
— Я хотела извиниться, — сказала резко, без предисловий. — И я действительно пришла сюда провести приятный вечер с друзьями.
— При чем тут я?
— При том, что ты ведешь себя как последняя задница.
— Что, прости?
— Ведешь себя как последняя задница, — повторила я. — Заметь, я это говорю без свидетелей. — Что странно. Ты же так любишь общество и позировать на камеру.
Он глубоко затянулся, и я поняла, что у его сигарет резковатые орехово-пряные нотки.
— Я не знала, что все так получится.
— Неужели?
— Да что с тобой такое?! — я шагнула к нему. — Рин и Сзфл — они потрясающие! Я не собираюсь навязывать тебе свое общество, но ты мог бы сделать вид — хотя бы ради них — что все нормально?
В меня ударило пламенем взгляда. Натурально ударило, на миг стало нечем дышать, а потом харргалахт отозвалась яростной вспышкой.
— Никогда ни ради кого не делал вид, и не собираюсь. Чего и тебе советую.
— Советуешь? Отлично! — Я обхватила себя руками. — Оставайся тут вместе со своим уязвленным самолюбием, и продолжай предаваться чувству собственной важности.
Я не успела выйти с балкона: Бен резко схватил меня за руку и развернул лицом к себе.
— Считаешь, что тебе все позволено, Лаура Хэдфенгер?
— Руку убрал! — выплюнула я, и, когда он разжал пальцы, резко отступила. — Я действительно собиралась просить прощения за тот инцидент. Хорошо, что я этого не сделала!
Я вылетела с балкона и только у кухонной арки глубоко вздохнула и остановилась. По-хорошему, стоило бы остаться, но я — в отличие от Бена с его советами — понимала, что ничего хорошего из этого не получится.
— Рин, — шепнула негромко и улыбнулась Сэфлу. — Ребята, я пойду.
— Лал…
— Пойду, — повторила я.
Сэфл потемнел лицом:
— Что-то случилось? Он тебя обидел?
— Нет, все в порядке.
— Тогда садись, — жестко произнес он.
— Я не хочу никому портить вечер.
— Его портишь не ты.
Сэфл остановил Рин, собиравшуюся подойти ко мне, и протянул руку.
— Я серьезмо. Пойдем.
— Ты уверен?
— Еще никогда в жизни я не был настолько уверенным. Разве что когда делал самой прекрасной женщине в мире, — он ненадолго оглянулся на Рин, потом снова взглянул на меня, — предложение.
Ну вот и что на такое ответить?
— Остаешься? — он пристально посмотрел на меня.
И я улыбнулась:
— Остаюсь.
В целом ужин проходит спокойно, не считая того, что Бен смотрит драконом, но я больше не обращаю на него внимания. В конце концов, я сюда действительно пришла пообщаться с друзьями, чем сейчас и занимаюсь. Драконьи лапки расходятся на ура (никогда не видела, чтобы мужчина ел столько сладкого, но Сэфл поглощает их одну за другой). Когда ужин заканчивается, на огромном блюде остаются две штучки, у второй отвалилось два коготка, которые сиротливо лежат на огромной тарелке. Ну точно моя печенька. В смысле, готовила ее я.
— Предлагаю переместиться в гостиную, — говорит Сэфл.
— А посуда… — заикается было Рин, но он легонько подталкивает ее в спину:
— Я разберусь.
— Где выдают таких мужчин? — интересуюсь я, когда мы направляемся в гостиную.
— Там, где выдавали, уже нет, — смеется подруга
Бен, разумеется, остается на кухне с Сэфлом, и меня прямо что-то подталкивает посоветовать ему сделать лицо попроще. К счастью, это что-то оказывается слабее здравого смысла, и мы с Рин устраиваемся на диване. Она кладет руки на спинку, подгибает под себя ноги и смотрит на меня.
— Когда возвращается твой Верховный? — спрашивает, глядя мне в глаза.
— Он не мой, — отвечаю я. — Завтра. Утром уже будет в Хайрмарге, а вечером должен объявиться.
— Ох, Лаура, попала ты.
— Ничего я не попала. Месяц закончится, и все закончится.
— А твой дракончик?
— Верраж уже спокойнее относится к моим отъездам.
— Это пока он знает, что ты вернешься.
— Драконы все равно не живут с людьми, — я потираю висок. — Рин, давай сменим тему.
Вовремя я это говорю: в гостиную входят Сэфл с Беном. Сэфл тут же устраивается рядом с Рин на диване, и я явственно ощущаю себя лишней. Наверное, это здорово, когда мужчина рядом с тобой — такой мужчина. А не ходячая отмороженная непонятность, как Ландерстерг.
