Ну а Жозефина задала Помпончику хорошую головомойку – ведь его проказы могли довести до серьёзной беды!
Малыш попросил прощения и твёрдо пообещал, что впредь будет себя хорошо вести. Затем усатая четвёрка побежала по дороге, дружно перебирая лапами.
Стояла глубокая ночь, поэтому коты решили отложить расследование, разойтись по домам и как следует выспаться. Сначала они проводили Помпончика – он жил на кухне одного уютного ресторанчика на Монмартре. Затем Додо вызвался проводить Жозефину до дома.
– Ещё чего не хватало! – проворчал Луноброд. – Если на то пошло, то я сам провожу.
– Я первый вызвался!
– Нет, пойду я!
После короткой перебранки они решили проводить Жозефину вместе.
Трое друзей вскарабкались на крышу дома, затем перепрыгнули с одного балкона на другой, с террасы на террасу и наконец оказались у окна на последнем этаже роскошного особняка.
– Вот я и дома! – воскликнула Жозефина. Это было её окно. – Спасибо за компанию. До завтра!
– Подождите! – мяукнул Луноброд и подкрался поближе к оконному стеклу. – В доме кто-то есть, там горит свет. Кажется, я слышу голоса…
Додо толкнул мордой створку окна, окно приоткрылось на несколько сантиметров – бродяга тотчас просунул туда голову. Луноброд и Жозефина последовали его примеру.
Действительно, в доме были люди. А точнее, два человека – Мари и её подруга Полина. Они сидели на мягком диване и держали в руках чайные чашки.
– Что за злополучный вечер! – сказала Мари срывающимся от волнения голосом. – Мой спектакль провалился. Я так и не вышла на сцену во втором акте… А потом эта кража! Ты была так добра – пришла за мной в полицейский участок. Полина, я тебе так благодарна!
Полина отхлебнула большой глоток чая, но, казалось, её мысли были далеко:
– Как ты думаешь, кто мог украсть серёжки?
Мари покачала головой:
– Точно не моя бедная Аннета, вот уж чистая душа. И уж, конечно, не господин Трусси́ни…
Какой из него вор – он боится собственной тени! У него и духу бы не хватило проникнуть в мою гримёрку…
Луноброд, Жозефина и Додо дружно задергали хвостами. Пёс меня сцапай! Мари была права – Труссини не мог этого сделать. Коты могли подтвердить – у него была заячья душа! Мысль о том, что этот трусишка мог что-то украсть, была такой смешной, что даже инспектор Рампье отказался в это поверить.
– И всё-таки, – сказала Мари, – я знаю, кто совершил кражу.
Глава 7
Духи́ и хрусталь
Луноброд, Жозефина и Додо затаили дыхание. У Полины от любопытства дух захватило:
– Правда? Кто же это?
Мария улыбнулась:
– Известная фурия – Женевьева Трель! Не понимаю, как это я раньше не догадалась!
Полина подскочила от изумления, чуть не уронив чашку на роскошный ковер.
– Эта жалкая певичка? Думаешь, это была она? Но как она ухитрилась попасть в твою гримёрку?
Прежде чем ответить, Мари отхлебнула немного чаю:
– Женевьева всегда завидовала моему успеху. Уверена, она готова на всё, чтобы погубить меня. Сегодня вечером эта певичка была в театре – я видела, что она сидела в первом ряду. Но главное… Месяц назад я давала несколько концертов в театре «Фоли́-Берже́р». Женевьева делила со мной гримёрку, поэтому она запросто могла сделать копию ключа…
Женевьева Трель! Действительно, всё сходилось – мотив преступления был налицо, к тому же завистница могла иметь ключ… Не хватало только улик.
Луноброд решил, что завтра перво-наперво коты отправятся в дом Женевьевы Трель. А теперь время было позднее, поэтому коты попрощались с Жозефиной и отправились спать: Луноброд – в мансарду Оливье Бонне, а Марсельезыч – в печально известный приют под Новым мостом, излюбленное пристанище бродячих котов.
На рассвете наши коты встретились на площади Тертр – самой знаменитой площади Монмартра, заставленной мольбертами уличных художников, что рисуют портреты беззаботных туристов.
Луноброд с малышом Помпончиком прибежали первыми, за ними следом явился Додо. Последней примчалась запыхавшаяся Жозефина:
– Простите за опоздание… Я бежала со всех лап! – извинилась сиамская кошечка. – Этой ночью я украдкой заглянула в ежедневник моей хозяйки. Там я нашла адрес Женевьевы Трель. Нам повезло, до её дома – лапой подать!
Оперная певица – злобные критики прозвали её «фальшиво поющей мегерой» – жила на небольшой вилле на холме Монмартр.
Коты прокрались за ограду и перебежали через рощицу – она скрывала виллу от любопытных взглядов. Внезапно коты застыли на месте. С виллы доносились душераздирающие вопли и пронзительный дребезг, похожий на звон осколков разбитого стекла…
– Живей! – воскликнул Луноброд. – Видимо, кто-то попал в беду! Кому-то плохо! Пойдёмте посмотрим!
Усатая команда во главе с чёрным котом пулей промчалась через сад. Кто-то надрывно голосил всё громче и громче – верещание шло из широкой стеклянной двери, к ней вела ухоженная дорожка. Встревоженные коты, опасаясь самого худшего, ринулись внутрь… Визг и дребезг стали такими оглушительными, что Луноброд полетел кувырком на землю, Додо заткнул уши лапами, Жозефина задрожала как осиновый лист, а Помпончик засунул голову под толстый мохнатый коврик.
– МИ-МИ-МИ-МИ-МИИИ! ЛЯ-ЛЯ-ЛЯ-ЛЯ-ЛЯЯЯ! СОЛЬ-СОЛЬ-СОЛЬ-СОООЛЬ!
Вот так номер! Эти вопли оказались вокальными упражнениями Женевьевы Трель.
Оперная дива, затянутая в шёлковое платье, с нотами в руках стояла посреди гостиной и распевалась. Перед ней на туалетном столике рядком стояли хрустальные бокалы. Певица схватила бокал, поднесла его ко рту, заверещала на высокой ноте… и дзинь!
Бокал разлетелся на тысячи мелких осколков – то ли от голоса певицы, то ли со страху.
– Ух ты! – просопел Додо. – Вот это лёгкие…
– Что-что? – прокричал Луноброд. – Пёс меня пожалей! Ничего не слышу! Я оглох от её визга!
– Мне бы затычки для ушей… – прошептала Жозефина, поморщившись.
– ФА-ФА-ФААА! ДО-ДО-ДООО!
Грудное «до» было таким мощным, что все бокалы разлетелись одним махом, а в воздухе засверкал дождь из мерцающих осколков.
Женевьева Трель вытерла лоб носовым платком и наконец перестала верещать. Но молчание длилось недолго.
– Ансельмо! Иди сюда! У меня закончились бокалы! СИ-СИ-СИ-МИИИ!!!
