Все происходило так, как должно было.
Друзилла прищурилась от яркого солнечного света. Верблюды Корвере фыркали и плевались, таща внутрь фургоны. Она увидела кого-то в робе Десницы на месте мехариста – полумертвого двеймерца с широкими плечами и опущенной головой. Под брезентовым покрытием виднелись еще люди. Из «Хроник Неночи» Друзилла знала, что Корвере ехала в среднем фургоне вместе с Ярнхайм и отпрыском Скаевы. Если бы не присутствие мальчика, провернуть это дельце было бы куда проще.
Впрочем, это далеко не первое убийство Леди Клинков…
Друзилла посмотрела на Паукогубицу и подняла бровь. Шахид истин кивнула – спокойно и уверенно.
Верблюды медленно остановились.
И по тихой команде собравшиеся Клинки кинулись в атаку.
Белые шарики. Маленькие и сферические. Десятки, пожалуй, даже сотни засверкали в свете солнц и метелью обрушились на конюшню. Раздались хлопки, и вверх поднялись огромные, белые, клубящиеся облака. Уже через секунду нижний этаж наполнился густой дымкой «синкопы», погружая любого, кто вдыхал ее, в сон. Друзилла услышала сдавленные стоны, звуки падения несчастных верблюдов на каменный пол. Тихий шепот осевшего облака, тяжелого и густого.
А затем – ничего.
Собравшиеся Клинки и шахиды посмотрели на нее. Женщина выждала долгую и безмолвную минуту. Всмотревшись в бледный туман, не заметила ни намека на движения или опасность. И наконец, Леди Клинков коротко кивнула.
Лучшие ассасины Красной Церкви принялись надевать кожаные маски, крепко затягивая их на затылках, Паукогубица помогала с ремешками. Эти хитрое приспособление придумала сама шахид истин; маска прикрывала глаза стеклянными панельками, а латунные сопла фильтровали вдыхаемый воздух. Закрепив маски, Клинки Церкви двинулись в ядовитый туман. Черный Актеон был бесшумным, как дым. Донателла из Лииза была вострой, как ее мечи. Солис, обнажив оружие, ждал на вершине центральной лестницы. Аалея стояла рядом с Друзиллой, затаив дыхание.
Из ущелья задувал ветер, и «синкопа» рассеивалась за пределы горы. Сквозь постепенно тающую завесу Друзилла наблюдала, как ассасины осторожно спускаются по лестнице к конюшне. Мертвый двеймерец мог оказаться невосприимчивым к действию «синкопы», и Маузер со своей группой Десниц подняли арбалеты, заряженные горящими стрелами, чтобы выпустить их в безочажного юношу. Но сквозь исчезающую дымку Леди Клинков видела, что человек на месте мехариста обмяк и не двигается.
– Сначала заберите сына императора! – крикнула Друзилла. – Остальных убейте.
– Приведите мне мальчишку! – потребовал Скаева.
Черный Актеон махнул рукой в знак согласия и жестом велел другим Клинкам обойти средний фургон с обеих сторон. Солис сощурил свои слепые глаза, Десницы на верхних этажах крепче ухватили арбалеты. Донателла из Лииза перерезала веревки, крепящие брезент к фургону. Друзилла, боясь сделать вдох, наблюдала, как Клинки берутся за брезентовое покрытие и сдергивают его быстрым рывком.
Леди Клинков часто заморгала. Внутри находились люди в робах Десниц. Но, вместо того чтобы лежать на полу, они все сидели. Что еще более странно, Друзилла заметила огромную бочку по центру фургона. Из плотного дуба, старую, тяжелую и испачканную солью. На дереве крупными буками были выжжены слова.
Гарольд снял капюшон с одного из сидящих людей и выругался, обнаружив, что роба набита сеном.
Друзилла прищуренно рассматривала слова на деревянной бочке.
ЕСЛИ ВЫ НАШЛИ ЕЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕ КЛАУДУ КОРЛЕОНЕ.
