Томас, Каллен и Микулов тяжело восприняли такие новости – они хорошо знали некоторых пропавших. Эти исчезновения, несомненно, были схожи с тем, что произошло с жителями Брамвелла. Но они ничего не могли сделать, будучи так далеко, а братья из Геа Кула, как их ни расспрашивали, не могли добавить больше ничего нового.
И все же вновь прибывшие хорадримы пополнили ряды защитников Вестмарша. «Они почти ничего не знают о том, с чем имеют дело, и вряд ли смогут оказать хоть какую-то поддержку в битве с армией Небес», – думал Джейкоб. Но в их задачу не входил переход через портал. Они останутся в Санктуарии и будут стоять на страже, пока не пройдут остальные.
А их враги где-то рядом, в этом Джейкоб был уверен. Он ощущал пульсацию сморщенного шрама у горла, оставленного прикосновением темнокрылого создания, которое выжгло свой знак на его плоти. Пульсация стала сильнее с тех пор, как он прошел через Пустоши. Та ночь в Тристраме казалась такой далекой, и он сильно изменился с тех пор, но это прикосновение преследовало его на каждом шагу.
Призраки были где-то рядом и ожидали своего часа. Но для чего именно, Джейкоб сказать не мог.
* * *
Они приложили все усилия.
Тираэль провел оставшихся членов отряда через Пустоши, проверяя их силу воли и способности на самом пределе возможного, заставляя мириться с потаенными призраками их душ. Когда нефалемы говорили об этом опыте, каждый рассказывал о том, что его окружало: одни плавали в темноте, а крики, стоны и странные звуки атаковали их со всех сторон, другие в это же время видели цветные вспышки и силуэты, но ничего не слышали.
Микулов стоял на пустой равнине, постепенно приобретавшей очертания гор и джунглей. Убийцы из Ивгорода следили за ним сквозь густую листву, их взгляды впивались в самую душу. Он пополз вперед, без малейшего укрытия, а джунгли растворились и обратились в неровные стены пещеры Преисподней, где уже ждали демоны, намеревающиеся поглотить его. Каллен вновь переживал падение Черной Башни; из земли поднималась нежить и тянула его вниз. Джинвир принимала на себя удар орды смертных, пораженных яростной чумой, а ее собственные братья и сестры тонули в море крови.
Нефалемы отчаянно боролись с видениями, одолевая эмоции, которые атаковали каждого из них.
– Все ваши способности берут начало из одного источника, – говорил им Тираэль. – Те из вас, кто проявили способность управлять стихиями, использовать магию, творить заклинания и убивать демонов в Санктуарии, уже научились использовать часть своих нефалемских сил, но способны на куда большее, если дать им шанс. Вы почувствовали, как внутри вас взрываются эмоции, закипает кровь, и вы готовы достигать новых высот. Теперь обуздайте их, возьмите под контроль, иначе они обернутся против вас на Небесах.
Усерднее всего он работал с Шанар, помогая чародейке сфокусироваться на ее способностях и сымитировать ангельский резонанс как можно лучше. Она все еще не до конца простила архангела за ту внезапную атаку во время их первого путешествия в Пустоши, но Тираэль объяснил, что реальной опасности никогда не было, а само испытание предназначалось не ей, а Джейкобу. Мужчина должен был снова научиться доверять своим инстинктам, а Пустоши для этого подходили просто идеально.
Лорат Нар с удивлением наблюдал за всеми действиями и успешно выступал связующим звеном между хорадримами и рыцарями, доставляя еду и ведя отчет о происходящем. Он также стремился учиться и проявлял задатки в овладении стихиями – Микулов уделял ему время, когда основные тренировки заканчивались. Юный рыцарь и монах быстро сблизились, а терпение, которое Микулов проявлял к постоянным вопросам Лората и его безудержному рвению, казалось бесконечным.
Командир Нар прибыл из Брамвелла и сутками напролет трудился в кузне Вестмарша, доводя себя до полного изнеможения. Сумка Зейла наконец-то была готова. Некромант объяснил, что как только камень окажется внутри, сумка расширится, чтобы вместить его, но у них есть всего несколько минут, прежде чем заклинание начнет разрушаться.
И вот настал момент приводить их план в исполнение.
* * *
В ночь перед нападением Тираэль лежал на соломе, не в силах уснуть. В голове он прокручивал один сценарий за другим, представляя, что может пойти не так, и удастся ли ему в этом случае что-то исправить; все эти долгие часы, болезненный разрыв с братьями и сестрами, недостатки его смертного тела – все вело Архангела Мудрости к этому мигу.
Тираэль вспомнил слова брата, произнесенные в тот день, после заседания Совета: «И вновь ты решил остаться с Санктуарием. Если Совет проголосует за то, чтобы уничтожить его и устранить угрозу для Небес раз и навсегда, готов ли ты остаться с миром людей и погибнуть вместе с ними?»
«Империй ошибся», – думал он. Дело было не в том, чтобы выбрать одно из двух. Он возглавит хорадримов и попытается спасти оба мира, которые любит. Память о жертве Ульдиссиана, принесенной века назад, вернулась к нему, ничуть не потускнев от времени. В этот момент Тираэль полностью осознавал важность спасения рода человеческого. Добро в людях может одержать верх над тьмой, каковы бы ни были шансы.
Теперь он рассчитывал именно на это. Его команда была готова, как никогда, и способна возвыситься над грядущими искушениями и ужасами. Несомненно, человечество способно на величие. И все же, в глубине души, он вспоминал о Золтуне Кулле, одном из основателей хорадримов, человеке, который позволил тьме развратить себя. Черный камень души был его творением.
Кулл тоже был человеком.
Тираэля обуревали собственные соблазны. Он понял, что больше не в силах ждать, еще до того как солнце взошло над Вестмаршем. Чувствуя себя слабаком, мятежный архангел вытащил чашу и погрузился в ее глубины.
* * *
Они вышли до рассвета, направляясь прочь из города. Рыцарям решили сообщить об отъезде, чтобы городская стража не подняла тревогу при виде людей в тяжелых плащах, движущихся по улицам города. Генерал Торион не возражал, но хорадримы не хотели, чтобы жители Вестмарша столкнулись с ними, когда владельцы лавочек и рассыльные начнут новый день. Они обойдут Церковь Святого Ордена и разрушенный подземный мост, по которому нельзя пройти, и войдут в катакомбы через болото.
Громоздкие одежды хорадримов скрывали тяжелое облачение. Командир Нар проделал отличную работу с тем, что ему выдали, хотя усердие и скорость, с которыми он творил свою собственную магию в кузне, едва не убили его самого. Но Микулову такая умелая маскировка казалась тяжелой и непривычной. Монах предпочитал более легкую одежду, не стесняющую движений, и теперь задавался вопросом, как будет чувствовать себя в бою, если их миссия дойдет до этого этапа.
– Ты и впрямь не позволишь мне пойти с вами после того, как я доказал свою ценность на прошлой неделе?
Лорат Нар говорил в полголоса, пока они шли строем по коварной болотистой местности – тридцать человек во главе с Тираэлем. Лорат взял нескольких рыцарей, чтобы сопроводить их и охранять вход в катакомбы. Микулов слегка обогнал молодого человека и слушал вполуха, как Лорат упрашивает Тираэля взять его в команду, отправлявшуюся в Небеса. Лорат был не готов, а у монаха и так хватало забот.
