Мысли снова и снова возвращаются к гостям, бродящим по обломкам, оставшимся от «памятника великому человеку». Смотрю в черное зеркало экрана, а вижу скрученные трубками чертежи, стоящие в вазе вместо цветов, кружку – еще без фирменной печати, расписанную мамой вручную. Первый тестовый образец, который мы с сестрой нашли на столе заснувшего в кабинете отца. Мы поняли, как включить машину, и она, взлетая, разбила лампу, но нас даже не стали ругать. Я помню…
С силой провожу ладонью по глазам, встаю – нужно хотя бы выпить воды и проверить, чем занимается моя Проблема. До корма эта шпана не доберется, но мало ли, какие приключения она может найти на свою пушистую задницу.
Наконец вспоминаю, что хотел послушать: Рика расспрашивала Элли насчет потери памяти. Найти нужный фрагмент легко, но это ничего не дает. Попала в аварию, месяц провела в коме, еще три месяца выходила из состояния овоща. Знает это со слов приемных родителей, которые забрали ее из больницы. Они вообще сказали ей, что у нее был брат? Если и сказали, то соврали, что он тоже погиб. Ты не знаешь даже официальную версию произошедшего, Элли. Впрочем, какую версию считать официальной – судебную или газетную?
Ненавижу все это. Просто хочу тебя вернуть.
Один из коптеров сообщает, что нуждается в подзарядке. Я, подумав, подключаюсь к тем, что еще болтаются в городе, отзываю всех. Мне определенно не потребуются новые гости. Пора посмотреть, чем занимаются уже имеющиеся.
Судя по тому, как Рика прижимает майку к животу, экспедиция из закрытых зон вернулась с трофеями. Элли машет исследователям рукой, требуя присоединиться, я выбираю камеру, изучаю нарисованную ею карту. Пробирает до мурашек – вышло очень точно. Слишком точно для Элли. Значит, рисовала не она?
Всматриваюсь в улыбающееся лицо. Даже если она вспомнила, то хорошо это скрывает. Разочарованный, переключаюсь на спальни.
Отдельно от других – только Лекс с Винни, он как раз хрипло просит:
– Позови Бет.
Ничего не объясняет, но Лекс, глянув на капельницу и спрятанный под кроватью таз, заменяющий санитарную утку, предлагает:
– Давай я просто тебя развяжу. В туалет сходишь, разомнешься…
Винни трясет головой, хватается за ремни.
– Не надо. Рано. Я лучше еще потерплю.
Лекс касается его щеки, отдергивает руку, замечая, как он испуганно вздрагивает. Смотрит в сторону, спрашивая:
– С тобой ведь было… так? Поэтому ты не хотел, чтобы тебя привязали?
Он тоже отворачивается, даже закрывает глаза, но тут же распахивает их, ищет Лекс взглядом. Дергается кадык на худой шее.
– Да. Босс меня так наказывал. Только потом я понял, что он тупо ищет повод. Он говорил, что я его наркотик, и это правда. Он же меня не убил, даже когда понял, что я начал употреблять товар. Дилеры не колются, понимаешь? А я кололся. Он делал, что хотел, а мне было похер, я был под кайфом.
– Ты не знал, куда пойти? – спрашивает Лекс, сжимая костлявую ладонь в своей, мягкой.
– В полицию, что ли? – Винни хрипло смеется. – Вот они мне были бы рады. Сколько там за торговлю, тридцатник? Проще перетерпеть.
Лекс прикусывает губу, хмурясь. Похоже, только сейчас поняла – Винни всерьез собирается вернуться в ту свою жизнь. Он ведь не знает другой. Напарница порывисто обнимает его. Лицо Винни на миг каменеет от ужаса, но он быстро расслабляется. Даже улыбается:
– Прости, не могу обнять в ответ.
Она только кивает, встает. С трудом выговаривает:
– Сейчас позову Бет!
Выскакивает за дверь, торопливо вытирая глаза. Зовет Бет, а потом, оглянувшись на закрытую спальню, отводит в сторону Бемби.
– Сначала пообещай мне ничего из того, что я скажу, в работе не использовать, ладно?
Бемби долго смотрит на бывшую напарницу, потом уточняет:
– Если это не касается планирования преступления.
– Планирования не касается. Зато касается, кажется, целой мафии.
Полицейская подбирается, сразу напоминая готового к прыжку зверя.
– И?
– И что делать тому, кто хочет вернуться в нормальную жизнь, но раньше совершал преступления?
– Прийти в полицию, – советует прислушивавшийся к ним Мори, – попроситься в программу защиты свидетелей. А что именно…
Но Лекс уже убегает. Перехватывает у Бет таз, уносит его мыть. Видимо, ей надо подумать, прежде чем излагать Винни советы юриста.
Зеваю. Сколько уже на часах? Ничего себе! У гостей все спокойно, даже проходить тест, к моей невероятной удаче, никто не собирается. Элли тычет в карту, рассказывая, как расположены боксы, Рика, не смущаясь камер, выставляет на стол кружку со знакомым логотипом – четыре винта квадрокоптера на фоне дождевых капель.
Их план никак не желает выстраиваться на словах. Провожу пальцами по волосам, морщусь – даже мой, в общем, сухой хвост становится отвратительно жирным, если не мыть его так долго. Бросив все, плетусь в ванную, по пути сгребаю постельное белье, запихиваю в стиральную машину. В последний момент из барабана выпрыгивает котенок, садится на пол, гипнотизирует вращающееся за стеклом белье. Забираюсь под душ, стягиваю резинку с волос. С минуту просто стою, закрыв глаза, потом, поймав себя на желании сползти на дно ванны и заснуть, встряхиваюсь. Сейчас я буду спать. В кровати. Чистым. Какое счастье.
На обыск мы угробили почти целый день, хорошо еще, что квартирка у мисс Литтл крохотная.
– Когда вы в последний раз видели пропавшую?
Пришедший наблюдать за процессом менеджер, в чьем ведении находится этот и соседние домишки, только плечами пожимает:
– Да не помню я… Она никогда ни на что не жаловалась, за аренду платила вовремя. Наверное, полгода назад.
Эксперты наконец пускают нас на второй этаж, складывают свой волшебный ящик. Старший в группе подходит ко мне.
– Тут почти нет отчетливых отпечатков, сэр. Те, которые самой хозяйке принадлежат, мы восстановим, потом попробуем выяснить, есть ли чьи-то еще. Но я ничего не обещаю.
Киваю – все понятно. То, что отпечатки со временем исчезают, даже я знаю. Мои напарники уже копаются в вещах мисс Литтл, я оглядываю комнату. Почти идеальный порядок, как и внизу, только книги повсюду. Обстановка спартанская, единственная фотография – матери, узнаю сразу.
Ощущение скорее рабочего кабинета или комнаты в общежитии, да и те бывают куда уютней. Интересно, мисс Литтл виделась с братом? Хотя бы иногда?
Голова упорно хочет думать не о личности пропавших, а о маньяках. Сдаюсь, лезу в телефон. Академию я заканчивал давненько, так что гугл знает больше моих старых мозгов.
Ага, серийным мы его считать не можем, нет большого промежутка между пропавшими. Сверяюсь с блокнотом, только между первым и вторым четыре месяца, дальше между похищениями проходило куда меньше времени. Если, конечно, считать, что все наши пропавшие – его рук дело. Но надо же от чего-то отталкиваться. Массовый убийца – тоже не подходит, две недели это все-таки не пара часов. Итак, цепной… Кто? Похититель? Пока будем считать, что похититель, раз тел нет. Относительно локальный, во всяком случае, вспышка пропаж только в нашем городе. Мотив… А черт его знает, какой у него мотив. Очевидно, что он выбирает одиноких, ни с кем не сближающихся людей. Однако с какой целью?
