– Я запрещаю тебе с ним ехать, Душка. – Гарри старался казаться суровым, но я видела в его глазах беспокойство – может быть, он вспоминал, как папа отправил его в Каир и как он ненавидел свою жизнь там, как папа разрешил ему вернуться, лишь когда Гарри пообещал исправиться и не быть таким злобным.
Я позволила Тому везти коляску Джимми, и мы медленно побрели вниз по холму. Мы рассказывали ему о ферме, о нашей семье, а он нам – о своей жизни в Дотане. Он был единственным ребенком в семье, его родители – намного старше наших. Его отец управлял магазином, а мама так сильно любила отца, что каждый день вместе с ним приходила в магазин и помогала управляться с делами. По-моему, тот факт, что родители так друг друга любили, многое говорило о Томе. Значит, они проводили все время вместе и всю свою любовь щедро дарили и сыну.
Вечером, уже лежа в постели после того, как уложила Джимми и дала ему лекарство, чтобы унять лихорадку, я поняла, что думаю о Томе Бейтсе, о его улыбке. Вспомнила обещание, данное самой себе много лет назад, – обещание не любить никого, кто может меня оставить.
В холодной весенней ночи заливался пересмешник, и я подумала – слышит ли Джимми его пение, сидит ли в кровати, приставив к глазам бинокль. Повернулась спиной к окну, к полной желтой луне, и закрыла глаза, чувствуя: слишком поздно.
Глава 15
Мэрили
Мэрили припарковала минивэн перед коттеджем и, внезапно ощутив неожиданное волнение при виде грузовика Уэйда, тут же смутилась этого волнения. Домой Душку вызвалась довезти другая участница клуба, так что, высадив ее на Пич-стрит (можно было проводить ее до дверей, но Душка безапелляционно отказалась), Мэрили поехала домой, радуясь, что по меньшей мере час проведет в тишине и покое пустого дома.
Но в кухне был Уэйд. Он стоял на коленях перед шкафчиком и отвинчивал шарнир. Когда он улыбнулся ей, Мэрили испугалась, что кровь, резко прилившая к сердцу, грозит приступом. Он поднялся, вытер руки об джинсы.
– Дверь подвала я заменил – покажу, как ее открывать. Подумал, тебе нужно будет помочь перетащить книги, и пока тебя нет, решил себя занять. Кухонные шкафы довольно покорежены, так что я внес кое-какие коррективы, чтобы они легче открывались и закрывались.
– Ух ты, спасибо. Знаешь, я не привыкла, чтобы в доме все работало как надо. Мой муж редко когда мог справиться с инструментом…
– Вот как? – Уэйд расплылся в широкой улыбке.
– Ну… – кровь прилила к лицу Мэрили, – я имею в виду, он был… ну ты понял… не особо рукастый…
– Да все я понял. Я просто шучу. У тебя такой серьезный вид, что я не смог устоять.
Она нахмурилась:
– Нет, что ты. Просто на меня столько всего навалилось, и надо быть всегда начеку… – Она осеклась, увидев, что Уилл по-прежнему улыбается. – Что?
– Теперь я вижу, в кого у Лили эта складка на лбу.
– Ой. – Рука сама собой потянулась ко лбу, чтобы помассировать складку. Этому ее научила мать, когда Мэрили была подростком.
Он побрел к двери.
– Пойдем, покажу тебе подвал.
Уэйд открыл ей дверь, и она не могла понять, в самом ли деле между ними пробежал электрический разряд или ей показалось. Она пригладила волосы, торчавшие во все стороны.
Они пошли туда, где за двумя деревянными дверьми находилось нечто напоминавшее прилепленный к дому огромный кусок пирога.
– Эти двери довольно тяжелые, их надо как следует дернуть. Думаю, стоит потренироваться заранее, чтобы не паниковать, если вдруг начнется торнадо и надо будет быстро спрятаться.
Мэрили кивнула, про себя понадеявшись, что ей никогда не придется использовать подвал по назначению. Она боялась темноты и пауков – эти страхи перешли к ней от Дэвида, когда его не стало. Пока он был жив, она всегда успокаивала его, притворялась храброй. Но когда он погиб, она поняла, что не может находиться в маленьком темном помещении – смерть Дэвида будто показала ей, что монстры в самом деле прячутся от света в углах.
Уэйд присел на корточки:
– Я приделал снаружи несколько засовов и поставил кодовый замок. Пароль думаю сделать простой, четырехзначный, – ничего сложнее тебе не понадобится, если ты не собираешься хранить в подвале ценности.
Он вопросительно поднял брови, и Мэрили покачала головой.
– Ну тогда никто на твой замок не посягнет. Надо, чтобы пароль легко запоминался – может, поставить такой же, как у тебя на телефоне? Хочешь, сам настрою замок, хочешь, покажу, как это сделать.
Она нерешительно улыбнулась:
– У меня на телефоне нет пароля…
Уэйд нахмурился:
– Все-таки нет? Это плохо, сама знаешь. Но выбор за тобой. – Он вновь указал на дверь подвала. – С другой стороны дверей я вмонтировал несколько задвижек, но закрыть и открыть их можно только изнутри. Хочешь попробовать?
Она покачала головой:
– Не очень. Я не люблю… подвал.
Он понимающе кивнул и по этой простой причине начал ей нравиться еще чуть больше.
– Темноту или живность?
– И то и другое.
– Хм. Ну, может, этот подвал не будет так пугать, когда станет тебе знаком. И когда ты впервые отправишься туда с тем, кому доверяешь. Так что хорошо бы это сделать, пока не надо срочно бежать туда, сохраняя спокойствие ради детей.
Мэрили понимала, что Уэйд прав, и ценила его желание помочь, но не могла заставить себя согласиться.
– В первый раз дверь открою я, дальше сама тренируйся. Просто спустимся вниз на несколько минут. Посмотрим, достаточно ли запасов – бутылок с водой, одеял – или надо их пополнить. У меня с собой фонарик, я тебе его отдам. Могу даже держать тебя за руку, если тебе так спокойнее.
Щелк. Она сглотнула.
– Думаю, этого не понадобится. В конце концов, я дважды пережила роды.
Он рассмеялся низким, раскатистым смехом, рвущимся из груди – из могучей груди, обтянутой тонкой футболкой, подчеркивавшей впечатляющие мышцы. Мэрили отвела взгляд.
– Ну, давай. Мне еще надо расставить книги и пообедать, пока дети не вернутся.
Наклонившись, Уэйд потянул за металлический крючок, распахнув дверь, за которой Мэрили увидела грубые ступени, ведущие в кромешную тьму. Как и обещал, он снял с ремня фонарик и включил; треугольник света озарил низкий потолок, покрытый толстыми деревянными балками и густой паутиной.
– Готова? – спросил Уэйд, взяв ее за руку.
Она не хотела держаться за руки, но охотно согласилась, и ей было приятно, когда легкие электрические разряды пробежали по коже. Он повел ее вниз по ступенькам. Здесь было прохладнее, пахло грязью, пылью, застарелым воздухом. Мэрили, сама того не желая, отшагнула назад, налетев на могучую грудь, и это совсем не успокоило, скорее даже наоборот. Он навел фонарик на потолок.
