И, кинув прощальный взгляд
и тихо вздохнув,
– …Как угодно…
он исчез.
Мия вновь опустилась на колени и обхватила себя руками за грудь, чтобы сдержать всхлипы. Из всех смертей, которыми она одаривала или одаривали ее, эти ранили глубже других. Это ее друзья. Люди, которые любили ее. Люди, ради которых она рискнула всем, и которые рискнули всем ради нее. Все те месяцы в коллегии они жили вместе, истекали кровью вместе, сражались вместе, но в итоге все закончилось здесь. В разрушенной башне в непонятной глуши.
Все было впустую.
Она почувствовала чье-то ласковое прикосновение к своему плечу.
– ТЕПЕРЬ ОНИ У ОЧАГА, МИЯ, – пробормотал Трик, и небеса содрогнулись от грома. В ее глазах набухли горькие слезы.
– Думаешь, от этого легче? – прошептала она.
– ТАМ ТЕПЛО И СВЕТЛО. ЭТО МЕСТО ПОЛНО ЛЮБВИ И УМИРОТВОРЕНИЯ.
Мия опустила голову. Ее лицо скривилось в попытке сдержать всхлипы. Порывы ветра казались теперь еще холоднее. Руки судьбы – и вовсе ледяными. Однако Трик утешал ее не банальными фразами – он сам побывал по ту сторону завесы между жизнью и смертью. И если там действительно можно было обрести покой…
– Что они увидят? – прошептала Мия, поднимая на него взгляд. – Что ты видел?
Мертвый юноша повернулся лицом к буре, наблюдая за клубившейся серостью глазами цвета ночи. Вновь прогрохотал гром, и Мия поежилась. Прошли долгие минуты, прежде чем Трик ответил.
– КОГДА Я ОЧНУЛСЯ ПОСЛЕ ПАДЕНИЯ, ТО ОКАЗАЛСЯ В МЕСТЕ, ПОЛНОСТЬЮ ЛИШЕННОМ КРАСОК. ПОЗАДИ ВОЗВЫШАЛАСЬ ТИХАЯ ГОРА, ОКУТАННАЯ НОЧЬЮ. А ВПЕРЕДИ, ДАЛЕКО-ДАЛЕКО, ГОРЕЛ ЯРКИЙ ОЧАГ. Я ПОЧУВСТВОВАЛ ЕГО ТЕПЛО НА СВОЕЙ КОЖЕ. УВИДЕЛ ВОКРУГ НЕГО ЛИЦА ЛЮБИМЫХ ЛЮДЕЙ, ПОКИНУВШИХ ЭТОТ МИР. – Он тихо вздохнул. – Я ЗНАЛ, ЧТО МОЕ МЕСТО ТАМ. ЧТО, КОГДА Я СЯДУ, ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО. ВОТ ГДЕ ОНИ СЕЙЧАС. В ТЕПЛЕ, БЕЗОПАСНОСТИ И ВДАЛИ ОТ ВСЕГО ЭТОГО. ВМЕСТЕ.
– Так почему…
Мия шмыгнула и попыталась успокоиться.
– Почему ты не остался, если там так охренительно?
– ЭТО… – юноша покачал головой, – …МНЕ НЕ СТОИТ ОБ ЭТОМ ГОВОРИТЬ.
– Трик. – Мия потянулась за его рукой. С удивлением вновь отметила ее тепло. Еще недавно он был твердым, как камень, но теперь его кожа стала мягкой, а пальцы казались чернильно-черными на фоне ее молочно-белых. – Расскажи мне. Пожалуйста.
Он по-прежнему всматривался в небо, капельки дождя стекали по его щекам, как по прекрасной статуе на Форуме. Но в конце концов он опустил взгляд, в его черных глазах читалась скорбь.
– ПОТОМУ ЧТО, КОГДА Я ПОСМОТРЕЛ НА ТЕ ЛИЦА… НА ЛИЦА ВСЕХ, КОГО Я ЛЮБИЛ… ТОГО, КОГО Я ЛЮБИЛ БОЛЬШЕ ВСЕХ, НЕ БЫЛО СРЕДИ НИХ.
Желудок Мии кувыркнулся, дыхание сбилось.
