Павлика в свою очередь покорили всевозможные барабанчики, дудочки, трещотки и другие музыкальные инструменты, с помощью которых можно было производить оглушительный шум.
Но вот у них на пути встретился магазин, у витрины которого дети надолго и прочно застряли. Перед ними были совершенно потрясающие вещи: необыкновенной красоты всевозможные раковины, морские звезды и ежи, засушенные скорпионы и какие-то странные цветы со множеством лепестков, сделанные из камня. Такого дети никогда не видели.
Супруги Хабровичи вдруг обнаружили отсутствие детей и отыскали их у витрины волшебной лавочки.
— Это так называемые «розы пустыни»,пояснил пан Сенчиковский. Типичные пустынные образования. Я сам нашел одну такую.
— Неужели можно такое найти самому? — не поверила Яночка.
— Разумеется можно, но для этого надо поехать в настоящую пустыню. Ведь эта «роза» сделана из песка, продукт взаимодействия песка и ветра. Ты думала, она каменная? Нет, просто ветер спрессовывает песчинки, придавая им самую причудливую форму. Вот эти в виде розы. Говорят, если розу пустыни положить в миску с водой, вскоре на дне обнаружишь только горстку песка. Я предпочел не экспериментировать.
Яночка с Павликом переглянулись. Они без слов поняли друг друга: уж в пустыне они непременно должны побывать!
Пришла и мамина очередь от восторга потерять голову. Произошло это в ювелирном магазине с изделиями из кабильского серебра.
— Я не прошу купить мне непременно вот это восхитительное колье или вот эти изумительные браслеты. Но хоть что-нибудь маленькое ты же можешь подарить?! Иначе я отсюда не уйду!
Еще раз порадовавшись тому, что не успел сделать накопления для приобретения машины, пан Роман со вздохом приобрел для жены местный сувенир. А жена твердо решила приехать в гости к мужу еще раз к тому времени, когда у того уже скопится порядочная сумма.
На обратном пути Хабровичи расспрашивали пана Сенчиковского об его арабском госте.
— Кажется, в настоящее время Хаким возглавляет департамент в алжирском министерстве внутренних дел,рассказывал пан Сенчиковский.Я не очень разбираюсь в структуре их министерства, но у меня такое впечатление, что в настоящее время у него в подчинении вся алжирская полиция. Человек образованный, умный и очень симпатичный. Впрочем, сами увидите.
— Хаким — это имя или фамилия? — поинтересовалась пани Кристина.
— Имя, а фамилия его Кедар. Кедар Хаким. И хотя он большая шишка, совсем не важничает, на равных общается с самым обыкновенным полицейским, сколько раз приходилось видеть.
— А это меня не удивляет,подключился к разговору пан Роман.Весь последний день рамадана директор моей фирмы провел в беседе со сторожем, сидя на пороге собственного офиса.
Пан Сенчиковский еще немного порасхваливал своего знакомого арабского гостя — какой он образованный, сколько языков знает, какой умный и симпатичный. Яночка с Павликов слушали с особым вниманием эти похвалы.
Пан Роман поинтересовался:
— А откуда ты вообще его знаешь?
— Познакомились мы еще во Франции, четыре года назад,рассказывал пан Сенчиковский,и продолжили знакомство уже здесь, когда я приехал в Оран на работу по контракту. Сам он живет в Алжире, но когда приезжает в Оран, всегда заходит. Очень приятный человек, уже помог некоторым из наших.
Арабский гость Сенчиковских пришел точно в назначенное время. На Яночку и Павлика он произвел наилучшее впечатление — среднего роста, худощавый, с умными черными глазами. Держался свободно и непринужденно. По-французски он говорил, как француз, по-английски — как англичанин.
Очень скоро разговор зашел о кражах в Тиарете. Господин Хаким вежливо пояснил, что борьба с воровством очень беспокоит полицию, и поделился своими заботами.
Оказалось, трудность борьбы с воровством в значительной степени объясняется обычаями и традициями, веками сложившимися среди арабов, понятием клановой и семейной солидарности.
— Но ведь воровство компрометирует страну,заметила пани Кристина.Ваши воры наносят такой же вред престижу Алжира, как польские преступники — престижу Польши.
— Господин Хаким возразил:
— У вас дело обстоит по-другому. Честный человек не станет сообщником преступников, честный человек не будет прятать краденые вещи, зная, что это преследуется законом. У нас же краденую вещь спрячет брат, сват, приятель вора и будет считать это не преступлением, а своим святым долгом помочь родственнику или другу. Вот почему у полиции большие трудности с вещественными доказательствами. Никто не может знать, где, после ограбления, спрятаны украденные вещи.
— Наши дети могут знать,негромко заметил пан Роман.
— Как вы сказали? — удивился арабский полицейский.
— Мои сын и дочь очень хорошо знают, где прячут воры украденные вещи, и самих воров тоже знают. Я запретил им кому-либо говорить об этом, потому что просто боюсь за них.
Господин Хаким с удивлением посмотрел на мальчика и девочку, глядевших на него невинными голубыми глазами.
— Откуда...неуверенно начал он, но пани Кристина не дала докончить.
— У них есть хороший помощник,сказала она.Вон, спит на коврике.
Оглянувшись, полицейский посмотрел на Хабра, который спокойно спал, растянувшись на коврике у дивана.
И супруги Сенчиковские, и господин Хаким явно ждали пояснений. Пан Роман с женой не стали испытывать их терпение и рассказали о том, какие открытия сделали их дети и собака.
Слушая их рассказ, полицейский с недоверием качал головой и то и дело удивленно осматривал троицу, совершившую такие невероятные подвиги.
— У вас сохранился карман вора, оторванный вашей умной собакой? — спросил он Павлика.
— Ясное дело,небрежно ответил Павлик.Мы держим его в целлофановом пакете, чтобы не выветрился запах вора. На всякий случай.
— Какие умные дети! — воскликнул господин Хаким, и пани Кристина испытала к нему прилив симпатии.
Полицейский о чем-то глубоко задумался, помолчал, потом попросил детей самих рассказать обо всем как можно подробнее. Павлик с Яночкой попеременно стали излагать случившееся. Поскольку французским-они все-таки владели не очень свободно, получили возможность думать не только над правильным построением фразы и подбором слов, но и возможность скрыть от арабской полиции и родителей то, что считали нужным скрыть. Знавший французский прекрасно пан Сенчиковский помогал им.
По мере их рассказа на лице арабского полицейского выступил румянец, черные глаза заблестели. Он обратился к пану Роману:
— Если мне случайно удастся в ближайшее время оказаться в Тиарете, вы позволите нанести вам визит?
— Разумеется! — охотно согласился пан Роман. А его жена добавила, обращаясь уже ко всем присутствующим:
