Еще раз проверяю бокс. Винни уже добрался до своего командного пункта. Сквозь дыру в свитере видна длинная рана, тянущаяся от локтя к плечу, он останавливается, чтобы снять одежду и кое-как перемотать руку.
– Ты в порядке? – беспокойно спрашивает Лекс, переминаясь на пороге. Прямо перед ней ходят вверх-вниз шипы. Хорошо, что ей хватает терпения дождаться команды.
– Нормально, – откликается Винни, принимаясь за дело. Судя по всему, повышенная чувствительность у него еще не прошла, и даже самые слабые удары ощущаются, как иглы под ногти. Попытки перетерпеть их приводят только к тому, что руки начинают кошмарно дрожать.
– Так ничего не получится, Винни, – шепчу в микрофон.
Меня слышит Лекс, огрызается тут же:
– А ну отстань от него!
Словно я – хулиган-старшеклассник, отнимающий конфету у ребенка.
Винни даже не поднимает голову, перехватывает одну руку другой, сжимает запястье, пытаясь подавить дрожь. Не помогает. Я советую:
– Попроси. И стол станет безопасен.
Теперь он смотрит в камеру. Щурит свои круглые глаза, говорит:
– Я буду тебе должен.
Даже не спрашивает. Пожимаю плечами. Он сам предложил, и хотя я не знаю, как именно использую его… Хотя нет. Знаю.
– Верно. – Я уже предвкушаю решение проблемы с наказанием Электры, когда Винни резко мотает головой.
– Нет.
Снова склоняется над картой. Не то чтобы ему стало лучше от разговора, но все-таки сдвинуть пару ловушек получается. Похоже, на чистом упрямстве.
Минут пять смотрю на это, потом встаю. Мне надо кое-что подготовить, чтобы следующий бокс работал так, как я решил.
Комната и операционная занимают едва ли треть подвала, остальное – темный склад, заваленный остатками стройматериалов и инструментами. На выходе валяется бесформенная сумка, в которой я таскал все это по этажам, сейчас она мне пригодится.
От сборов отвлекают голоса гостей. Хотя большинство разбрелось по комнатам, последние полуночники требуют больше внимания, чем толпа. На диване сидит Бемби, пишет что-то на салфетках. Раздраженно сминает одну, отбрасывает в сторону. Идущая из ванной Рика подбирает.
– Триада маньяка? Это что?
– Теория, – отзывается полицейская недовольно. – Я не работала с серийными убийствами. А из общего курса мало что помню. Был бы гугл…
– Так в чем проблема? – широко улыбается Рика. – Сейчас организуем! Эй, псих! Э-гей! Давай обращай на нас внимание!
Бемби прячет лицо в ладонях, бормочет что-то. Догадываюсь что: «дура», и полностью с ней согласен. Во-первых, я сейчас должен быть занят боксом, Лекс и Винни его еще не прошли. Во-вторых, без пятнадцати полночь – я мог бы и спать. В теории.
– О’кей, гугл, что такое триада маньяка? – выждав, требует Рика.
А ведь интересно. Википедия осчастливливает двумя триадами на выбор, одна включает в себя пироманию и издевательство над животными – не подходит; вторая – нарциссизм, макиавеллизм и психопатию, которые приходится гуглить.
На первой же статье становится не смешно. На второй по спине начинают бегать мурашки. Да, на Миротворца похоже. Он любит красивые жесты, высокомерно игнорирует оскорбления, презирает слабость. Ему – нам – нравится управлять людьми. Разве что мы с ним никогда для этого не лжем. Кажется, я все-таки маньяк, что бы ни говорил господин прокурор.
Щелкаю по последней ссылке, сначала только мрачно киваю – импульсивность, бессердечие, неспособность к раскаянию… Криво улыбаюсь, рука тянется к груди. Лучше бы я в самом деле был к нему неспособен! Подключаю давно пылящийся в углу принтер, он, на удивление, распознается системой. Пачка бумаги сохранилась со времен планирования боксов.
Ответ сваливается Рике на голову примерно через час после вопроса. Она чешет макушку, подбирает первый из рассыпавшихся листов:
– О. Неужели. Да, соединение здесь ни к черту, такая задержка между запросом и откликом!
И с энтузиазмом принимается за чтение, одновременно собирая распечатку в хронологическом порядке. Бемби уже ушла спать, зато Бет разбудили для перевязки Винни. Он, устроив на коленях кастрюлю, свободной рукой ест кисель. Остывший. Какая гадость.
Наконец закидываю собранную сумку на плечо, втыкаю в планшет наушники. Мне нужно, чтобы трансляция перекрывала перфоратор, проще решить это прямым подключением. Жалею об этом уже на лестнице, когда Рика орет мне в оба уха сразу:
– Эй, Дождь, а твоя страсть к фейерверкам в боксах сойдет за пироманию? – Ржет, пока я, морщась, прикручиваю звук. – Жалко, ты подробную биографию и детскую медкарту не приложил.
Перехватываю засунутый под мышку планшет – держать сумку одной рукой неудобно, но слишком интересно не только слушать, но и смотреть. Бет ушла, не заинтересовавшись статьей, а вот Рика заканчивает листать первую триаду, хмыкает, качая головой. На следующей распечатке улыбка медленно тает. Дочитывает до конца с куда более мрачным выражением. Встает, стучит в комнату Бемби.
– Нас тут гугл осчастливил.
Переключившись, слежу, как Бемби, вернувшись в постель, начинает читать, но вскоре, зевнув в очередной раз, откладывает это дело на утро.
Четвертый этаж. Думаю, как провести воду из резервуара для ловушек на пятом, потом хлопаю себя по лбу. Четвертый – жилой, можно врезаться в обычный водопровод. Например, в подводку к стиральной машине, которая прямо за стеной бокса. Придется в одиночку отодвинуть эту тяжеленную дуру, чтобы пробить путь для трубы.
Включаю активное шумоподавление для седьмого этажа, увеличиваю громкость трансляции. Откладываю планшет, еще раз проверив гостей. Рика, похоже, спать не собирается, сидит, раскинув руки по спинке дивана. Интересуется у потолка:
– Ты поэтому напечатал статьи, да? Чтобы я прочитала. – Закрывает глаза, вздыхает тоскливо. – Сволочь.
Она переоценивает мое умение думать о гостях. Про ее диагнозы и про то, что лидировали среди них именно нарциссизм и психопатия, я вспоминаю только сейчас. Меня куда больше интересует вопрос, являюсь ли маньяком я сам.
– Эй, гугл, – бормочет Рика, – если не спишь, подкинь еще опросники. Можешь не заполнять, мы по внешним признакам прикинем. – Задумывается, мотает головой. – Спорим, все сойдутся на том, что у тебя с эмпатией все ок?
В отличие от самой Рики, верно?
А сейчас следует за ночь провести кусок водопровода и организовать в боксе на четвертом резервуар. Причем так, чтобы не осталось следов срочного ремонта.
Из квартиры мисс Уотс я в итоге выбираюсь ближе к полуночи, сдернув к себе и экспертов, и команду, когда те со своими заданиями заканчивают.
Сюрприз-сюрприз, ты приезжаешь к дому в надежде узнать, что девушка просто ушла в загул, поднимаешь голову и первое, что видишь, – полицейские ленты, закрывающие разбитое окно. Еще веселей узнать, что даже дела толком не заведено, потому что в местное отделение позвонили соседи. Полиция зашла в незапертую квартиру, решила, что состава преступления нет, оклеила за каким-то чертом дыру в стекле и уехала. А чего, арендаторша не заявляла, хозяин помещения улетел по делам в Европу, вот вернется, и тогда… Их даже не смутило, что осколки оказались внутри комнаты! Что-то влетело к ней в окно, судя по дыре, весьма немаленькое, дверь нараспашку, девушки нет.
