Глядя в ее глаза, Друзилла отчетливо понимала, чье это будет убийство.
Когда на восточной лестнице остались только трупы, Мия, перешагнув через тени, внезапно оказалась на ступеньках ниже Друзиллы. Ее товарищи взбегали по лестнице к Солису, все еще оглушенному, Сидоний и Мечница проскользнули мимо него и исчезли за восточными дверьми. Мия наставила меч на лицо Скаевы, с его острого края капала кровь.
– Отец! – взревела девушка.
Оглянувшись через плечо, Друзилла увидела, что император побледнел. Его взгляд перебегал от мрачной дочери к единственному сыну, чей силуэт вырисовывался на фоне входа в гору. Мия погрузила клинок в живот очередной Десницы, отправив женщину в полет за перила в клубке собственных внутренностей. Затем начала подниматься по ступенькам, скользя вправо и влево и перерезая очередного Десницу, даже не взглянув на него. Губы поджаты. Глаза устремлены на Скаеву.
– Корвере!
Крик эхом прозвенел в конюшне. На лестнице позади нее Достопочтенный Отец поднялся с места, куда отшвырнул его взрыв. Его кожаный наряд тлел, остатки бороды, пережившие бомбу Ярнхайм в Годсгрейве, были сожжены окончательно. Слепые глаза загорелись от ярости, когда он наставил свои мечи на мертвого юношу и Ярнхайм, чтобы не дать им подойти.
– Корвере! – вновь взревел он. – Сразись со мной!
Девушка даже не соизволила оглянуться. Уверенная, что ее друзья разберутся с Солисом, она продолжила подниматься по западной лестнице, не сводя черных глаз с отца. Ее гладиаты уже просочились в недра горы, безочажный и Ярнхайм обступали Достопочтенного Отца, готовясь убить его и взбежать по восточной лестнице следом за Сидонием и Мечницей. Оттуда они разбредутся по лабиринтному сердцу горы, дойдут до покоев вещателя по одному из десятка путей и перекроют выход через бассейн Адоная.
Тени парили за плечами Мии, как темные крылья. Перед ней шла тенистая волчица, оскалив черные клыки. Теперь между девушкой и ее отцом стояли только Друзилла, Аалея и Паукогубица. Шахид истин достала два изогнутых отравленных кинжала из-за золотого пояса. Леди Клинков потянулась за ножами в рукавах, старые пальцы сомкнулись на рукоятях. Но тут Аалея тихо заговорила, и ее язык ранил острее, чем любое оружие в их арсенале.
– Солис убил Дария, Мия.
Мрачный взгляд девушки переметнулся с отца на шахида масок. Ее шаг замедлился, челюсти напряглись. Друзилла с трепетом увидела, что слова Аалеи пронзили Корвере прямо в сердце. Она наконец обернулась на Солиса, оставшегося в одиночестве перед ее соратниками внизу.
– Это он схватил Царетворца и Антония в их лагере, – прошептала Аалея. – Это он отправил их плясать в петле, чтобы позабавить зрителей. Это был Солис, Мия.
Та прищурилась. Солис сделал выпад в сторону Трика и Эшлин, не подпуская их к себе. Скаева медленно удалялся по лестнице в окружении своих людей. Император был на расстоянии вытянутой руки от Корвере. Между ней и ее призом находилась всего пара десятков людей. Но Аалею неспроста назвали шахидом масок Красной Церкви, и дело было не в ее искусности в будуаре. Даже сейчас, когда Корвере видела свою цель, Аалея подобрала точные слова, чтобы манипулировать ею, отвлечь ее, заставить оступиться. Пусть всего на миг.
Всего на долю секунды.
– Сразись со мной, трусливая мелкая сука! – закричал Солис.
– Он убил мужчину, которого ты звала отцом, Мия, – прошептала Аалея.
Девушка стиснула меч. Ее добыча стояла всего в шаге от нее. Однако Друзилла видела ее знаменитый норов, ярость, которая безгранично подпитывала выносливость Корвере, вопреки всем, кто стоял у нее на пути. Женщина наблюдала, как эта искра разгорается в ненасытное пламя в ее груди.
В конце концов, с волчицей Кассия в своей тени Мия не боялась проигрыша.
Ничего не боялась.
Какая разница, если все это продлится еще пару минут?
Мия посмотрела на Друзиллу с немым обещанием в глазах. И, зарычав, повернулась к ожидающему Достопочтенному Отцу.
– Сукин сын! – сплюнула она.
– Мия, нет… – Ярнхайм подняла меч к лицу Солиса. – Позволь мне.
– ПОЗВОЛЬ МНЕ, – сказал Трик.
– Нет. – Корвере спустилась вниз, не сводя глаз с шахида. – Этот ублюдок мой.
Друзилла отступила на шаг. Затем еще на один. Она знала, что Солис может одолеть девчонку. Все-таки он был лучшим мастером мечей. Леди Клинков услышала звон церковных колоколов – тревога, призывающая оставшихся Десниц и аколитов к битве. Но Маузер был уже мертв, вместе с лучшими ассасинами горы. Корвере только что умертвила несколько дюжин верующих, не заработав и царапины. И, по правде, хоть Друзилла и была самой опытной убийцей в Красной Церкви, ее лучшие перемены давно прошли.
Она услышала удаляющиеся шаги. Повернувшись, увидела, что стражи Скаевы убегают через двери в гору – верный себе, император бросил своего единственного сына, как только его собственная шкура оказалась в опасности. И будь она проклята, если останется здесь, куда никогда не попадали лучи солнц, чтобы сразиться с его кровожадной дочерью.
И Леди Клинков, вслед за Скаевой, развернулась и убежала.
Глава 32. Есть
На вкус пепел был как благословение.
Мия стояла на лестнице и прислушивалась к удаляющимся шагам Друзиллы и тревожному звону церковных колоколов. Чувствовала запах подпаленного мяса, крови, кишок и дерьма – весь этот сладкий парфюм. Ее глаза обжигал клубящийся дым, кожа увлажнилась и стала липкой и алой. Скаева уже удрал обратно в гору. Любая нормальная девушка испугалась бы, что он воспользуется моментом и сбежит. Любая нормальная девушка испугалась бы, что все ее труды пойдут насмарку. Но не эта девушка.
В чем разница между смелостью и глупостью?
Кем бы вы были, как бы действовали, дорогие друзья, если бы стали по-настоящему бесстрашными?
Мия посмотрела на Эшлин с Триком, ее темные глаза загорелись.
– Помогите Сиду и Мечнице, – приказала она. – Придерживайтесь плана. Бегите в покои вещателя и перекройте им выход.
Эш покосилась на Солиса.
– Мия…
– На споры нет времени, идите!
Парочка переглянулась – противоположности во всем, кроме своей общей любви к ней. Мия видела страх в их глазах – страх, который она не могла разделить, пока Эклипс была в ее тени. Но в конце концов они послушались – Эш с Триком взлетели по лестнице и кинулись к покоям вещателя за Сидом и Мечницей. Наив тушила пожар, начавшийся после взрыва. Мясник охранял ее брата.
А Мия смотрела только на Достопочтенного Отца.
Ее клинки, побагровевшие от крови, приятно оттягивали руки. Мия спустилась на две ступеньки, и слепой взгляд шахида сосредоточился на потолке. Его мышцы блестели, плечи были широкими, как мосты, бицепсы – размером с ее голову. Губы мужчины скривились от презрения.