– Я ВЕРНУЛСЯ РАДИ ТЕБЯ, МИЯ, – сказал Трик, и в его глазах загорелся черный огонь. – ВОТ КАКОЙ ДАР ПРЕДЛОЖИЛА МНЕ МАТЬ. ЕЙ НЕ ХВАТАЛО СИЛ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬ МЕНЯ САМОЙ, НО ОНА ПОКАЗАЛА МНЕ ПУТЬ. – Он вытянул руку, запятнанную черным. – МНЕ ПРИШЛОСЬ ПРОЦАРАПЫВАТЬ СЕБЕ ДОРОГУ ЧЕРЕЗ СТЕНЫ САМОЙ БЕЗДНЫ. ВОТ ПОЧЕМУ Я ПОЖЕРТВОВАЛ СВОИМ МЕСТОМ У ОЧАГА. НЕ РАДИ ВОЗМОЖНОСТИ ВОССТАНОВИТЬ БАЛАНС, ОЖИВИТЬ ЛУНУ ИЛИ ВЕРНУТЬ МИР НА КРУГИ СВОЯ. МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ВСЕ ЭТО.
Он взял руку Мии и прижал к своей груди, и девушка с потрясением ощутила четкое сердцебиение под своей ладонью.
– НО Я БЫ ЗАКЛЮЧИЛ ТЫСЯЧУ СДЕЛОК С НОЧЬЮ РАДИ ЕЩЕ ОДНОГО МГНОВЕНИЯ С ТОБОЙ. Я БЫ УМЕР ТЫСЯЧЬЮ СМЕРТЕЙ И ПЕРЕЖИЛ БЫ ИХ ВСЕ, ПРОСТО ЧТОБЫ ЕЩЕ ОДИН РАЗ ОБНЯТЬ ТЕБЯ.
Весь мир затих. Весь мир замер.
– Трик, я…
– Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МИЯ. И С ПОЗВОЛЕНИЯ НОЧИ, Я БУДУ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ ВЕЧНО.
– …Мия?
Голос Йоннена вернул ее в холодную и мокрую, безобразную и кровавую реальность. Но она еще секунду смотрела в его темные колодцы. Прижимая руку к его мускулистой груди. Косясь на Эшлин, изнывая и недоумевая.
Разрываясь надвое.
– Мия? – вновь простонал Йоннен.
– Все хорошо, братец, – ответила она, отворачиваясь от Трика. – Я здесь.
Мия пересекла башню, ее голова все еще пульсировала, тело ныло, нога кровоточила под полоской темной ткани, которой, несомненно, ее перевязал Трик. Обходя костер, она наблюдала, как его язычки голодно бросаются в ее сторону. Наконец Мия присела перед братом и, зашипев от боли, взяла Йоннена на руки.
Он был еще сонным от «синкопы», его глаза покраснели, лицо побледнело. Но Эклипс скользнула в его тень, чтобы успокоить любые страхи, и Мия была достаточно разбиралась в ядах, чтобы знать, что примерно через час он полностью оправится, – даже быстрее, чем взрослые, которые только начинали просыпаться.
Мия благодарила Богиню, что в тот миг они сидели все вместе, что задача схватить Йоннена живым была важнее желания ассасинов убить остальных. Она вспомнила битву, стук собственной крови, силу, журчавшую в ее венах. Прежде такого никогда не было – Мия еще ни разу не управляла тьмой с такой легкостью. Дело не только в том, что ныне в небе светили всего два солнца. Новый фрагмент Луны – некогда находившийся в Фуриане, а теперь в ней – сделал ее могущественнее.
Тут Мия невольно задумалась о Клео. Женщине, которая вела тот старый дневник, найденный в недрах читальни летописцем Элиусом. Она дала Мие единственные реальные подсказки о сущности даркинов. Эта женщина посвятила всю свою жизнь поискам осколков, но оступилась и так и не завершила пазл, который теперь должна каким-то чудом сложить Мия.
В дневнике говорилось о том, что Клео была беременна. И о материнских грехах.
Было ли это как-то связано с ее неудачей?
И что стало с самой женщиной?
Ее дочерью?
Сыном?
Трик наблюдал за ней сквозь пелену дождя. В ушах Мии по-прежнему звенело его признание – громче, чем буря, бушующая снаружи.
– Как твоя голова? – спросила она у Йоннена.
– Болит, – захныкал он.
– Все хорошо, милый. Я рядом. Когда всё – кровь…
– …Кровь – это всё, – пробормотал мальчик.
Мия крепко его обняла и поцеловала в лоб. Думая обо всем, что могло бы быть, обо всем, что могло произойти. Ее живот наполнялся ледяным страхом.
Такое незнакомое чувство. Кожу покалывало, желудок крутило. Уход не-кота будто открыл брешь в ее груди. Отломал кусочек от нее самой. Но его заменил поток гнева, и Мия крепко, отчаянно за него схватилась, словно утопающий за корягу. Позволив горькой, огненной злости наполнить ее до краев.
Красная Церковь сделала свою ставку, отправив пятерых лучших Клинков и опустошив тем самым часовню Галанте, чтобы убить ее.
Им не удалось. А теперь…
