– Тогда почему он просто не убьёт её сам? Не похоже, чтобы у него недоставало для этого сил. Когда она покинет дворец, отец сможет дотянуться до неё одним из заклинаний и погасить её жизнь так же легко, как ты погасила пламя этой лампы.
Ша-маат покачала головой.
– Ты никогда по-настоящему не понимал высших форм магии, брат. Такие действия имеют… свою цену. Душа отца должна остаться незапятнанной.
Меня никогда не переставало удивлять лицемерие убеждений моей семейки.
– А как насчёт моей души?
– Брат, я тебя люблю, но на твою душу уже предъявлены права, ты прекрасно знаешь.
Я вздрогнул, услышав эти слова. Вздрогнул от их грубой, простой, почти небрежной правды. Я был Чёрной Тенью и оттого приговорён к вечному кроваво-красному концу, который ждёт почерневшую душу. Меня нельзя спасти, поэтому с тем же успехом можно использовать. Я ничем не отличался от лошадей, тащивших плуги по землям нашей семьи, или жука-денщика
[1], с помощью которого разувались.
В глубине души я ожидал услышать, как Рейчис захихикает над тем, что я позволяю собой манипулировать, а может, зарычит на Ша-маат. Но он лежал и спал, свернувшись клубком в углу, как какой-нибудь ручной зверёк. Я знал, он не виноват в том, что с ним случилось (что бы это ни было), и всё равно на краткую секунду его возненавидел. Потом возненавидел себя на куда более долгое время. И в конце концов заявил:
– Я не собираюсь убивать какую-то вдову только потому, что у неё хватило здравого смысла отказать нашему отцу.
– Она дура, – отрезала Ша-маат. – Его предложение было лучше, чем она заслуживала.
Мне захотелось сделать сестре больно, поэтому я сказал:
– Не все так жаждут принимать предложения нашего отца, как ты, Ша-маат. Некоторые находят их… недостойными.
Когда она взглянула на меня, я не увидел на её лице ни малейшей обиды, только чуть заметную самодовольную усмешку в уголках губ.
– А мне казалось, будто ты сказал, что не способен к проекционным чарам, брат.
– Тем не менее мой ответ – «нет».
Она сделала глубокий вдох и выдохнула.
– Вижу, тебе нужно немного подумать о том, как обстоят дела. Оставляю тебя здесь со всеми твоими нетронутыми иллюзиями.
Сестра повернулась к двери, и тут мне пришла в голову мысль. «Другие агенты». Она сказала, что против королевы использовали других агентов.
– Кореш и Аррасия были твоими творениями, Ша-маат?
Она обернулась и слегка кивнула, но потом склонила голову к плечу.
– Не совсем. Хотя служили нашим целям. Точнее сказать, они играли на руку нашим интересам, хотя, возможно, не до конца их понимали. Но в это вмешался ты.
У меня возник вопрос. Я снова оглянулся на Рейчиса и подумал о том, что он едва избежал смерти. Если Ша-маат ответит на следующий вопрос: «Да», все сдерживавшие меня оковы исчезнут. Я убью свою сестру здесь и сейчас.
– Ты помогла им натравить на нас лангзиера?
– Не совсем.
Мои пальцы зудели от желания почувствовать огонь красного и чёрного порошков.
– Отвечай – да или нет.
– Лангзиер предназначался не для тебя, брат. Если бы его напустили на тебя, ты бы ни за что не выжил. Аррасия, должно быть, заставила кого-то сделать так, чтобы лангзиер сосредоточился на тебе вместо своей первоначальной цели. Поблизости всегда найдутся маги, готовые сотворить небольшое колдовство за нужную цену. Будь уверен, брат, заклинание творила не я.
– Но ты дала им змею.
– Несколько месяцев назад и для того, чтобы они воспользовались ею в нужное время в нужных целях. А не для какой-то мелкой вендетты против тебя. Я сообщила им, что лишаю их своей поддержки. Немедленно.
Вот почему они впали в такое отчаяние и, наверное, наняли первого попавшегося убийцу. Они рассчитывали на магическую помощь, чтобы от меня защититься, а Ша-маат их бросила? Интересно, сказала ли она наставникам, что она моя сестра.
– Все эти заговоры. Все эти твои и отцовские планы. – Я протянул ей карту. – Мне нечего с ними делать, Шелла.
– Меня зовут Ша-маат!
Гнев в её голосе был резким. Ломким.
Несколько мгновений она молча дышала, потом сказала:
– Ты должен привыкнуть называть меня так, брат. Ты должен…
Не договорив, она снова подошла ко мне и взяла мои руки в свои. Сомкнув мои пальцы на карте, слегка поцеловала её, потом меня.
– Ты выполнишь приказы нашего Верховного мага. Ты сделаешь то, что прикажет твой Верховный маг, хотя, возможно, не сразу с этим смиришься. Ты поступишь так, потому что ты джен-теп, как бы глупо ни носился со своими аргосскими претензиями, вырядившись в нелепую одежду, словно пастух приграничья, в нелепую шляпу с дурацкими суеверными символами. Ты выведаешь для нас секреты королевы и, когда настанет нужное время, убьёшь графиню. А потом вернёшься домой, к нашей семье. Ко мне.
Её спокойная уверенность была как указ, произнесённый магистратом, словно тысяча человек в стальных доспехах стояли рядом, готовые привести приговор в исполнение. Как будто я был одним из тысячи. Это было почти непреодолимо.
– Почему?
Я попытался превратить свой вопрос в насмешку, отказ; хотя бы сделать его началом нового спора. Вместо этого он прозвучал обиженно и совершенно искренне.
В глазах Ша-маат заблестели едва заметные слезинки.
– Потому что несмотря на всё, что ты о себе думаешь, несмотря на весь твой ум, у тебя есть одна огромная слабость, брат. Ты мечтаешь о семье. Ты жаждешь любви. Дароменские варвары отыщут это в тебе. Будь осторожен – как бы с помощью своей находки они тебя не уничтожили.
Закрывая за собой дверь, сестра сказала:
– С прошедшим, Келлен. Хотела бы я подарить тебе что-нибудь получше.
Хитрость
Проблема тренировки изгоев не в том, чтобы заставить их перестать лгать, а в том, чтобы заставить их понять: то, что они привыкли выживать с помощью лжи, не означает, что остальные люди не могут лгать куда лучше их самих.
Глава 19
Воображаемые беседы
Карета летела по Северной Дароменской Императорской дороге; растущие вдоль неё деревья и кусты становились всё реже по мере того, как мы подъезжали к более холодным местам. Карета выглядела прекрасно, чёрная лакировка снаружи подчёркивалась серебряной отделкой, на дверцах с каждой стороны красовалась тщательно выполненная выпуклая алая эмблема дома графини с изображением розы и меча – но экипаж был совершенно не приспособлен к тяготам дальних путешествий.
