— Что?
Она открыла глаза, медленно возвращаясь к действительности.
— Хотя попытка была достойной.
Она отступила на шаг. Его губы были испачканы ее помадой, и ей хотелось протянуть руку и стереть ее. Ей хотелось прикасаться к нему. Запереть дверь и остаться с ним здесь, чтобы испытать все, чему он мог научить ее.
Ей всегда хотелось узнать, каково это — найти своего идеального партнера. Сгореть в необузданной, животной страсти.
Оказалось, это было страшно. Дьявольски опасно и в то же время предательски привлекательно.
— Это не было…
Она замолчала. Что сильнее заденет ее гордость? Его подозрение, что она пыталась манипулировать им? Или признание в том, что ее страсть была настоящей, в то время как он явно оставался холоден?
— Ну вот, вы снова нахмурились. Я не ожидал, что вы примете все так близко к сердцу. — Его губы скривились в ироничной улыбке. — Однако это доставит мне еще большее удовольствие отказать вам в том, чего вы так страстно хотите.
— Не хотите ли вы сказать мне, что все это — вендетта, которую вы мне объявляете?
— Я делаю все это, — его голос стал стальным, — чтобы привлечь внимание вашего кузена. Передайте ему это. Я жду его звонка.
Глава 1
Спустя одну неделю
Розалия ворвалась в рабочую комнату над семейным ювелирным магазином на Пятой авеню. — У меня потрясающие новости.
Жизелла с интересом посмотрела на кузину.
— Кто-то хочет заказать оригинальное обручальное кольцо.
— Это славно, — мягко сказала Жизелла. — И кто же это?
— Агент. Из аукционной компании. Похоже, той, которая на прошлой неделе работала с домом Гаррисонов.
У Жизеллы упало сердце. Она приложила все силы, чтобы скрыть свою ярость и стыд.
Она чувствовала себя такой идиоткой из-за того, что позволила Кейну поцеловать себя. Она не позволила бы ему прикоснуться к себе, если бы знала, что он что-то имеет против ее семьи.
«Я хочу привлечь внимание вашего кузена».
Его бесстрастие потрясло ее. Она все еще чувствовала унижение, которое жгло ее огнем.
Жизелла снова занялась платиновой подвеской.
— Ты знаешь, кто выкупил все на том аукционе.
И кто потерял.
Она потеряла. Даже чувство собственного достоинства осталось в той комнате, полной ювелирных украшений, принадлежавших умершей женщине.
— Ох, забудь о Кейне Майклзе. Или лучше вспомни, что он сказал о других заинтересованных лицах. Там был один представитель, звонивший из Венгрии.
Жизелла снова повернулась к Рози.
— И что?
— Он звонил от имени Виктора Рохана. Он очень хотел купить одну вещь, парную к той, что есть у его матери.
— О мой бог, Рози.
— Я знаю.
Около шестидесяти лет назад серьги были проданы на разных континентах с интервалом в несколько месяцев. Найти одну из них здесь, в Америке, удалось лишь после нескольких лет интенсивных поисков. И они давно отказались от идеи найти вторую.
— Угадай, кто он? Он твой кузен.
— Виктор Рохан? Я никогда не слышала о нем. Каким образом?
— Он твой троюродный брат, насколько я поняла. Его бабушка и твой дедушка были братом и сестрой.
— Так он потомок сестры Иштвана?
Рози кивнула.
Иштван сделал предложение их бабушке Эсти, когда они оба учились в университете. Он подарил ей пару серег на обручение. И она собиралась выйти за него замуж и всю жизнь хранить эти серьги. Но в тот момент начались демонстрации студентов. По настоянию Иштвана Эсти продала одну серьгу, чтобы вернуться в Америку, незамужней и беременной. Ее возлюбленный умер, не успев последовать за ней и оставив ее одну в чужой стране.
Нищая и отчаявшаяся, с грудной матерью Жизеллы на руках, Эсти вышла замуж за Бенедека Барси, пожилого и очень доброго человека. Ювелира. Бенедек продал вторую серьгу, и они основали ювелирный магазин, в котором теперь работали Жизелла и Розалия. Эсти была их общей бабушкой, но в Жизелле не текла кровь Барси. В ней текла кровь Иштвана — и таким образом она была родственницей Виктора Рохана, а Рози никак не была связана с ним.
— Тебя никогда не интересовала та сторона твоей семьи? — спросила Рози.
— Ой, не нужно. Ты же знаешь маму. Но в этом вопросе я солидарна с ней. Мы не испытываем никаких сентиментальных родственных чувств. Дедушка обращался с нами как с родными. И я не хотела задеть его чувства, расспрашивая о первой любви бабушки. И я не могла встретиться с Иштваном, который умер раньше, чем родилась моя мама.
— Но сейчас они тебя заинтересовали? — допытывалась Рози с улыбкой.
— Конечно, если у него есть вторая серьга!
Они рассмеялись, и Рози хлопнула в ладоши.
— Только подумай, что это будет значить для бабушки, Жизи!
— Не стоит забегать вперед.
Они обе годами мечтали вернуть бабушке вторую серьгу, но сейчас мечта Жизеллы лопнула, как мыльный пузырь, благодаря этому проклятому Кейну Майклзу. Она больше никогда не хотела думать о нем.
— Виктор живет в Венгрии? Что он за человек? — спросила Жизелла.
— Очень богатый! У него свои дома по всей Европе, но, насколько мне известно, его семья живет в Будапеште. А его мать живет здесь. У меня есть адрес ее электронной почты. Я думаю, тебе стоит узнать, не хочет ли она встретиться с тобой, учитывая, что вы родственники и все такое.
— Посмотрим. У тебя много работы? Может быть, сходим куда-нибудь?
— Я могла бы, но… — Рози слегка поморщилась.
— Если ты о деньгах, забудь. Ты знаешь, что я заплачу за тебя.
Помимо того что Жизелла получала солидный доход от работы в ювелирном магазине, ее родители были очень богаты. Ее мама делала очень удачные инвестиции, и у нее был лишь один ребенок, который должен был унаследовать ее состояние. А отец Жизеллы зарабатывал большие деньги, занимаясь рекламным бизнесом.
Рози получила такое же образование, как и все ее кузины и кузены. За это заплатили их бабушка и дедушка. Но родители Рози жили от зарплаты до зарплаты, так что она сама содержала себя, и у нее не было никакого финансового буфера.
— Я сама могу заплатить за себя, — с оскорбленным видом сказала Рози. — Но я волнуюсь из-за серьги, которую заполучил Кейн Майклз. Похоже, Виктор сделал ему предложение. Я знаю, что ты считаешь эту игру проигранной. Напомни мне еще раз, что он сказал про Бенни.
— Я только подозреваю, что он имел в виду Бенни, — пробормотала Жизелла.
У Жизеллы было полдюжины кузенов и кузин. Четверо детей в семье Рози и двое детей их дяди Бена. Все они были дороги Жизелле. Кейн мог говорить о любом из них. Тем не менее…
