– Мои братья и сёстры попросили меня выступить в конкурсе вместе с ними, – только и смог ответить Тео вместо этого.
– Но это же глупо, – возмутилась она. – Ты же Волшебный неудачник!
– А разве я не могу больше быть самим собой?
Ридли открыла было рот, чтобы снова возразить Тео, но Лейла взяла её за руку.
– Тео, – спросила она, – а почему бы тебе не выступить и там, и там?
– Я проверил правила. Каждый участник может выступить только один раз, – ответил он.
– Но ты же есть в нашем номере, – настаивала Ридли, – даже если ты не будешь выступать с нами, нам нужна твоя помощь!
Всё-таки она права, и в словах её был смысл. Нужно показать Калагану, что Неудачники больше не вместе. Что ему больше не о чем беспокоиться. Что Неудачники никакие не герои, а обычные дети.
– Понятно, – проговорил Картер и усмехнулся. – Ты просто не хочешь разочаровывать свою семью.
– Мне жаль говорить, но это касается не только моей семьи. – Нужно заканчивать это прощание поскорее. Мик и Эмили по-своему правы. – Мы в последнее время слишком много ссорились. И мне… Мне нужно сделать перерыв.
– Да, – сказала Иззи, – мы тоже обычно делаем перерыв между выступлениями.
– Я имел в виду чуть более длинный перерыв, – уточнил Тео. – Мне брат недавно сказал, что я стал хуже играть, потому что недостаточно много занимаюсь. И я с ним, кажется, согласен.
Никто ему так не говорил. Тик-так. Тик-так. На глаза Ридли навернулись слёзы. Но щёки её пылали, так что Тео не мог сказать однозначно – от грусти эти слёзы или от ярости. Он посмотрел на остальных. Они не отрывали от него взглядов. Все, кроме Олли. Тот смотрел на входную дверь.
– А когда мистер Вернон вернулся домой? – спросил он.
– Мы ничего не слышали от мистера Вернона с тех пор, как он… – ответил Картер и замер.
За дверью в тени кто-то стоял. Довольно высокий человек в шляпе-цилиндре, длинном чёрном плаще, который слегка развевался на ветру и подмигивал им кусочком красной шёлковой подкладки. Кончик сигары светился оранжевой точкой, над которой развевалось облачко дыма.
– Папа! – Лейла бросилась к двери, но Тео её остановил.
– Лейла, тш-ш-ш-ш-ш-ш. Ты когда-нибудь видела, чтобы мистер Вернон курил?
Лейла замерла.
– Кто это может быть? – прошептал Картер.
Неудачники ошеломлённо молчали.
– Он подслушивал нас, – тихо проговорила Ридли и посмотрела на друзей. – Как думаете, кто это? – добавила она.
Человек в плаще отшатнулся от двери. Проезжающий в этот момент автомобиль загудел клаксоном. Человек побежал прочь, перепрыгнул через газон и повернул за угол возле парикмахерской.
– Чего же мы ждём? – прокричала Ридли и распахнула дверь. – В погоню!
– Но это опасно, – предупредил Картер. – Надо позвонить кому-нибудь.
– Он уходит, – крикнула Лейла, выскакивая из дверей вслед за Ридли.
Обе уже неслись во весь опор вдоль дороги.
Тео бросился за ними, оставив в магазинчике Картера и близнецов.
Он перепрыгнул через газон и почти сразу оказался на углу у парикмахерской, преградив девочкам путь. Сердце стучало где-то в самом горле.
Перед ними буквально в нескольких шагах зависла фигура человека – в цилиндре и накидке. Было в нём нечто странное. Тео совсем не видел его шею. А на месте ног – была только тень.
Фигура замерла и не двигалась.
– Эй, вы! – крикнул Тео и шагнул вперёд. Лейла подошла сзади и сжала его руку. – Кто вы?!
Человек не ответил. Лишь подол его плаща слегка развевался на ветру.
Ридли и Лейла вслед за Тео подобрались к человеку поближе. Вдруг цилиндр мягко скользнул вниз и упал на асфальт. Тео ахнул. Под шляпой оказалась глупая деревяшка. Никакой это был не человек. Всего лишь обычная вешалка, которую явно кто-то принёс специально. После чего попросту исчез незамеченным.
Тео резко развернулся, ища, кто это мог быть. Но лишь лёгкое облачко дыма растаяло вдали.
На мощённой камнем дорожке лежали остатки потухшей сигары. Тео поднял их и попытался рассмотреть слова, вытисненные у её основания.
Правильный выбор, Тео.
Он едва сдержал вздох и положил остатки сигары в карман. Никто не должен был их увидеть.
Картер и близнецы показались из-за угла.
Лейла взяла в руки шляпу.
– Это шляпа моего отца, – сказала она и показала всем этикетку, затем взяла в руки плащ. – И это тоже.
– Должно быть, кто-то забрал их у нас из дома, – проговорил Картер.
– Но зачем? – спросила Лейла.
– Чтобы показать нам, что он может всё, – вздохнул Тео, всё больше утверждаясь в своём решении не выступать сегодня вместе с Неудачниками.
Все дружно отправились обратно в магазинчик, держа в руках вещи мистера Вернона.
– Вы, ребята, затормозили, как дураки. Надо было сразу бежать за нами, – упрекнула Картера и близнецов Ридли.
Слово «дураки» ударило Тео прямо в лоб, точно доска.
– Не говори так больше никогда, – услышал он вдруг свой голос. – То, что ты испугалась, не даёт тебе права быть злой.
Ридли стала пунцовой. Надув щёки, она выкрикнула:
– А ты, Тео Штайн-Мейер, вообще… вообще придурок. Убирайся. Я только рада, что ты больше не с нами!
– И тебе всего хорошего, Ридли Ларсен. Ты в последнее время стала настоящей злюкой, – ответил ей Тео. – И я на самом деле не ухожу, а просто выступаю с…
– Нам хорошо известно, что ты будешь делать на самом деле, – сказала Ридли и посмотрела на остальных. – С вами мы увидимся сегодня вечером перед представлением, а с тобой, – она подняла глаза на Тео, – да вообще всё равно, увидимся ли мы.
После чего со злостью крутнула колёса своего кресла и выехала на тротуар.
Тео вздохнул. Лейла сжала его плечо.
– Она сама не знает, что говорит.
– Думаю, знает. Но всё к лучшему. Увидимся вечером. Я буду болеть за вас, – ответил Тео и вышел. В голове у него не было ни единой мысли. Он пошёл, не оглядываясь.
Но вместо того, чтобы идти домой к своим братьям и сёстрам, он отправился в музыкальный магазин. Чем ближе он подходил к нему, тем больше злость разрасталась внутри. Уже на пороге он чувствовал, что оттого, как она сильна, у него дрожат руки.
Эмили была там.
– Это нехорошо, – сказал он ей тихо.