ЕСЛИ УКРАЛИ – ХОРОШАЯ РАБОТА, ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ.
Серце Друзиллы ушло в пятки.
«…Аркимическая соль».
– Наза…
По конюшне, подобно урагану из потрескивающего синего пламени, пронесся взрыв. От оглушительного рева Друзилла упала назад, а стражи Скаевы пошатнулись. Леди Клинков прикрыла глаза от жара и смотрела, как горят фургон, Актеон, Донателла, все лучшие Клинки, которые остались у Церкви. Солис отлетел в стену, из его ран текла кровь, кожа обуглилась. Паукогубица, бранясь, упала на колени. Вместе с дымом поднялся тлеющий пепел и заплясал в воздухе. Взрыв эхом пронесся по горе, оставив собравшихся церковных служителей ослепленными, ошарашенными и оглушенными.
– Зубы гребаной Пасти! – закашлялся Маузер.
Друзилла услышала, как Скаева позади резко втянул воздух. Повернувшись к императору, увидела, что его глаза округлились. Теневой змей, свернувшийся на его плечах, облизывал удушающий дым своим полупрозрачным языком.
– …Она здесь…
Друзилла обернулась к конюшне – как раз вовремя, чтобы заметить, как задрожал воздух и мигнул черный не-свет. На середине восточной лестницы появилась тень, вырезанная в форме волчицы, и взревела, как ветра Бездны. Леди Клинков ошеломленно наблюдала, как из спутника вылетело темное очертание, приземляясь на корточки среди стада ее пораженных Десниц, прямо рядом с шахидом карманов. Очертание поднялось на ноги в угольном дожде и черном дыме и занесло меч свистящей дугой.
– Мия…
Лезвие девушки коснулось шеи Маузера, могильная кость легко прорезала плоть и сухожилия. Голова шахида слетела с плеч, его древние глаза расширились от удивления, пока он катился вниз к обгоревшей конюшне. Мия подхватила меч Маузера из ашкахской черностали, выпавший из его обмякших пальцев, и свирепо пнула труп в грудь, от чего тот перевалился за перила и полетел вдогонку за головой. А затем, взяв в каждую руку по мечу, мелькая в тенях, как жуткая, кровожадная птица-колибри, начала резать на кусочки любого, у кого был в руках арбалет.
– Черная Мать… – прошептала Друзилла.
Аалея выругалась. Со стороны входа в гору раздался крик, и сквозь клубящийся дым Друзилла увидела, как с предгорья в конюшню вбегает группа людей. Их рты и носы были прикрыты влажными тряпками, чтобы защититься от рассеивающейся «синкопы», в руках сверкали мечи. Она узнала их по описанию в хрониках – итреец Сидоний и двеймерка Мечница. Рядом с ними бежал безочажный юноша, Трик, и эта предательская сука Эшлин Ярнхайм. Олух Мясник и изменница Наив следовали за ними, зажав между собой мальчишку Скаевы.
На восточной лестнице Мия активно прореживала ряды Десниц Друзиллы. Расчищала путь своим товарищам в недра горы. Девушка появлялась и исчезала из виду, как привидение в день глубоколетья. В ее грудь метнули отравленный нож, но она просто исчезла, а клинок вонзился в живот ближайшего Десницы, и он покатился по ступенькам. Мия шагнула между тенями, появляясь за спиной обидчика, и зарезала его. Затем подсекла ноги еще одному Деснице, и он упал на камень в фонтане алых брызг. Девушка перешагнула в другую тень в тот момент, когда меч пронзил воздух, где она стояла секунду назад, и отрезала противнику руки от локтей. При этом ни разу не оторвав взгляда от Друзиллы. И от императора за ее спиной. Лицо Мии забрызгала кровь. Глаза были холодными и пустыми. Будто вся эта кровь, резня, все смерти были просто прелюдией перед будущим убийством.
