Девочка страшно обрадовалась, когда впереди за стволами деревьев замелькало что-то зеленое. Спустя несколько секунд на тропинке показалась здоровенная тетка со свирепой физиономией, одетая в зеленый застиранный халат.
Огромные ноздри тетки раздувались, на голове подпрыгивали бигуди, каждая размером с кастрюлю, а плюшевые тапки на ее ногах заканчивались почти настоящими свирепо оскаленными крокодильими пастями.
– Извините… Вы не подскажете, где Темная аллея? – очень вежливо и доброжелательно спросила ее Влада.
Странная громадная женщина остановилась, уставилась на нее крохотными глазками и проревела в ответ:
– Гррхмм… Балбес в зеленой майке и с серьгой в ухе тут не пробегал?
– Н-нет, не видела… – пролепетала Влада, и ужасная женщина, фыркнув, оттолкнула ее в сторону.
Пролетев несколько метров, Влада приземлилась на ковер из сосновых иголок, слыша удаляющиеся громовые шаги.
– Зачем толкаться-то? – прошептала она, поднимаясь и отряхиваясь от иголок. – Никогда еще не встречала таких грубых ужасных теток…
Зато прямо перед Владой оказалась арка, сложенная из замшелых валунов. В арке болталась кованая ржавая калитка, на которой поблескивала медная табличка с выбитой надписью:
Над аркой в верхушках сосен маячила остроконечная башня из красного кирпича. Она венчала старый особняк, окруженный причудливым забором.
Нашла! Радостно рванувшись к калитке, Влада толкнула ее. Та заскрипела и отворилась, пропустив в заросший папоротником тенистый двор, через который к дому бежала узкая каменистая дорожка.
Влада боялась, что дома никого не окажется, но внутри явно кто-то был – из закрытых окон приглушенно доносилась музыка.
Три потрескавшиеся каменные ступеньки вели к огромной деревянной двери, справа от которой висел медный колокольчик. Влада, поднявшись по ступенькам, протянула руку к колокольчику, чтобы позвонить, но отдернула ее обратно.
«Что я ему скажу сейчас? – мысли проносились ураганом. – Гильс, пожалуйста, помоги найти того ужасного соседского пса… или нет, не так…»
Простояв довольно долго у двери, она все не решалась позвонить. Вечернее солнце уже готовилось нырнуть за дальние деревья – а значит, пора было действовать, пока не стемнело.
Нервно вздохнув, Влада дернула шнурок колокольчика, и он жалобно и тоненько зазвонил.
Музыка в доме стихла.
Спустя минуту тяжелая дверь открылась, но на пороге показался совсем не Гильс, а загорелый светловолосый юнец лет пятнадцати, в шортах цвета хаки и зеленой расстегнутой рубахе, надетой поверх ярко-зеленой футболки. Он жевал кусок пирога и запивал его колой из бутылки. У него были правильные, но немного грубоватые черты лица, взлохмаченные волосы, а в ухе нахально болталась зеленая серьга.
«Точно – балбес! С серьгой в ухе. Это ведь его та ужасная тетка искала», – невольно догадалась Влада.
– Ничего себе, какая темноглазка… – лохматый мальчишка присвистнул, разглядывая ее, будто какого-нибудь редкого зверька в зоопарке.
– Что? – удивилась она, но мальчишка только ухмыльнулся в ответ.
– Егор! Кто там пришел? – крикнул кто-то из дома.
– Это моя мамочка! – трагическим голосом выкрикнул светловолосый. – Спасите меня, помогите! А-А-А!!! – издал он надрывный вопль.
Дом вдруг вздрогнул, раздались невнятные восклицания, что-то зашуршало, зашелестело, будто разбегались десятки чьих-то ног.
Лохматый юнец, довольно улыбаясь, прислушивался к переполоху, пока все не затихло.
– Что-то никто меня не спасает… – ухмыльнулся он. – А ты ко мне в гости пришла, надеюсь?
– Нет, я… Позови, пожалуйста, Гильса Муранова! – набравшись храбрости, быстро выпалила Влада.
Мальчишка продолжал смотреть на нее, склонив голову набок, жуя пирог и капая ягодной начинкой на рубаху.
– Гильса нету дома, я за него. Проходи, не бойся.
Влада хотела было так и сделать, но передумала. Вид у этого юнца с серьгой в ухе был слишком уж нагловатый и бесшабашный. Рассчитывать, что здесь, в этом чужом доме, кто-то захочет помогать ей и ее старому деду, было не просто глупо – это было полнейшим идиотизмом.
– Я лучше пойду, – пробормотала Влада с упавшим сердцем, делая шаг назад. – Зря я приехала сюда…
Вдруг где-то за деревьями снова раздались громовые шаги, и верхушки сосен закачались.
– Ег-о-о-ор! – разнесся зычный рявк, и стая перепуганных птиц рванулась в небо и закружилась над деревьями.
Светловолосый мальчишка схватил Владу за рукав и втащил за порог, молниеносно захлопнув дверь. Влада очутилась в полутьме, прислушиваясь к шагам и скрипу калитки снаружи.
– Это моя мама, она сегодня злая из-за канарейки и тапок… тс-с-с-с… – приложив палец к губам, прошептал юнец. – Знаешь, стихийное бедствие лучше переждать в доме…
– А что случилось с канарейкой и тапками? – тоже шепотом спросила Влада.
– Стали лучше, на мой взгляд, – из полутьмы раздался смешок. – Пойдем, чего мы в прихожей стоим.
После темной прихожей глаза ослепило закатное солнце, которое глядело прямо в высокие стрельчатые окна просторного зала.
«Ничего себе, в какой экзотике живет Гильс Муранов!» – мысленно восхитилась Влада, удивляясь черно-багровому интерьеру.
Сразу было понятно, что хозяева этого дома больше всего любят именно такие цвета.
Черный диван, шелковые черные занавески, багровый ковер, черный блестящий потолок, в котором отражалась вторая такая же комната, только вверх ногами.
Похожие дома Влада видела только на картинках или по телевизору – обычно в них жили всякие старинные знатные семьи. Казалось, что на роскошной черной лестнице, которая, изгибаясь, спускалась со второго этажа, вот-вот появится важный граф в камзоле или дама в кринолинах.
Влада подумала, что здорово, наверное, скатываться с таких широченных перил и приземляться прямо в центр пушистого багрового ковра!
У подножия лестницы на полу стояли раскрытые дорожные сумки, из которых выглядывали одежда и тетрадки. Все, что в сумки не влезло, валялось рядом на ковре: книги, ручки с карандашами, помятая спортивная форма, одинокий ботинок с оторванной подошвой.
– Да, заранее готовимся к отъезду на учебу, – сообщил светловолосый, дожевав пирог и вытирая заляпанные ягодами руки об шелковую занавеску. – Кстати, меня зовут Егор, и я лучший друг Гильса. А зачем тебе Муранов-то понадобился? Он по делам ушел вообще-то, но никогда не говорит, куда его понесло и зачем… может, остальные что-нибудь знают?
Егор озадаченно огляделся по сторонам и позвал, сложив руки рупором:
– Дрина! Марик! Ау-у… Я пошутил насчет своей мамочки… Где вы?
