– Что у нас есть? Продуктов нет, вода закончилась… Ранец оставим. Ничего не поделать. Может, я потом вернусь, заодно и доску на место поставлю. Да, хозяйка, шлем сними! С ним тебя в дорогу не возьмут.
В когтях кота оказался моток веревки. Пока Злата снимала шлем, Обжоркин ловко обвязал девочку веревкой, на свободном конце которой он сделал петлю.
Неожиданно с шумом и брызгами перед путешественниками возникла большущая лягушка. Она вынырнула из дыры, появившейся после того как Злата отломала широкую доску из стен колодца. Вид у лягушки был злющий, будто ее оторвали от важного дела из-за жалкого пустяка.
Она громко плюхнулась рядом с путниками и стала сердито надуваться, пока не увеличилась до размера большого бочонка, стоящего около дома под водосточной трубой. Вода стекала на серую землю с ее синих и гладких, как у сливы, боков. Выпученные глаза недовольно таращились: казалось, еще немножко, – и они оторвутся от синей головы. Один глаз был красным, другой – желтым.
Обжоркин принялся раскланиваться и расшаркиваться перед страшилищем. Куда делся его задиристый норов? На серой мордочке появилось умильное выражение. Он прижимал лапы к сердцу, к животу и тихо поквакивал. Удивленная Злата не могла понять, благодарит он страшилище или просит о чем-то.
А лягушка, раздувшись, молча смотрела на него сверху, иногда поглядывая на Злату разноцветными глазами, торчащими на голове, как блюдца-пуговицы.
Наконец красный лягушачий глаз закрылся, и Обжоркин набросил на лягушку петлю, которую перед этим завязал на конце веревки. Но желтый зрачок, двигаясь по кругу, продолжал внимательно следить за действиями кота.
Лягушка открыла пасть, и перед Златой возник широкий серый лаз.
– Прыгай! – скомандовал кот. – Скорее, а то она уйдет!
– Куда прыгать?
– В лягушку! Быстро! – Кот чуть не заплакал.
Злата хотела зажмуриться, но побоялась промахнуться и нырнула с открытыми глазами прямо в начавшую закрываться лягушачью пасть.
«Бедная мама, как хорошо, что она не видит этого ужаса! Она бы этого не пережила!» – успела подумать Злата.
Она свернулась клубочком в лягушачьем животе, чувствуя покачивания и ритмичные толчки. Из-за невероятной усталости и перенесенных волнений девочка почти сразу заснула. Даже при всем желании Злата не смогла бы увидеть, как Синяя лягушка нырнула в падающую сверху воду и стремительно поплыла в прохладном потоке, подбирая к телу и резко выбрасывая сильные лапы.
Глава 9
За океаном
Очнулась Злата от равномерного шума воды. Над головой перемигивались звезды и сияла огромная, как зеркало в прихожей, розовая луна.
– Ну вот и пррроснулась! – услышала Злата ласковое мурлыканье.
Она повернула голову: на песке сидел Обжоркин. Он светился не голубоватым, а зеленоватым светом и казался худым и бледным.
Злата в который раз подумала, что ее жизнь в последнее время очень похожа на сновидения. Новый сон оказался очень приятным: теплый песок, серебрящиеся, как змейки, набегающие волны. Злата села и протянула руки, кот лунным зайчиком прыгнул и прижался к ее груди.
– Обжорочкин, что с тобой? – заботливо спросила она. – Ты такой худенький, как тонкий месяц…
– Все хорррошо, – сказал кот. – Пррросто я чуть не умер еще ррраз.
– Ты меня пугаешь! – от жалости к коту у Златы задрожали губы, но она взяла себя в руки. – Что за красота вокруг? Море, звезды – это настоящее?
– Мы переплыли океан, – сообщил Обжоркин, и голос его был бесцветным. – Хорошо, что ты спала. А самое замечательное то, что ты проснулась. Вообще, пока я плыл рядом с лягушкой, я понял, что замечательно только то, что замечательно кончается. А конца нашей истории пока не видно.
– Было очень страшно? – тихо спросила Злата.
– Мы потеряли часть солдат…
– Солдат? – удивилась она.
– Нас сопровождала тысяча голубых лягушат, – пояснил кот. – По пути напала акула, затем мы запутались в рыболовной сети, Синюю лягушку едва не отравил скат. Еще немного и… – Кот замолчал: ему не хотелось говорить, что Злата могла вообще не проснуться от недостатка воздуха.
– Что «и»? – с любопытством спросила девочка.
– Много чего, – махнул лапой Обжоркин и добавил: – Потом расскажу.
– Ты во всем этом участвовал?
– А как же иначе? Синюю лягушку надо было охранять…
У Златы защипало в носу от подступивших слез: Обжоркин охранял ее, Злату, не бросил во всех бедах и защищал даже в воде.
– Котик, скажи, как я выбралась из лягушки?
– Это было самым простым: мы дернули за веревку и вытянули тебя на воздух.
Злата и кот помолчали, слушая, как размеренно шуршат блестящие волны.
– А где твоя красивая одежда? – спросила девочка.
– Оставил там же, где твой ранец и шлем. Она не подходит для плавания. И кепку оставил. И телефон. Он сломался.
– А твоя сережка с бриллиантом? Потерялась?
– Я подарил ее Синей лягушке.
Кот даже не вздохнул от сожаления. Он невозмутимо достал из лежащего на песке и ставшего совсем маленьким рюкзачка карту и внимательно вгляделся в едва различимые линии. С бумаги скатилось несколько капель.
– Она мокрая? – удивилась Злата.
– Еще бы! – проворчал кот. – Удивительно, что карта не растворилась в соленой воде. Компас поломался. А рюкзак вон сохнет – колом будет стоять. Моей шшшкурке противно. Ладно, собирайся, надо идти. У нас осталось три дня.
– А чего мне собираться? У меня ничего нет, – Злата вскочила на ноги, и путешественники пошли с песочного пляжа.
Часть третья
В плену у королевы пауков
Глава 1
Полет на паутине
Небо светлело. Под ногами странно путалась трава.
– Да что же это такое! – Злата топнула ногой, рассматривая почву. – Не пойму: что-то связывает ноги. Обжорочкин, смотри, кто-то положил на землю пуховое одеяло! Или это снег? Тогда почему тепло? Ой, а что там такое шевелится?
Она наклонилась и, к своему удивлению, сумела не закричать от ужаса и отвращения. Кричать все равно было бесполезно: никто бы не помог. Вся трава была в несколько слоев покрыта белой паутиной. В паутинных нитях всюду бегали, суетились пауки, большие и маленькие. Особенно много их копошилось в высокой траве, где они сидели кучками на плотной непроницаемой паутине, туго обтянувшей растения. Казалось, пауки совещаются или что-то обсуждают.
