Мори молча склоняет голову, не то признавая правоту кузины, не то устав спорить. Электра напоминает вполголоса:
– У тебя есть задание, Рика. Советую поторопиться.
Рика закатывает глаза, вспыхивает яростью мгновенно.
– Оправдать его?! Дождь охренел такие задания придумывать! – Разрывает инструкцию, швыряет обрывки на пол. Упирается лбом в стекло: – Оправдать моего отца. Стать его адвокатом.
Мори с трудом поднимается на костыли. Говорит ровно:
– Он тебя любил…
– Заткнись! – выкрикивает Рика. Добавляет: – Тебе нельзя подсказывать. Но да. Любил. Хотел, как лучше. Думал, знает жизнь. Слепой идиот! Он считал меня своей вещью, породистой собакой, которую таскают на выставки! Я не хочу его оправдывать, не собираюсь!..
Кричит отчаянно, бьет по стеклу. Мори стоит неестественно ровно, понимаю – судорога, уже очень сильный ток.
– Сестра, пожалуйста, не надо, – шепчу едва слышно.
Не могу на это смотреть. Вскочить бы с постели, потребовать: «Перестань!» Зачем их мучить, когда у тебя есть я? Но рядом сидит Бет, которая не должна видеть планшет, и остается только смотреть в камеру, умолять одними губами.
– Выполни задание! – требует Электра.
В углу на миг вспыхивает желтое оповещение, тут же исчезает. Сестра запретила показ уведомлений? Мне кажется, это я задыхаюсь от разряда, это мои мышцы скручивает током. Остался звуковой сигнал, я слышу, как в подвале паникует техника, сигнализирует: «гость в критическом состоянии». Сердце колотится, как сумасшедшее, в ухе назойливо пищит. Это мой чип, понимаю вдруг. Не Мори. Хорошо.
Бет тоже сейчас заметит. Сталкиваю с груди планшет, он проваливается между стеной и кроватью, только наушник предательски тянется в щель. В груди болит, тяжело дышать.
– И кому я объясняла про возможные последствия, – где-то очень далеко вздыхает Бет. Что-то течет в рот, приходится сглатывать. – Придумал же еще и нервничать.
Она всегда такая спокойная. Похожа на Нэба, только Бет открыла все свои шкафы и достала все скелеты, а Нэб живет рядом с ними, признавая: «Да, они здесь, и я пока не знаю, как с ними справиться».
Что в боксе? Справятся ли они? Как им помочь?
– Эдриан, – мягкий голос, уже привычно вытаскивающий из темноты, – не отключайся. Слышишь меня?
– Что с ним?
Кто это спрашивает?
– Результат сильного удара током, – отвечает Бет. – Еще несколько дней есть риск остановки сердца.
– Нет! – Чей-то отчаянный голос. Возглас? Шепот? Я не могу понять. Чернота вокруг, но я чувствую, что у меня открыты глаза.
Кажется, со мной что-то делают. Кажется, проходит много времени. Первое ощущение, когда я прихожу в себя, – холодно. Два едва слышных голоса в оставшемся наушнике, шорохи.
– Когда они сказали, что ты уехала…
– Они сказали почему? – перебивает Рика. – Что сука-папенька пообещал посадить моего друга, потому что я несовершеннолетняя, и клал он на мое согласие, если я не пойду на его гребаный юридический?!
– Они сказали, – ровно подтверждает Мори. – Ты в ответ перевернула стол, нагрубила, схватила рюкзак, паспорт и уехала. Сразу – из города.
– А ты? – спрашивает с жадностью.
– У меня в руке треснул бокал. – Он усмехается. – Я извинился и вышел.
– Ледяной принц, блин! – болезненно хохочет Рика. – Ни нашим, ни вашим, почему не ты родился у моего отца, а? Он был бы счастлив!
– Я рад, что родилась ты.
Выдыхаю успокоенно, наконец получается качнуть головой, чтобы наушник выскользнул, провалился следом за планшетом. Все в порядке. Они живы, они справились.
– Я очень испугалась, – едва слышно шепчут динамики явно не для меня. Не то всхлипывают, не то смеются. – Знаешь, это так странно. Я же правда хотела его смерти! Представляла, что он будет умолять меня о пощаде, а я рассмеюсь в микрофон и буду смотреть, как в его глазах вспыхнет отчаяние, когда он поймет, что никто его не спасет. Как медленно погаснет оно вместе с жизнью, как будет паниковать дурацкий чип… Но когда правда это увидела, ну, почти увидела, стало так холодно. И пусто. Словно у меня никого нет, кроме него. Словно у меня без него нет даже меня самой.
Бет медлит, потом спрашивает тихо:
– Можно, я расскажу тебе, какой у нас с Элом был четвертый этаж?
Короткая пауза, наполненная шорохом помех, заменяет кивок. Бет сидит возле меня, держа за руку, словно постоянно считает пульс, и говорит размеренно: как ненавидела брата, как мечтала, чтобы он умер. Как заботилась о нем. Как злилась. Как в тесте должна была его задушить.
– Это было опасно. Если бы я надавила слишком сильно или не туда, куда нужно, я могла убить, даже не желая этого.
– Ты хотела убить Эла? – недоверчиво переспрашивает Электра.
– Всю жизнь. Думала, это он все испортил. Ошибалась, конечно. Хотя понять, что люблю его, смогла только здесь. Нет, не в том боксе, намного раньше. Когда ты принесла его после наказания.
Они молчат очень долго. Бет тихо спрашивает:
– Ты любишь его?
Но никто не отвечает.
Колонна из трех машин, к хвосту которой нам позволяют пристроиться, уверенно направляется на север от города. С одной стороны – поля и теплицы, с другой – симпатичные коттеджи. И логово бандитов где-то поблизости. Машины перед нами сворачивают на проселок. Ныряем в рощицу, проезжаем ее насквозь. Колонна рассыпается по последней лесополосе перед домами, к нам быстро идет лейтенант Фишер.
– Основная цель – четвертый дом по Эвергин-авеню, – говорит быстро. – Будем заходить с полей, чтобы не ударили в спину. Подкрепление через десять минут, наша задача – обеспечить внезапность. Держитесь позади, если сможете, помогите, но не путайтесь под ногами. Поняли?
Никто не включает сирены и проблесковые маячки, все быстро и тихо. Паркую машину боком, чтобы можно было использовать как укрытие. Ждем, пока взявшие нас с собой старшие братья рассыпаются вокруг дома. Первый громкий звук:
– Полиция, открыть дверь!
И грохот выстрелов следом. Залегаем вместе с Эзрой и Шоном за моей развалюхой, выглядываю, прячусь тут же. У домика стены все равно что бумажные, простреливаются насквозь.
– Сэр!
Скорее угадываю, чем слышу возглас Шона, оглядываюсь.
Сбоку бегут люди, и это явно не наше подкрепление. Эзра вскидывает руку с пистолетом. Присоединяюсь, иначе нашим коллегам ударят в спину. Целю по ногам по привычке, один падает, еще трое бросаются врассыпную. Шон прикрывает наши задницы, молодец. Эзра вытягивается на земле, целится из-под днища машины. Я присматриваю, чтобы никто не выскочил на нас напрямую, и хорошо – они пытаются. Далась им наша троица! Впрочем, мы же перекрываем возможность помочь своим. Веселая у нас оказалась позиция.
