– Хорошо, я вас слушаю, – сказал Глеб, поудобнее устраиваясь в кресле, закидывая ногу на ногу и обхватывая колени руками.
– Как вам известно, я полковник ФСБ.
– Звание для меня ничего не значит, – заметил Глеб.
– Чем занимается наша организация, вам понятно.
– Конечно, понятно, – кивнул Глеб.
– Сейчас сложное время, я бы даже сказал, архисложное. И разобраться в том, что происходит, отнюдь не просто. Так вот, – полковник посмотрел по сторонам, словно кто-нибудь мог его подслушать.
– Да не ходите вы, полковник, вокруг да около, говорите напрямую. Мне надоели эти пустые разговоры.
– Мы можем предоставить вам загранпаспорт, визы, деньги, и вы сможете спокойно покинуть Россию, уехать в любое государство – в то, которое выберете.
Деньги будут переведены на тот счет, который вы назовете, или, если пожелаете, можете получить их наличными.
– Наверное, дело серьезное, – сказал Глеб, – если вы предлагаете мне царские условия.
– Думаю, вы и раньше работали на таких же условиях.
– Давайте не будем говорить в прошедшем времени, – оборвал полковника Глеб Сиверов. – Давайте попытаемся пофантазировать, заглянем в будущее. Так, чего же вы хотите и за какую работу вы собираетесь так щедро со мной рассчитаться?
– Есть люди, которые собирают информацию на наше ведомство. Эта информация для нас нежелательна.
– И вы хотите ее получить? – глядя в глаза полковнику, спросил Глеб Сиверов.
– Именно этого мы и хотим.
– И у вас, конечно же, ничего не получается?
– Пока нет, – признался полковник, вспомнив сгоревший фургон и двоих погибших.
– А теперь, пожалуйста, подробнее.
– Есть дом, на доме – вывеска. Но в этом доме занимаются совсем не тем, о чем гласит вывеска. Там работает аналитический центр во главе с человеком из охраны Президента. Его фамилия Бушлатов, он готовит доклад.
– Вы хотите этот доклад получить?
– Да, – сказал полковник.
– А теперь еще подробнее. Что за дом? Где расположен? Какая охрана?
Полковник Студинский принялся объяснять, не утаивая от Глеба Сиверова ни одну из подробностей.
– А какие мне даются гарантии?
– О чем вы? – улыбнулся полковник.
– Гарантии моей безопасности?
– Гарантий никаких. Единственная – мое честное слово. Вы передаете нам документы, я лично вручаю вам паспорта, и вы вместе с Ириной Быстрицкой и ее дочерью можете покинуть Россию.
– А если я не хочу уезжать? Если мне нравится жить здесь?
– Можете остаться, правда, это сложнее.
– Для вас или для меня?
– Для нас обоих.
– А если я отдам вам документы, а вы меня убьете? – сказал Глеб, глядя прямо в глаза полковника.
– Нам это ни к чему. Вы этими документами воспользоваться не сможете.
Во всяком случае, для вас они не имеют никакого интереса. Не собираетесь же вы баллотироваться на пост Президента? Не будете проводить предвыборную кампанию, заниматься агитацией и прочей ерундой?
– А почему бы и нет? Я молод, здоровье у меня в порядке, вредных привычек не имею. Чем не Президент?
– Для начала, у вас нет семьи, а народ не любит холостых президентов.
– Ну, можно сказать, что я вдовец. Это вызовет жалость избирателей, – пошутил Глеб.
– Оставим этот разговор, – одернул собеседника полковник Студинский.
– Значит, гарантий у меня никаких нет.
– Только мое честное слово.
– Наверное, честное слово офицера ФСБ?
– Да. Если хотите, слово человека.
– Ну что ж, это меня устраивает даже больше, нежели расписка. Я привык верить людям, полковник, верить на слово.
Но улыбка, появившаяся на губах Глеба Сиверова, говорила абсолютно другое. И полковник это прекрасно понял. Но выбора не было ни у полковника, ни у Глеба.
– А теперь, полковник, у меня еще одно условие: прежде, чем я начну заниматься вашим заданием, я хочу убедиться, что моя добрая знакомая Ирина Быстрицкая и ее дочь Анна живы, здоровы и не имеют к вам никаких претензий.
Полковник пожал плечами.
– Если хотите, я могу предоставить вам подобную возможность. Могу показать видеозапись, как Ирина с дочерью гуляют в парке.
– Видеозаписи мне не интересны. Я не киноман. Тем более, сделать запись вы могли месяц назад.
– Да нет, что вы. На деревьях желтые листья, а красить листву – не в наших правилах. Мы все-таки не армия.
– Хорошо, – сказал Глеб, – для начала я хочу поговорить с Ириной по телефону.
– Что ж, пожалуй, это можно устроить.
– А еще лучше, если бы я встретился с ней лично.
– Это тоже можно устроить.
– Но для начала я хочу переговорить с ней по телефону.
– Пожалуйста, – сказал полковник, поднялся с кресла и быстро покинул помещение, в котором находился Глеб Сиверов.
Буквально через пять минут полковник вернулся. В его руках была трубка радиотелефона. Глядя Глебу в глаза, он сказал:
– Я сейчас наберу номер и передам вам трубку. Вашу возлюбленную позовут к телефону.
– Не надо так говорить, полковник – «возлюбленная», «жена» и прочее – я не сентиментальный человек, и этим меня не проймешь.
– Как угодно, – кивнул полковник и быстро набрал номер.
Послышались гудки.
– Майор, это говорит полковник Студинский. Пригласите к телефону Ирину.
– Слушаюсь, – сказал майор, и уже через минуту из трубки послышался женский голос.
– Слушаю.
Студинский молча протянул трубку Глебу Сиверову. Тот взял ее, прижал к уху и таким тоном, словно бы ничего не произошло, сказал:
– Ирина, это я. Здравствуй.
– Мне сказали, что ты должен приехать, – ответила женщина.
– Тут произошла маленькая заминка. Где ты сейчас? Полковник улыбнулся столь наивному вопросу Сиверова.
– Я не знаю, где.
– Как с вами обращаются?
– Прекрасно, – призналась Ирина, – если не считать того, что я им разбила машину.
– Считай, что они тебе это простили, – Глеб посмотрел на полковника, тот кивнул, – Если хочешь, можешь перебить всю посуду.
– Нет, не хочу, – звонко засмеялась Ирина. – Федор, где ты был так долго?
