— Ему уже сообщили о случившемся, должен подъехать. А пока, ваше превосходительство, я должен допросить всех ваших домочадцев и особенно вашего казака. Ведь это он убил всех нападавших?
— Нападавших? — переспросил князь и вдруг, ухватив дознавателя за грудки, проревел ему прямо в лицо: — Казака тебе отдать, мразь?! Да я вас всех в Сибирь закатаю, твари. Если б не этот казак, нас бы тут всех положили. Отдать его тебе?! На каторгу у меня пойдешь, если хоть волос с его головы упадет. Где вы все были, когда моих людей средь бела дня всякие подонки мордовали?
— Ваше сиятельство, бога ради, успокойтесь! — лепетал дознаватель, которого князь тряс, словно терьер крысу. — Никто его трогать не собирается. Спросим только, как дело было.
— Спросите?! Это я с вас спрашивать буду, как только в столицу вернусь. Живете тихо?! Кончилась ваша тишина! На каторге все у меня сгниете! Вон отсюда! Все вон!
Сообразив, что в таком состоянии князь способен натворить бед, все посторонние поспешили ретироваться. В комнате остался только судебный медик-эксперт и только что вошедший начальник уголовной полиции. Медик бочком подобрался к Григорию и, ткнув пальцем в кинжалы у него на поясе, спросил:
— Вы, молодой человек, вот этим их резали?
— Этим. С саблей тут особо не развернешься, а нагайкой можно было кого из сторонних зацепить, — спокойно кивнул парень.
— Мне придется забрать у вас это оружие.
— Еще чего?! — возмутился Григорий. — Это мое оружие, и со мной останется.
— Вы не понимаете. Это теперь орудия преступления, — начал было судебный медик, когда князь, услышав его слова, снова завелся:
— Это кто тут преступление совершил? Он? Да я тебя, трубка клистирная, наизнанку выверну.
— Ваше сиятельство, прошу вас, — поспешил вмешаться начальник уголовной полиции. — Это просто слова. Никто у него оружие не заберет. Его просто сравнят с ранами, чтобы убедиться, что все они нанесены именно этими клинками.
— А чего там подтверждать? — удивился Гриша. — Я же прямо говорю, этими кинжалами и резал. Чего еще-то?
— Да чего ты в них так вцепился? — прошипел штабс-капитан, поворачиваясь к парню.
— Это, — Гриша пальцем указал на прямой кавказский кинжал, — от деда наследство. А это, — он указал на бебут, — первый трофей. Оба дамасской стали клинки. Так что и не думайте. Не отдам.
— Значит, так, — прорычал князь. — Григорий — мой телохранитель, и его оружие вы не получите. Судя по всему случившемуся, без оружия в этом городе делать нечего.
Штабс-капитан скривился, но, не решившись спорить, поспешил откланяться, прихватив с собой и своего эксперта. Вскоре полиция покинула дом, и все переместились в буфетную, дав прислуге возможность смыть кровь и навести порядок. Лиза, первым делом убежав к детям, вскоре вернулась, удивленно сообщив, что девочки, наигравшись, уснули и даже не слышали, что происходило в доме. Даже выстрел, которым Ермолай убил стоявшего у сарая бандита, их не разбудил.
— Что это было? — спросил князь, вопросительно глядя на Гришу.
Все уже несколько успокоились и обрели некоторую ясность мыслей. Поэтому, услышав вопрос, дружно уставились на парня.
— Сам не понимаю, — пожал парень плечами. — Я у себя в комнате был, когда все началось.
— Но тот мужик требовал тебя отдать, — не сдавался князь.
— Чушь какая-то, Николаша, — решительно тряхнув головой, ответила Зоя. — Гриша постоянно в город один выходил. Чего проще, напасть на него в тихом переулке? Но ведь они сюда пришли. Выходит, Гриша только повод. Скорее, даже наоборот. Они его недооценили.
— Ты права, Зайка. Что-то тут не сходится, — задумчиво кивнул князь, погружаясь в раздумья.
* * *
На следующий день, едва допив утренний чай, князь вызвал к себе Гришу и, приказав собираться, потребовал подавать машину. Уже выходя из дома, князь задумчиво посмотрел на парня и, заметно смутившись, спросил:
— Гриша, а ты огнестрельным оружием-то владеешь? А то все ножами да кинжалами орудуешь. Да нагайкой еще.
— Само собой владею, Николай Степанович. Я ж полное испытание на пластуна держал, — пожал плечами Григорий, явно удивленный таким вопросом.
— Выходит, у тебя его просто нет?
— Я ведь еще не реестровый, — вздохнул парень. — Годами не вышел. Да и не успел батя под меня оружие купить. Мор начался.
— Извини, — смутился князь. — Раз так, тогда поехали.
Ермолай привез их на базар, и Николай Степанович сразу направился к уже знакомой лавке оружейного мастера. Увидев нежданных гостей, мастер, уже ознакомленный с последними новостями, с чувством пожал Григорию руку, прямо заявив:
— Спасибо тебе, казак. Избавил город от коросты. Житья от них уже не стало.
— А сами-то чего молчали? — возмутился князь. — Императорского запрета на оружие в стране нет.
— А как тут возразишь, если по приказу полицмейстера следствие ведут так, что ежели зашибешь вора, сам же на каторгу и отправишься. А уж если за оружие взялся, так и вовсе сразу виноват. Вот и молчали люди.
— Так, значит, — протянул Николай Степанович таким тоном, что озадачился даже Гриша. — Теперь понятно, зачем они тебя все время в участок тянули, — добавил князь, выразительно посмотрев на парня. — Ладно, посмотрим, чья возьмет. Значит, так, уважаемый. Мне нужно для вот этого казака карабин кавалерийский, господина Мосина системы, револьвер, который сам выберет, по сотне патронов на каждый ствол, обоймы, и все для чистки потребное. Найдется?
— Да как же не найтись, ваше сиятельство?! — возмутился мастер. — Самолично лучшее подберу.
Нырнув куда-то в заднюю комнату, он несколько минут гремел там чем-то тяжелым и железным, а потом вернулся обратно в лавку, неся в руках сразу четыре карабина. Сложив их на прилавок, мастер, словно фокусник, достал непонятно откуда тряпицу и, ловко щелкая затворами, принялся показывать товар. Чуть улыбнувшись, Гриша взял один из лежавших карабинов и медленно, буквально по миллиметру сдвигая затвор, склонился к оружию так, словно что-то слушал. Повторив это действие несколько раз, парень отложил его сторону и взялся за следующий.
Отложив понравившееся оружие в сторону, он кивнул и, повернувшись к мастеру, сказал:
— «Смит-вессон» сорок пятого калибра с двойным действием ударного механизма есть?
— Не тяжеловат будет? — с сомнением спросил князь, вспомнив, что парню нет еще и шестнадцати.
— В самый раз, — твердо ответил парень. — Я с батиным револьвером учился. Так что шутка знакомая.
— Что, и отдача не мешает? — не поверил Николай Степанович.
— Его держать правильно надо, тогда с любым оружием справиться можно.
Сообразив, что об оружии этот парень знает больше, чем вся его семья, вместе взятая, князь замолчал, внимательно наблюдая за каждым его движением. Между тем мастер выложил на прилавок пять револьверов, жестом предложив казаку выбирать. Дальше началось то, что Николай Степанович мог назвать только двумя словами: цирк с колдовством. Парень прокручивал револьверы на пальце, качал на ребре ладони, словно пытаясь определить центр тяжести, и щелкал курками разными способами.
