И все равно она подумала: «Я здесь, я с тобой. И останусь до конца».
Спустя вечность внизу мелькнула чистая вода, и Ларе показалось, что они выбрались из смертельно опасной ловушки. Ристо, как будто прочитав ее мысли, громко прошептал:
– Это еще не все…
И тут что-то с глухим звуком ударилось о корпус фрегата. Огромная клиновидная голова взмыла со стороны правого борта, где стояла Лара. Мурена была темно-синей или темно-зеленой, так что в ночном тумане выглядела почти черной: ее глаза светились точно две жаровни, и она зашипела на «Шуструю» и Лару, оказавшуюся ближе всех, оскалив длинные зубы. На один ужасный миг Лара поверила, что осталась с этой тварью один на один. Кто-то ее оттолкнул – сверкнула сталь. Лара зажмурилась. Как она могла вообще подумать о том, чтобы взять в руки топор, защищая себя и остальных? Ей только в Библиотеке и сидеть, ибо мир бесконечных морей, живых фрегатов и монстров принадлежит тем, у кого сильные крылья. Или тем, кто справляется вовсе без таковых.
Мурена издала громкий визгливый вопль. Это было плохо, очень плохо – она наверняка разбудила остальных в гнезде. Но что-то зашуршало над головой Лары: она открыла глаза и увидела, как паруса на плавнике-мачте разворачиваются целиком и ветер наполняет их до краев, как вино наполняет чашу. «Шустрая» ринулась вперед быстрей стрелы. Раздались новые вопли, посреди темной воды промелькнули извивающиеся тела. «Мы не успеем», – поняла Лара. Ее страх исчез – бессмысленно бояться неизбежного. Она выпрямилась, расправила плечи. Рядом с нею был Кайрен, а трое моряков у кормы ждали, когда мурены догонят «Шуструю». Вот и конец долгого пути…
Прямо по курсу мелькнул свет.
«Что это?..»
Это был фрегат.
Это был самый странный фрегат из всех, какие Лара видела воочию или о каких читала в книгах. Прежде всего, он оказался белого цвета. Не цвета снега или цветка лилии. Цвета глаз слепца, цвета пепла на погасших углях. И еще он был огромным. Самые большие живые фрегаты Лара видела в Ламаре, где имелся достаточно просторный порт: четырехмачтовые громадины, посреди которых «Шустрая» выглядела бы котенком посреди стаи волкодавов. А этот… этот на их фоне казался жеребцом-тяжеловозом. У него было не то шесть, не то семь мачт – Лара не смогла их сосчитать из-за спутанных снастей и рваных парусов, большей частью безвольно обвисших. Как же тогда он двигался? Неужели его глаза, тошнотворные как скисшее молоко, что-то видели?
И кто был его навигатором?..
Лара наконец-то поняла, что этот фрегат ей все-таки известен – по книгам, разумеется. Ее удостоил визитом призрак из немыслимо далекого прошлого, одна из самых странных загадок бескрайнего океана. Люди рассказывали байки об этом корабле, намекая, что им управляет сам Великий Шторм. Лара почти поверила, но потом нашла в себе силы заглянуть в слепые глаза странного и на удивление материального видения: не было в них ни ненависти, ни коварства, присущих повелителю морских бурь – одна лишь безграничная печаль.
– Белый Фрегат… – потрясенно проговорил Кайрен. – Я и не думал, что увижу его собственными глазами…
– В море и не такое случается, – сказал Велин с намеком на бахвальство, и Унаги утвердительно хмыкнул. Оба заметно расслабились и теперь стояли рядом с Ларой – там, откуда было проще увидеть огромный белый корабль, исчезающий в тумане справа по борту. Вопли мурен стихли, сами они скрылись из вида. Море успокоилось, и туман начал рассеиваться, словно уходя вслед за Белым Фрегатом. В чистом небе звезды светили весело, как будто ничего особенного не произошло.
– Чудом уцелели, – сказал Кайрен и нервно рассмеялся. Велин кивнул и мгновенно помрачнел. Он повернулся к Ристо, который тихо стоял у кормы, держа в руке саблю.
– Что? – резко спросил целитель.
Когда шкипер не ответил, Велин и Унаги бросились к нему – но он вскинул руку, и они замерли как вкопанные.
– Ни шагу, – хрипло проговорил Ристо. Он вдруг глухо застонал и согнулся пополам, рухнул на колени, выронив оружие. В свете корабельных фонарей Лара увидела, что его лицо сделалось белым, в цвет призрачного фрегата, который они только что повстречали. Он оскалил зубы от мучительной боли, и его единственный глаз широко распахнулся от ужаса.
– Ты ранен? – спросил Велин. – Мурены, они… «Шустрая» ранена?
– Зря надеешься, – простонал Ристо. – Ты знаешь, в чем дело.
– Да в чем же?! – вскричала Лара.
Велин повернулся к ней, не пряча смятения:
– «Шустрая» хочет расти, стать большой. Ристо не согласен. Она вот уже некоторое время вела себя смирно, без фокусов, но мы знали, что она ждет… и теперь, из-за мурен и всего остального, он ослабил контроль. Она растет.
– И это всё? Почему вы так испугались?
На этот раз ответил Ристо.
– Потому что, – прохрипел он, – ей надо набрать вес, а мы для нее всего лишь… сырье. – Он помолчал и прибавил с кривой ухмылкой: – Точнее, пища.
Наверное, следовало бы прыгнуть за борт, но всех парализовал страх. Велин и Унаги бросились к Ристо – хоть он и запрещал им двигаться, – и это было последнее, что Лара увидела перед тем, как раздался страшный неописуемый звук, от которого заныли кости и зубы и что-то едва не лопнуло внутри черепа. Он сводил с ума, и Лара, зажмурившись и рухнув на колени, зажала уши ладонями, тщетно пытаясь защититься от него. Но он шел со всех сторон, и сам воздух вибрировал от него. Прошла целая вечность, прежде чем снова наступила тишина.
Она оказалась недолгой. Раздался громкий хруст и скрежет, и, хотя Лара стояла на коленях, ей показалось, что палуба уходит из-под ног. Сначала доски сделались мягкими, как рыхлая земля, и податливыми, как поверхность болота. Лара не могла открыть глаза, не могла пошевелиться. Она не чувствовала боли, но испытывала странное ощущение – словно что-то дергало ее сознание, какой-то вопрос на языке, которого она не понимала и поэтому была не в силах ответить, хотя каким-то образом знала, что ответ важен, что от него зависит чья-то жизнь. Силу – существо, задававшее этот вопрос, – разочаровала ее непонятливость.
Потом над нею раздался шорох, и ~кто-то~ вздохнул с облегчением.
«Кое-что» случилось.
Она сделалась… большой.
Может, в два раза крупней, чем раньше: с одной высокой мачтой и зачатками еще двух, вровень с макушкой Лары, с парусами, до сих пор свернутыми в плотный кокон, покрытый чем-то вроде жира. Главная мачта с виду не очень-то впечатляла, но было понятно, что трансформация не завершена, и мысленным взором Лара видела, какой высокой она должна стать. Гораздо выше, чем теперь.
Она была неполна.
Палуба оказалась твердой только там, где стояли люди, но через пару локтей от них начинались дыры или пятна из прозрачной и хрупкой пленки либо материала, похожего на паутину и явно не способного вынести чей-то вес. Но сам корпус был крепким, потому что они не шли ко дну. По крайней мере, пока не шли.
