Злата давно перестала разговаривать с Обжоркиным, она шла и шла вперед. И кот молчал тоже.
Наконец девочка пожаловалась:
– Хочу пить.
Она стащила с плеч ранец. Это был их третий привал. В единственной оставшейся бутылке плескалось несколько глотков воды. Допив остатки, Злата опустилась на песок, прижавшись к серой стене.
«Ни единой капли не осталось, – закрутилась в голове беспокойная мысль. – Когда опять захочется пить, где мы возьмем воду?»
– Отдохни, – озабоченно кивнул кот. – В рюкзаке остались конфетки? Съешь одну. А я разведаю, что впереди.
«После конфеты я еще больше захочу пить. Похоже, Обжоркин не все знает», – встревожилась Злата, но решила не думать об этом.
Кот исчез. От земляной стены сквозило, и это было очень странно: откуда сквозняк под землей? Неожиданно в световой круг выскочил серый лягушонок и запрыгал в темноту.
Злата испуганно отодвинулась и стала осматриваться. В свете фонаря было видно, что стена, от которой шел холод, довольно ровная. Злата провела по серой поверхности рукой, и неожиданно под пальцами, словно прилипшая пленка, стал слезать присохший слой не то пыли, не то земли. Глазам открылась глянцевая бледно-голубая поверхность, на которой поблескивали красочные фигурки и цветы. Это была необыкновенно миленькая картинка: девочка в пышной юбке с цветами в руках и рыжий котенок, хитро наклонивший мордочку. Злата решила, что находится в волшебной пещере. Пальцы торопливо нащупали убегающую вверх прямую трещину. Ее пересекали две линии. Злата уже изучала в школе геометрические фигуры и знала их названия: квадрат, треугольник, многоугольник. Здесь из линий получался квадрат. Стена была сложена из разрисованных квадратов-картинок! Девочка достала из кармана ножик и попробовала просунуть лезвие в трещину.
– Ты что делаешь? – удивился внезапно появившийся Обжоркин.
– Посмотри, что тут есть! Оказывается, стены пещеры оклеены кафельной плиткой! Я такой хорошенькой еще не видела! Хочу взять одну штучку на память. На стол поставлю. Кроме того, оттуда дует холодом, – она ткнула пальцем в трещину. – Может, там выход?
– Какой выход? – всплеснул лапами кот. – На карте нет никакого выхода!
Он торопливо достал из рюкзака карту и уткнулся в нее блестящими усами.
– Нету выхода! – радостно подтвердил он, хотя особо радоваться было нечему.
– А карта правильная? – спросила Злата, боясь обидеть кота сомнением.
– Правильнее не бывает! – заносчиво ответил кот. – Мне ее дали компетентные товарищи!
– Ком… какие-какие товарищи? – удивилась Злата новому сложному слову.
– Знающие товарищи.
Спросить, откуда у кота появились товарищи, когда он всю жизнь прожил у них, в семье Полонских, она не решилась. Спросит позже. Слишком обидчивым и важным стал Обжоркин.
– Вообще, и впррравду кррррасиво, – мурлыкнул кот, разглядывая очищенный кусочек стены. – Но это не кафельная плитка – это изразцы. Их делали из глины, покрывали глазурью и обжигали. Поэтому они такие эмалевые, то есть блестящие и гладкие. Я слушал об изразцах целую передачу. Но почему они находятся под землей? Их бы к нам в туалет – туда, где мой лоток. А еще лучше в гостиную, где камин. Изразцами раньше дворцы украшали!
Кот аккуратно свернул карту и положил ее в рюкзак.
– Откуда такое название – «изразец»? – Злата продолжала ковырять ножом стену.
– Есть версии… – важно начал объяснять Обжоркин.
Злата подумала, что кот умничает и произносит трудные слова, потому что решил заменить папу на время его отсутствия.
Неожиданно лезвие вошло в трещину полностью, и эмалевая плиточка упала к ногам Златы, а за ней еще несколько. Из открывшейся пустоты в глаза ударил голубой свет, резкий порыв ветра дунул в лицо, и Злата от неожиданности прикрылась руками.
– Мерзейший мальчишка! – неприятно царапнул слух раздраженный писклявый голос. – Или ты переодетая девчонка? Фи! Полный стыд: барышня в портках! Ты кто? Чьих?
Появилось ощущение, будто рядом открыли морозильную камеру.
– Я… я… – попыталась ответить Злата, но от испуга и холода заикание не прекращалось, да она и не знала, что ответить, чтобы не злить незнакомца.
Сжавшись от страха, она села на землю. Не отнимая от лица ладоней, открыла глаза. Через разведенные пальцы Злата увидела человека ростом чуть выше нее. Он светился рваным голубым светом. Круглая борода торчала, как лучи нарисованного солнышка. Глаза выделялись впавшими щелочками. Подпоясанная рубаха до колен и штаны в заплатах светились совсем чуть-чуть – скорее серым, чем голубым светом.
«Это привидение!» – вздрогнула Злата.
Глава 6
Призрак – хранитель клада
– И чегой-то ты бесчинствуешь? – Призрак тряс поднятой рукой, в которой была зажата веревка. – Чегой красоту чертоломишь? Пять веков эта чудо-печь стоит, а ты ее в момент расколошматила, расхристала! Я тебя в холопки возьму! Будешь работать у меня без разгибу!
– Эй, ты, – услышала Злата задиристый голос Обжоркина, – убирайся отсюда! Нечего ребенка пугать! Позор какой!
Кот зашипел, скинув рюкзак, и высоко подпрыгнул, как будто у него под каждой из лапок было по пружине. Его пышная тушка с ярко засветившейся вздыбленной шерстью приземлилась как раз на лысую голову странного незнакомца.
– Ах ты, дрянь мелкая! – завопило еще более противным голосом привидение.
Серая веревка упала, призрак наклонился, стараясь обеими руками сбросить с себя кота. Но Обжоркин, обхватив лапами с выпущенными когтями плешивую голову, сидел на ней, как приклеенный.
Злата, вскочив на ноги, торопливо подбежала к месту, где валялись разрисованные плитки. Упав, они открыли тайник, в котором темнел кривой горшок, закрытый выцветшей тряпкой. Злата сдернула ткань. В горшке до самого верха золотились монеты.
– Ничего себе! – пробормотала она. – А я думала, здесь вода. Обрадовалась.
– Воры! – истошно закричало привидение, забегав кругами и молотя кулаками по Обжоркину, который сидел на голове плотно, точно шапка. – Караул! Кровное грабят!
Злата прижала ладони к ушам: так нестерпимо было слышать высоко взвившийся голос.
– Не ори, – миролюбиво проговорил Обжоркин и соскочил вниз: любопытному коту тоже захотелось заглянуть в горшок.
– Не трогай – это мое! – закашлялся призрак, юрко скользнул в тайник и, распластавшись, кисельной массой повис на горшке, обнимая его и прижимаясь щекой к отверстию, где сияли монеты.
Но монеты все равно были видны через полупрозрачное свечение.
– Дай посмотреть, – умоляюще попросил кот. – Тебе жалко, что ли? Не съедим же мы твои деньги!
– Выметайтесь прочь! – просипел призрак и опять закашлялся. – Голос из-за вас сорвал… Это мой дом и вам тут делать нечего!
