снова шагнула
через полое,
омытое бурей пространство
в Эклипс,
слившись со тьмой
сверху, вокру и внутри,
а дальше, со скоростью молнии,
в следующую волну,
в волчицу,
с волчицы
на волну,
и обратно,
прыгая по стальной серости, как по камешкам,
шагая в черноту и
исполняя танец теней,
богини вокруг нее
кричали от ярости,
бог внутри нее
мрачно смеялся,
сила тьмы
была в ее руках,
и когда все бесконечные мили сократились
в ничто,
когда богини взревели
от гнева,
наконец-то
после целого века,
после целой вечности,
шаг
за
неустойчивым шагом,
она увидела впереди
светлые берега
и тоже невольно
рассмеялась,
осколок пылал черным
внутри нее,
ашкахские пески
стелились перед ней,
и крошечная часть ее,
едва видимая,
если не присматриваться,
наконец
поистине
начала
Они распластались на мокром песке. Ее ноги облизывала вода. Впереди простиралась красная полоса омытого бурей ашкахского пляжа. Маячили знакомые гниющие фасады Последней Надежды. Наверху сгущались черные тучи. Позади поднимались рычащие волны. Дождь заливал лицо, волосы, капал в глаза, пробирая холодом до самых костей. Трик стоял на коленях посреди врезающихся в него волн и смотрел на Мию с изумлением и восторгом.
Сверкнула молния, яростно царапая небеса. Волны, кувыркаясь, налетели на берег. Леди Бурь и Леди Океанов, эти ужасные сестры, тянулись к ней со всей своей ненавистью. Мия с трудом поднялась. Эклипс стояла рядом, тени покачивались, как змеи. Она сняла с себя мокрую треуголку, смахнула волосы с лица и разразилась смехом. Ее глаза сияли. Сердце согревал темный огонь, горящий в груди.
Все, что могли, они испробовали.
Всю свою ненависть – истратили.
Всю свою ярость – исчерпали.
Мия показала костяшки небу.
– Все еще на плаву, сучки.
Книга 4. Прах империй
Глава 30. Могло быть
– Блядь, только не это.
Открывая дверь таверны «Новый Империал» в городе Последняя Надежда, Мия и не ждала, что ее встретят с распростертыми объятиями или с триумфальным парадом. Но когда владелец таверны, Жирный Данио, оторвался от своей новой блестящей барной стойки и увидел потрепанного, мокрого Клинка и безочажного юношу на пороге, Мию все же впечатлил искренний ужас в его глазах.
– Блядь, только не это, – повторил трактирщик.
Волнение Жирного Данио по поводу возвращения Мии в его таверну можно было понять: в свой последний визит она отравила группу проживавших здесь люминатов и сожгла «Старый Империал» дотла. В качестве компенсации Красная Церковь оплатила ремонт, и «Новый Империал» оказался куда успешнее своего предшественника. Не костеродная вилла, но на полу по крайней мере уже не было пятен крови, и на стропилах не ютились крысы.
И все же, судя по всему, Мия не входила в число любимых посетителей Данио.
– Нет-нет-нет-нет-нет, – взмолился пузатый трактирщик, поднимая руки над головой. – Милошердный Аа, ты не можешь вернуться, я только покрасил штены!
– Обещаю вести себя прилично, – ответила Мия, переступая через порог.
– Мия!
Она услышала топот ног, учуяла жасминовые духи, а затем Эшлин стиснула ее в объятьях, так что у Мии перехватило дыхание. Их губы нашли друг друга, и Мия позволила себе на секунду забыться, просто наслаждаясь близостью девушки. Она промокла до нитки, дрожала от холода и устала так, что не смогла бы уснуть. Но на крошечный миг все это не имело значения.
Сидоний быстро пересек комнату и присоединился к объятиям, Мечница тоже. Окинув паб взглядом, Мия увидела, что он набит солеными с «Кровавой Девы», которые тихо переговаривались или быстро поглощали запасы алкоголя. Клауд Корлеоне сидел за столиком вместе с Большим Джоном, Мясником и Йонненом – очевидно, троица учила ее брата играть в «цареубийцу»
[32]. Но когда в зал вошли Мия с Триком, все четверо оторвались от игры, и лицо Корлеоне вытянулось от удивления.
– Отымейте меня нежно… – выдохнул он.
– А затем оттрахайте как следует? – закончила Мия.
Клауд приподнял треуголку и широко улыбнулся.
– Рад тебя видеть, моя королева.
Мия медленно присела в реверансе, которому позавидовала бы любая костеродная донна, и подмигнула Йоннену. Брат спрыгнул со стула и, стараясь держаться как можно более высокомерно, прошел через весь зал, чтобы свирепо обхватить маленькими ручками ее талию. Мия вся промокла, но сейчас ей было плевать. Она подняла Йоннена и, крепко его сжав, чмокнула в щеку. Мальчик недовольно взвизгнул и скривился при прикосновении ее губ.
