– Вот вычисления, доказывающие мою точку зрения. Я провел их в рамках изобретенной мной науки, которую назвал психополемология. Она объединяет точность высшей математики, выводы социологии и прикладной психологии и глубокие познания философии применительно к шахматной партии-битве, в которой сражаются люди-фигуры.
Тайный Царь помолчал.
– Объясните.
– Пришло время применить стратагему «Русский мост». Математические расчеты безошибочны. Однако… – Даргер вытащил один из листков и многозначительно постучал пальцем по строчке бессмыслицы. – Однако, чтобы она сработала, в нее можно посвятить не более четырех человек.
– Все вон. Кроме вас троих.
С укором и чувством оскорбленного достоинства на лицах другие советники покорно удалились. Когда они остались вчетвером, Тайный Царь снял темные очки и медленно размотал платок. Показалась физиономия испорченного мальчишки, выросшего в избалованного юношу. Даргер постарался ничем не выдать своего изумления по поводу такого опасного знака расположения.
– Что значат… – царь устало махнул на ворох пергаментных листков, – …все эти каракули?
Даргер возобновил пространное объяснение. На середине глаза слушателей немного остекленели.
– Не помешает выслушать это еще раз, – сказал главком Мощный Локомотив, когда Даргер закончил.
– Как пожелаете. Хотите, чтобы я повторил все слово в слово, или лучше перефразировать?
– Перефразировать! – не сдержалась главарх Белая Буря и, смутившись, добавила: – Если можно.
– Если вкратце, то согласно этим вычислениям я могу разрешить безвыходную ситуацию, увести нас с Ратного перевала и захватить всю Землю Горных Лошадей разом. Для этого потребуется небольшой отряд солдат, фургон, полдюжины бочонков с водой, несколько сигнальных ракет, одна-единственная золотая монета и кусок белой материи для флага.
– Продолжай, – заинтересовался царь.
– Древний русский Мастер Войны и Гармонии описал эту стратагему в одной из своих нетленных историй, – начал рассказывать Даргер.
Он объяснял план сидящим с каменными лицами слушателям. Мало-помалу его слова покорили по крайней мере двоих. Такого представления Даргер не откалывал со времен Московии. Когда он закончил, и главком Мощный Локомотив, и главарх Белая Буря – публика не самая благожелательная – улыбались и кивали. Однако на лице царя не отразилось ни малейшего намека на восторг. Как бы это ни казалось невозможным, но его, похоже, одолела скука.
– Хорошо, – вяло подытожил он. – Берите все, что нужно, и действуйте по плану. – Отвернувшись, позвал: – Белая Буря.
– Да, ваше величество?
– Я был терпелив. Где моя невеста? – Голос Тайного Царя без предупреждения перерос в вой: – Когда наконец я ее увижу?
– Скоро, великий монарх, скоро! Потерпите. Если она не ждет вас в Мире, мы хотя бы выясним, где ее искать.
– Я утратил надежду.
– Это ненадолго.
– Мне начинает казаться, что мы ее никогда не найдем.
– Вы должны верить, ваше величество. Мы разгадали тысячи подсказок. Еще немного, и она ваша.
Некоторое время совещание продолжалось в том же духе. Когда оно закончилось, Белая Буря не открыла смысл своего разговора с царем ни Даргеру, ни Мощному Локомотиву.
* * *
Как и подобает мудрецу, исполненному непостижимого смирения, Даргер поехал на переговоры в обычном деревянном фургоне, которым правил сам. Как и подобает посланцу Тайного Царя, его сопровождало два десятка лучших, на взгляд Мощного Локомотива, солдат – достаточное количество, чтобы произвести впечатление, но не так много, чтобы встревожить врага. Кроме того, рядом с Даргером с открытым альбомом на коленях устроилась Маленькая Паучиха – племянница Огненной Орхидеи и самый младший член отряда Довеска. Они подъехали к центральным воротам вражеского земляного вала. Тяжелые дубовые створки широко распахнулись. Офицер, назвавшийся полковником Славным Мифом, осведомился, что им понадобилось.
Даргер молча разглядывал полковника, и скоро тому стало заметно не по себе. Метод холодного чтения
[4] подсказывал, что Славный Миф молод, не испытан в деле, материально обеспечен, самовлюблен и неуверен в себе – одним словом, чепуховый солдат. Болван.
Наконец Даргер подался вперед, словно хотел доверить полковнику важный секрет. Тот придвинулся ближе, чтобы не пропустить ни слова. Даргер сердечно хлопнул его по плечу, отчего Славный Миф с перепугу едва не обмочился.
– Миф, – изрек Даргер, – ты поразил меня до глубины души. Если остальные солдаты Земли Горных Лошадей хоть вполовину такие же отважные, неудивительно, что эта война так хорошо для вас складывается.
От удовольствия Славный Миф порозовел и насупился.
– Меня прислал сам Тайный Царь, дабы обсудить условия окончания войны с вашими лидерами. Будь добр, немедленно извести их об этом радостном событии.
Полковник подозвал одного из солдат, и после нескольких тихих слов тот убежал прочь.
– Вашу почетную стражу придется разоружить, – предупредил Славный Миф. – И мне надо убедиться, что в фургоне нет ничего запрещенного.
– Солдатам под белым флагом традиционно разрешают носить личное оружие – в знак уважения. Стало быть, я, к сожалению, никак не могу выполнить твою просьбу, – отозвался Даргер. – По этим же причинам ты не имеешь права осматривать фургон. Однако я заслуженно славлюсь смиренностью и разрешаю тебе это сделать.
– Что в этих бочонках?
– Вода.
– Их шесть. Зачем вам так много?
– Я везде вожу их как символ собственной исключительной умеренности, ибо поклялся не пить ничего крепче воды, пока эта война не закончится. Можешь открыть любой бочонок, если сомневаешься, что они не то, чем кажутся на первый взгляд.
– Здесь две ракеты! – встревоженно воскликнул Славный Миф.
– Точнее говоря, сигнальные дымовухи. Одна с белым дымом, другая с черным. Когда я вернусь к воротам, то запущу одну, и мой монарх узнает, удалось ли добиться мира Давай оставим их под твоим присмотром. Так ты будешь уверен, что я не замыслил ничего дурного.
– А девочка рядом с вами? Зачем ей альбом?
– Маленькая Паучиха – моя помощница. Она здесь для того, чтобы записать условия договора, а также запечатлеть великих людей, с которыми мы встретимся, на благо будущих поколений. Маленькая Паучиха, покажи полковнику, над чем работаешь.
Художница улыбнулась и подняла альбом. С листка смотрел сам полковник, только гораздо более свирепый и рослый, чем в жизни. Славный Миф снова порозовел.
