– Ладно, приступим к делу?
Они поспешили по газону к служебному входу. Гладиаты спрятали тела в ближайший чулан, а Адонай, взмахнув рукой и вновь произнеся магические слова, собрал пролитую кровь в длинный алый хлыст и, слегка кривясь, быстро его проглотил.
– До чего же скоро остывает, – с грустью произнес он.
– Мое сердце просто обливается гребаной кровью, – буркнул Меркурио.
Вещатель покосился на него.
– Потешник.
Скользнув в чулан и заперев за собой дверь, они раздели мертвых охранников и спешно переоделись в их доспехи. Могильная кость была достаточно легкой, но все равно неудобной для ноющих плеч Меркурио. Форма шлемов, защищавших щеки, и высокий красный плюмаж хорошо скрывали лица. И все же…
– Вы трое не шибко похожи на легионеров, – сказал Сид.
Глядя на Мечницу, пытающуюся надеть шлем на свое гнездо из дредов, на миниатюрного Адоная в слишком больших для него доспехах, и на свои старые, одряхлевшие руки и трость, Меркурио не мог с ним не согласиться.
– Слушайте, это самая грандиозная вечеринка в итрейском календаре, – ответил епископ. – В зале соберутся все сливки общества, и каждый слуга и раб в этом здании думает лишь о том, как бы не потерять работу или голову. Идите высоко задрав нос и смотрите прямо перед собой. Сидоний – ты рядом со мной. Если нас кто-нибудь остановит, говорить будешь ты.
– Что произойдет, когда обнаружат отсутствие этих стражей? – спросила Мечница.
– Думаю, поднимется тревога, и вся Бездна вырвется наружу, – сказал Меркурио, надевая шлем. – Так что нам лучше поспешить.
Быстро выглянув в коридор и подождав, пока мимо пробежит запыхавшаяся служанка, их отряд вышел из чулана. Топая сапогами, в развевающихся алых плащах, они маршировали по коридору с видом, будто так и надо, и в принципе неплохо вживались в роль. Предположение Меркурио оказалось абсолютно верным – с гостями, прибывающими толпами, и вечеринкой в полном разгаре, у слуг, горничных и домоуправляющих попросту не было времени, чтобы к ним присматриваться. Из кухонь и кладовых тянулись вереницы рабов, несущих графины с лучшими винами и подносы с искусно расставленными экзотическими закусками. Их четверке с легкостью удалось проскользнуть через эту неразбериху и хаос к тихой лестнице, а оттуда – подняться в апартаменты. И все же…
«Слишком просто».
На верхней лестничной клетке поджидала еще одна группа люминатов, их центурион хмуро наблюдал, как Мекурио ведет свою небольшую когорту вверх по ступенькам. Его вопросы прервал взмах руки Адоная и кровавый клинок, рассекший ему глотку, и центурион с подчиненными рухнули на мраморный пол. Крововещатель жадно прильнул к шее павшего мужчины, пока Сид и Мечница затаскивали трупы остальных в пустую комнату, и через пару минут четверка проникла на этаж с апартаментами. Они прошли мимо просторного кабинета с огромной картой республики на полу. Мимо комнаты, похожей на зал для совещаний, с множеством диаграмм и полок со свитками. Мимо красивой купальни, отделанной золотом и заставленной прекрасными статуями. Старый епископ никак не мог избавиться от дурного предчувствия, ощущения, что что-то попросту не…
– Где спальня Йоннена? – спросил Сидоний.
– А мне, блядь, откуда знать? – буркнул Меркурио.
– Ты же почти год был епископом этого города? – изумленно прошептала Мечница. – И до этого пятнадцать лет добывал информацию для Церкви, и твои гребаные глаза повсюду?..
– Ну, понятное дело, не настолько повсюду.
– Бездна и кровь, – прошипел Сид. – И что теперь, будем слоняться по дому, пока не найдем ее?
Из уборной, отряхивая руки, вышел лысый мужчина в пышной ливрее слуги и с тремя кольцами образованного раба на пухлой щеке. При виде четырех сомнительных люминатов он резко остановился, и его лицо вытянулось от удивления. Меркурио пожал плечами.
– Может, у него спросим?
Бесшумно, в мгновение ока, Сидоний толкнул слугу к стене и прижал ладонь к его рту и нож к паху.
– Если хоть пискнешь, пузатик, я отрежу тебе гребаные бубенцы, – угрюмо пригрозил гладиат.
Мечница вздохнула, сжав переносицу.
– Сид, он же евнух.
– О… – Сидоний посмотрел вниз, а затем поднял нож к шее мужчины. – Прошу прощения.
– Нв вхфхм ихвимнхй, – ответил евнух.
Сид приподнял ладонь.
– Что ты сказал?
– Не стоит извинений, – прошептал мужчина.
– Полагаю, ты предпочтешь, чтобы твои внутренности остались на месте?
– О, несомненно, – кивнул евнух.
– Тогда подскажи нам, где спит юный господин этого дома.
Получив подробные указания, а затем резко ударив евнуха по голове и затащив его в уборную, они направились наверх. Меркурио слышал гул голосов из бального зала, прекрасные звуки струнного оркестра. Адонай ловко расправился с очередным патрулем люминатов своей кровавой магикой, и наконец, как бы изумительно это ни звучало, епископ Годсгрейва оказался у двери в спальню Йоннена, так и не переполошив стражи. Заглянув туда, он увидел большую пустую кровать с накрахмаленной белой простыней, роскошные гобелены на стенах, игрушечных солдатиков и длинные тени, откидываемые аркимической лампой. Меркурио прокрался внутрь, и когда остальные последовали за ним, Адонай закрыл дверь с тихим щелчком.
Плечи старика придавливал страх, живот сковало льдом.
«Слишком просто…»
– Так, уже отбило десять, – сказал он. – Скоро мальчик пойдет спать. Мы прячемся здесь, хватаем маленького ублюдка, когда он ляжет в кровать, а затем валим отсюда на хрен, так?
– Сперва разыщем Мариэль, – возразил вещатель, снимая наголенники из могильной кости.
– Тот евнух сказал, что ее держат в подвальных камерах. – Сидоний понаблюдал, как Адонай избавляется от нагрудника. – В таком тесном помещении тебе может пригодиться броня.
– Любовь – мои доспехи, – Адонай откинул белые волосы с кроваво-алых глаз и бросил наручи на кровать. – Верность – мой клинок.
– …Как трогательно… – раздался шепот.
Хотел бы Меркурио сделать вид, что удивился. Но, повернувшись и увидев темное очертание демона Скаевы, выползающего из длинной тени, он почувствовал только хладную неизбежность. Змей облизнул воздух своим полупрозрачным языком и, тихо зашипев, посмотрел на Адоная.
– …Очень трогательно, вещатель. Твоя сестра пела такую же песню, когда мы прижали к ней раскаленное железо…
Адонай вышел вперед, держа клинок наготове.
– Ежели вы причинили ей боль…
– …Можешь не сомневаться, Адонай, именно это мы и сделали. В конце концов, ты угрожал моему хозяину…
– Сие было не угрозой, демон, а обетом, – ответил вещатель. Затем провел клинком по запястью, и вниз полились две багровые струйки. – А в поприще кровавом можешь всегда рассчитывать на вещательское обетование.
