— Слегка? — фыркнула я. — Да они его преследовали до конца его дней.
— О, а ты еще и историю вин хорошо знаешь. Иногда кому-то надо просто успокоиться и продолжаться развиваться в своем направлении, чтобы создать что-то еще более интересное. А они продолжают заниматься ерундой и бегать по судам.
— Когда у тебя что-то копируют — это обидно, — сказала я, налегая на салат.
— Копия никогда не поднимется выше оригинала. Если она поднялась, значит, это уже не копия, а нечто иное. Более совершенное. — Дораж поднял бокал. — За совершенство!
— За совершенство! — отозвалась я.
— Знаешь, когда я работал в Рагране, особенно когда только начинал свой путь — чтобы добраться в эту резиденцию мне потребовалось много лет — я видел, какие бои устраивают рестораторы за то, чтобы быть уникальными. Какие методы они используют, — мужчина чуть подался ко мне, — если бы ты это видела, у тебя бы волосы встали дыбом.
— Уже почти, — призналась я, — вы очень вдохновенно рассказываете.
— Просто это до сих пор во мне слишком живо. — Дораж покачал головой, а потом откинулся на спинку стула. — Что-то я совсем не о том… как тебе салаты?
— Очень вкусно! — сказала я.
— Основной секрет салата — в соусах, — мужчина заговорщицки мне подмигнул, — а вот в этом соуса нет.
— Вообще?!
— Вообще.
За разговором я сама не заметила, как от салатов осталось очень мало. Наверное, не осталось бы совсем, но подали горячее. В этот момент я поняла, что мне надо оставить место еще для десерта, потому что если салаты — просто ум отъешь, а горячее пахнет так, что даже с полным желудком начинает сразу хотеться есть, я не могу пропустить десерт. Просто не могу, и все.
— Ой, нет! Я больше не буду, — сказала, когда Дораж попытался снова наполнить мой бокал. И тут же пояснила: — У меня завтра заключительная тренировка перед кастингом.
— Перед кастингом?
— Да. В «Эрвилль де Олис».
У него расширились глаза.
— Ну ничего себе!
— Да. — Я покрутила кусочек фиянской рыбы кору на вилке и отправила в рот. Вкус оказался просто невероятным, не говоря уже о том, что этот кусочек просто таял на языке. — Мама очень их любила.
Дораж внимательно на меня смотрел, и я подумала, почему бы и нет. О том же самом я хотела сегодня поговорить с Торном.
— Она хотела стать Соурской чемпионкой. Когда-то, — я улыбнулась. — С трех лет на коньках, а в пятнадцать, перед выходом на Мировую Арену… травма. Даже не на выступлении, на тренировке. Ей оставалось несколько дней до чемпионата, у нее уже были первые места, но травма оказалась слишком серьезной. И все. Она вынуждена была оставить спорт, долго приходила в себя. А потом решила, что хочет все изменить, и переехала в Ферверн, поступила в Хайрмаргский Государственный. Там они познакомились с отцом. Она очень любила «Эрвилль де Олис», они с папой даже ходили на них. Вместе. Он рассказывал, что мама называла их своей ожившей мечтой.
Надеюсь, она сможет мной гордиться.
Этого я не сказала, просто улыбнулась.
— Невероятная история, Лаура, — серьезно произнес Дораж. — Уверен, у тебя все получится.
— Хотела бы и я так же быть в этом уверенной, — сказала со смешком.
Чем ближе становился кастинг, тем сильнее меня начинало потряхивать. Самое сложное заключалось в том, что ни у Кори, ни у Эльды не было возможности полноценно отработать номер (совместить ледовый танец и воздушное шоу не позволяли возможности залов). Поэтому часть тренировки заключалась в том, что мы работали над техникой, а часть — я танцевала и просто мысленно поднималась на лентах (у Эльды) или мысленно взлетала в воздух надо льдом в танце (у Кори). По большому счету, такие декорации, как у «Эрвилль де Олис» и такие возможности, как у них в шоу, мало где были реализуемы.
Но на то они и «Эрвилль де Олис».
— Разве есть повод для сомнений? У тебя? — Дораж приподнял брови.
— М… — только и сказала я.
— Хочешь, приду тебя поддержать?
Я моргнула. Такое предложение оказалось… слишком неожиданным, особенно учитывая, что он был первым, кто вообще это предложил. Да, на кастинг он со мной пойти не мог, разумеется, но проводить…
— Это слишком, — сказала я. — Я… боюсь, что я буду очень нервная и могу говорить много глупостей.
— О, ты даже не представляешь, сколько глупостей могу говорить я. Когда нервный. — Мужчина покачал головой и сделал большие глаза.
Я не выдержала и рассмеялась.
Как-то незаметно с кастинга разговор снова перешел на Доража, и, если честно, его умению рассказчика можно было только позавидовать. Десерт пошел на ура, и меня даже перестало потряхивать в ожидании предстоящего.
— Спасибо за ужин, Лаура, — произнес он, когда мы наконец встали. А кто-то, не будем показывать пальцем, почти выкатилась из-за стола.
— Тебе спасибо! — воскликнула я. — Все было очень вкусно!
— А я знаю, — без лишней застенчивости произнес он. — Доброй ночи!
— Доброй ночи!
Перед тем, как подняться к себе, я заглянула к Верражу (если можно так выразиться). Ему оборудовали другую комнату: снежные драконята в принципе устойчивы к холодам, но до определенного возраста они согреваются от мамы, поэтому пока ему лучше будет в помещении. Об этом мне рассказал один из мергхандаров, днем, когда я вернулась. Он же рассказал, что Верраж без особого энтузиазма, но ест, а вот пустить меня к нему отказались даже в сопровождении.
— У меня приказ, ферна Хэдфенгер, — был четкий ответ.
Я хотела поговорить об этом с Торном сегодня за ужином, но…
Но.
— Как он? — спросила, остановившись перед дверью.
Можно было бы начать уговаривать, просить сделать ради меня исключение, но я очень хорошо помнила, чем закончилась для мергхандаров предыдущая ошибка, поэтому не стала даже пытаться.
— Мы только вернулись с прогулки. Сейчас он спит.
Я подумала и сняла укороченный приталенный пиджачок.
— Положите это ему, — попросила я. — Приказу это не противоречит.
Мергхандар кивнул а я развернулась и быстрым шагом направилась к себе. Очень быстрым.
Звонить Ландерстергу я буду уже завтра после тренировок.
Потому что, как сказал Дораж, на эмоциях можно наговорить очень много глупостей.
Глава 23
— Лаура, соберись! — сердито командует Эльда — Последние пятнадцать минут у меня ощущение, что музыка отдельно, а ты отдельно. У тебя сегодня финальная тренировка, если ты помнишь.
Такое забудешь. Я останавливаюсь и подъезжаю к бортику.
