Девочка подобралась ещё ближе. К счастью, Митя оказался на месте. Он в панике искал сердце Тик-Така. Несмотря на объяснения юной кукольницы, сейчас её друг растерялся, поскольку с механизмами находился в прохладных отношениях.
Дина помахала ему рукой, но Митя не заметил.
Хотя вокруг все шумели, крикнуть девочка всё-таки не осмелилась. Однако мальчику нужно было помочь.
Музыка каллиопы ускорялась и ускорялась. Разве духовой инструмент на такое способен?!
Дина увернулась от чьего-то локтя, проползла у кого-то под ногами, поднырнула под чью-то руку.
Когда она почти прорвалась к другу и каллиопе, рядом с ней мелькнуло что-то очень стремительное.
Альберт оказался возле Мити раньше Дины. Девочка окликнула друга, но её голос утонул во всплеске оваций.
Митя вовремя не заметил приближающейся опасности, а когда увидел Альберта, было уже поздно. Подмастерье фокусника отпихнул Митю в сторону от каллиопы и…
И резким движением вырвал из инструмента сердце Тик-Така.
Каллиопа булькнула, словно в её трубы попала вода, закряхтела и постепенно стихла.
Дина увидела, как восторженно-радостная улыбка фокусника исчезла с лица.
Всё веселье планбургцев тоже куда-то испарилось. Они начали переглядываться и шептаться. А затем вслед за Планом Бургером уставились на поломанную каллиопу и ребят рядом с ней.
Альберт молча отдал сердце Тик-Така Дине. Растерянная девочка посмотрела на механизм у себя в руках, а затем на подмастерье фокусника.
– Альберт… – тихо позвал фокусник, но в воцарившемся молчании его услышали все. Ведь теперь в Планбурге не только поломались часы, но и смолкла каллиопа, к игре которой горожане успели привыкнуть. – Альберт, что ты наделал?
Первым пришёл в себя Митя. Он вскочил на расписной фургончик каллиопы и указал на фокусника:
– Это он сломал Тик-Така, символ нашего города!
Вторым нашёлся мэр. Сложив руки на груди, он произнёс:
– Смелое заявление, молодой человек!
Мэр терпеть не мог безосновательных обвинений, но при этом был очень справедлив. В прошлый раз от его гнева не ушла даже его родная дочь.
Но Митя показал на механизм в руках Дины:
– Это сердце Тик-Така, с его помощью он работал, и его не нужно было постоянно заводить! Я не очень сведущ в часах, но уважаемые часовщики подтвердят мои слова!
– Эта правда, – скупо кивнула Часовщица, когда все посмотрели на неё. – Тик-Така создал мой муж, так что я знаю, как он должен работать. Вот только глаза у меня слабые. Позвольте мне взглянуть на механизм поближе.
Прижимая сердце Тик-Така к груди, как величайшее сокровище, Дина на ватных ногах двинулась в сторону Часовщицы. Горожане неуверенно расступились перед ней.
– Вздор! – крикнул побелевший План Бургер, но его никто не слушал.
Часовщица взяла из рук Дины сердце и внимательно осмотрела его.
– Гхм, это действительно оно, – подтвердила она.
Толпа возмущённо загалдела, мэр стал мрачнее грозовой тучи. Всеобщее внимание снова сосредоточилось на фокуснике.
– Я… могу… объяснить…
– Как непорядочно! – отчеканил рассерженный мэр. – Вы гостили в моём доме, пользовались моим великодушием и у меня за спиной…
Договорить он не успел. Его перебили испуганные крики:
– Эй!
– Упал!
– Потерял сознание!
Дина поспешила обратно, ловко пробралась между горожанами и увидела, о чём они толкуют.
Рядом с каллиопой, на коленях у растерянного Мити, лежал бездыханный Альберт.
Глава 10
Толпа вокруг ребят загалдела, разволновалась:
– Что такое? Что произошло? С ним всё в порядке? Бедный мальчик! Кто-нибудь, позовите врача!
Дина увидела, как побелевший План Бургер спрыгнул со своего постамента и в три прыжка оказался рядом с подмастерьем. Никто не осмелился ему помешать.
Фокусник упал на колени и сгрёб юношу в объятия. Вся бравада, вся театральность исчезли. Теперь это был обыкновенный и очень напуганный человек.
– Альберт! О, Альберт! Что ты наделал!
– Спокойно! Без паники! Я доктор! – сквозь толпу пробрался маленький круглый человечек с чемоданчиком. Он резво растолкал зевак локтями и приблизился к пострадавшему.
Завидев доктора, План Бургер яростно прижал к себе Альберта, будто пытаясь защитить:
– Не трогайте его! Вы ничем не сможете помочь!
– А вот это уже я решу, сударь, – буркнул круглый человечек и надел стетоскоп. Опустившись на одно колено рядом с Альбертом, он ухватился за тонкое бледное запястье.
Дина почувствовала, как у нее холодеют кончики пальцев рук и ног. Она знала, что доктор щупает пульс Альберта, и если бы всё было в порядке, он бы что-нибудь уже сказал. Но прошла секунда, вторая, а доктор продолжал сосредоточенно хмуриться.
Девочка не глядя нашла ладонь Мити и крепко её сжала. Митя сжал её ладонь в ответ.
Доктор медленно снял стетоскоп.
Неужели?..
– Судари и сударыни, – прокашлявшись, сказал доктор. – Авторитетно заявляю вам, что этот юноша… – Он обтёр платком широкий лоб. – Этот юноша – не человек, он – кукла.
Дина моргнула раз. Моргнула второй. И третий.
Кукла?..
– Невозможно! – крикнул кто-то из толпы, будто подхватив мысли Дины. – Он совсем не похож на куклу!
– Тем не менее, – настаивал доктор, – это виртуозно выполненная, неотличимая от человека, но всё-таки кукла.
Дине не верилось. Она-то знала о куклах всё! Куклы не передвигаются самостоятельно без завода, не выполняют поручений и уж тем более не разговаривают! Да, Альберт был крайне неразговорчивым юношей, но ведь однажды ей удалось с ним поговорить.
Дина озвучила все свои подозрения, и кукольники её поддержали: будь Альберт куклой, кто-нибудь да заметил бы. В конце концов, они находятся в городе кукольников!
– Вы не могли с ним разговаривать, юная леди, – План Бургер поднял на Дину горестный взгляд. – Достопочтенный доктор прав: Альберт действительно не человек… в техническом смысле этого слова.
Не может быть! Она не поверит, пока не убедится лично. Шагнув на ватных ногах к фокуснику, Дина присела на корточки и бережно взяла Альберта за руку. Она была по-человечески мягкой, но холодной и очень тяжёлой.
– Видите? – спросил доктор. Голос его звучал самодовольно.
– Но… это… невероятно! – продолжая сжимать руку Альберта, пробормотала Дина.
Она совершенно точно разговаривала с ним, она не могла ничего перепутать! Неужели её воображение настолько развилось, что она с трудом различает правду и вымысел?
