– Во-во, – кивнул Корлеоне. – А так все по-честному. Сколько раз можно повторять: то, что мы пираты, не значит, что мы беззаконные разбойники.
– А сколько можно вам повторять: именно это оно и значит! – вскипел Сид.
– Заберешь жизнь – заберешь все, – пробормотала Мия.
– Да, – сказал Корлеоне. – Так что у парня, которого они отправят на поединок, мало что имеется. А то, что все же имеется, он наверняка завещает капитану или команде перед битвой.
Мия посмотрела в другую часть зала и увидела мужчину-гору с петлей на шее, который и вправду второпях что-то писал на куске пергамента. Он передал записку капитану, который спрятал ее в свое пальто. Затем мужчина спустился по лестнице на нижний ярус. Он был двеймерцем, размером с небольшой фургон, с короткой и беспорядочной копной дредов. Его бицепсы были толще бедер Мии, лицо украшали прекрасные татуировки и уродовали ужасные шрамы, заработанные в боях.
Сигурссон спустился с королевского балкона и подошел к Мие, протягивая тяжелый деревянный меч с обсидиановыми осколками по краям.
– Да присмотрит за тобой Мать Трелен, девочка. И направит Леди Цана твою руку.
– Ладно, – пробормотала она.
Мия передала Йоннена Эшлин и яростно поцеловала девушку в губы.
– Не смей умирать, – предупредила Эш.
– Это разумный план.
– А если серьезно – у тебя есть план?
Мия закусила губу и нахмурилась.
– Я работаю над этим.
Девушки вновь поцеловались, и в конце концов Корлеоне прочистил горло.
– Если ты что-нибудь хочешь завещать…
Мия посмотрела капитану в глаза, и тот осекся.
– Ладно. Просто уточнил.
Мия чмокнула Йоннена в лоб.
– Мне понадобится Эклипс. Но я быстро, ладно?
Мальчик медленно кивнул и посмотрел на оппонента Мии. Мужчина крутил свой меч, словно тот был продолжением его тела, нанося воздуху кровавые раны. На его мускулы упал тусклый солнечный свет, и они заблестели, как полированная сталь.
– Помни, что говорил отец.
– Я помню, – кивнула Мия.
– Удачи, дэ’лаи, – тихо произнес Йоннен.
Он впервые назвал ее сестрой. Впервые признал, что они семья. И хотя смерть маячила у нее за плечом и дышала в спину, Мия расплылась в улыбке. Смаргивая обжигающие слезы и чувствуя, как от любви к этому маленькому засранцу в ее горле набухает комок. Она обняла его, расцеловала в обе щеки, и когда мальчик скользнул руками вокруг ее шеи и обнял в ответ, ее сердце растаяло.
Повернувшись, она сделала глубокий вдох и забрала меч у Сигурссона.
– Эклипс?
Глаза вульфгарда слегка расширились, когда демон перетек из тени Йоннена. Волчица обвилась вокруг ног Мии – черная, как истинотьма, – а затем исчезла в ее тени. Достаточно темной для троих.
– Да кто ты, блядь, такая? – спросил он.
Мия просто закрыла глаза. Медленно вдохнула. Почувствовала, как страх внутри нее растворяется, поглощаемый спутником. И уже через секунду она перестала быть испуганной девчонкой, танцующей на остриях ножей. Она была разрушительницей. Выкованной из тени. В ее жилах текла кровавая ночь, а в груди мрачно горел осколок павшего бога.
Неуязвимая.
– Эклипс, двигайся, куда я укажу, ладно?
– …Как угодно…
Мия подошла к краю водоема, а Сигурссон повернулся к зрителям, и его голос зазвенел над толпой.
– Начинаем замес! «Висельник» бросил вызов, и «Кровавая Дева» ответила! Сражайтесь, пока один не падет, и пусть Дочери пощадят ваши души!
Мия посмотрела на воду, на темную тень левиафана, свернувшегося на глубине под проволочной сеткой. Он был длиной в девять метров и ни сантиметром меньше – охотник глубин, злобный и растолстевший на крови мужчин и женщин, которых подкидывал ему Вальдир.
Противник Мии снял сапоги и рубашку. Его торс бугрился мышцами, каждый сантиметр кожи покрывали татуировки – в основном с женщинами и рыбами, хотя встречались и их комбинации. Не желая уступать, Мия тоже сняла рубашку и беспечно отшвырнула ее. Раздались неуверенные аплодисменты, когда зрители поняли, что под ней ничего нет.
«Смотрите на мою грудь, ублюдки, а не на руки».
Потом она сняла сапоги, заодно повернув левый каблук, чтобы незаметно достать ножик. Мия запрыгнула на сетку, цепляясь пальцами ног за тросы. Сталь загудела, как струны огромного и ужасного инструмента – первые ноты песни крови и разрушений. Двеймерец тоже прыгнул на сетку, и Мию подбросило на месте от его веса. Мужчина улыбнулся и снова топнул по тросу, чтобы вывести ее из равновесия, а затем поднял одну ногу и широко развел руки, демонстрируя безупречную устойчивость.
Мия осторожно пошла по тросам. Глянув на холодную лазурь в двух метрах под собой, увидела, как огромная тень нетерпеливо закружила. Пираты кричали и топали ногами, и Мия вспомнила свои перемены на арене. Шелкопрядицу. Блювочервя. Хаос «Венатус Магни». Обожание зрителей, как их аплодисменты пели в ее жилах в такт пульсу, и страх… что ж, страх оставим ее сопернику.
Но те перемены давно позади. Она больше не сражалась в угоду толпе.
Мия сражалась за себя. И за любимых людей.
– Как вас зовут, сэр? – крикнула она.
– Железогиб.
Мия вытянула руку и уронила деревянный меч в воду.
– Я отлучусь на минутку, Железогиб.
Подняла тычковый нож, блеснувший между пальцев.
– Эклипс?
И показала на балкон. Когда волчица из теней прыгнула и исчезла, Мия
шагнула
с тросов
наверх
в демона,
материализовавшегося
во тьме у ног Вальдира, оседлала мужчину и погрузила нож в его горло. Король Мерзавцев ахнул, его пронзительные зеленые глаза округлились. Но пока он поднимал руку, чтобы отмахнуться от нее, нож еще трижды пронзил его шею,
хлюп
хлюп
хлюп
и с оружия Мии в воздух дугой брызнула кровь, рассекая воздух. Толпа недоуменно заморгала, заметив ее исчезновение, а затем, осознав, что она сидит на их монархе, сжав в кулак его косички и отсекая изувеченную шею,
хлюп
хлюп
хлюп
заорала от смеси ужаса и ярости. Лицо Мии исказилось в гримасе, зубы оскалились, на губы, шею и грудь брызнуло алым, густым и горячим, а тем временем король булькал, плевался, брыкался, царапал ей горло, его мышцы напряглись, пальцы скрючились, но кровь, о, кровь,
