Леонидас направился ко мне, но Бракиус, благослови её храброе сердце, встала у него на пути.
– Мы ещё не договорились насчёт оружия, – сказала она, указывая на меч Леонидаса.
– Он может его оставить, – сказал я услужливо, открывая футляры с порошками.
Леонидас улыбнулся.
– Генерал, – вмешалась Бракиус. – При всём моём уважении, вы, кажется, не рассмотрели своего противника. Полагаю, вы хотите запретить магию?
Леонидас сплюнул.
– Магию? Нет, маршал, никаких ограничений по магии.
Затем он повернулся к своим людям и крикнул:
– Этот пёс думает, что может одолеть дароменского военного с помощью салонных фокусов. Он прав?
– Нет, генерал! – закричали те.
– Есть ли мужчина или женщина, маг или воин, способные победить меня в поединке?
– Нет, генерал!
– Есть ли тот, кто так много болтает перед боем? – крикнул я, надеясь, что кто-нибудь рефлекторно выкрикнет:
– Нет, генерал!
Увы, они были слишком хорошо обучены.
Бракиус обвела взглядом нас обоих.
– Полагаю, вы оба готовы. Начинаю отсчёт. Итак. Начнём. Семь…
– Эй, помнишь, когда мы в последний раз слушали, как маршал отсчитывает от семи? – спросил Рейчис.
– Шесть!
Я посмотрел на него.
– Да, а что?
– Знаешь, как я называю то время?
– Пять!
Хвост белкокота дёрнулся.
– Старые добрые времена.
– Четыре!
Я жевал ораксианский корень, стараясь не обращать внимания на горечь.
– Просто помни свою роль.
– Три!
– Ещё раз – какова моя роль? – спросил белкокот. Его искренний тон вызывал глубокое беспокойство.
– Не морочь мне голову, Рейчис.
– Два!
– Келлен? – спросил он.
– Ну?
– Один!
– Я не буду охранять подвал этого парня, даже если ты проиграешь.
– Бой!
Леонидас в несколько шагов одолел половину разделяющего нас пространства.
– Давай покажем им, как быстро ты падаешь, талам фезер, – сказал он.
Мило. Я почти не знал забанского, но был уверен, что меня назвали «мальчиком с выдрой».
Люди генерала засмеялись над его шуткой. Наверное, все они выучили несколько забанских слов, находясь так близко к границе.
«Ладно, поехали».
Я подбросил порошок в воздух, сделал магические знаки и тихо произнёс слова заклинания. Их не нужно говорить громко, поэтому я решил сказать их почти шёпотом. Два пламени – красное и чёрное – загорелись в воздухе между мной и Леонидасом и ударили в него прежде, чем он успел пошевелиться.
Он рассмеялся и поднял руки.
– Видите? Никакая магия не может пробить кожу дароменского солдата!
Я вытащил новую порцию порошков и снова произнёс заклинание. И опять огонь лизнул Леонидаса. И опять он улыбнулся.
Я посмотрел на его мага. Тот потел, вливая энергию в щит. Проецировать щит намного сложнее, чем создавать его вокруг себя.
– Давай, меткий маг, – ухмыльнулся Леонидас. – Я едва слышу твой маленький магический трюк. Попытайся как следует, прежде чем я вспорю тебе живот!
На этот раз я вытащил много порошка; наверное, больше, чем позволяла безопасность, но я должен был ударить наверняка. Маг увидел, что я делаю, и сконцентрировался сильнее.
– Караф Тот, – произнёс я.
Вспышка красной и чёрной смерти, способная опрокинуть дом, разорвала воздух между нами. Неистовый взрыв, полный ярости и злобы, взломал щит. Но этого было недостаточно. Воздух вокруг Леонидаса замерцал и задрожал, но сам генерал остался невредимым.
Он издал торжествующий вопль, какой издаёт человек, когда его любимая впервые говорит, что тоже его любит.
– Хорошо, Келлен Аргос. Теперь я покажу тебе свою магию!
Он шагнул вперёд, но я в последний раз поднял руку.
– Леб-этера деа-ветис, – произнёс я.
Ничего не произошло.
Ну, во всяком случае, ничего заметного.
Леонидас в замешательстве смотрел на меня.
– И всё? Это был твой секретный план? Оградить себя щитом? Дурак. Думаешь, я иду на поединок, не разузнав сперва, кто мой противник? Я знаю о тебе всё, Келлен из дома Ке. Изгнанный джен-теп. Бродяга. Меткий маг. Я знаю, что в твоей татуировке не хватит магии дыхания, чтобы создать щит, способный остановить бабочку, не говоря уже о моём мече.
– Верно, – согласился я негромко, чтобы меня услышал только Леонидас. – Но я сделал щит не для себя, генерал. Я сделал его для вас.
– Что? Зачем?… С чего бы?… – начал он, тяжело дыша.
– Щиты – забавная штука. – Я говорил тихо, чтобы не услышал его маг. – Они образуют своего рода барьер, защищающий вас от внешнего мира. Они должны быть невероятно крепкими, чтобы выдержать взрыв пороха. Вообще-то они должны быть практически непроницаемыми – иначе жар взрыва сможет проникнуть сквозь них и воздух сожжёт ваши лёгкие изнутри.
– Что происходит? – пробормотал один из людей Леонидаса.
– Проблема в том, – продолжал я, – что щит не должен быть слишком толстым, иначе он блокирует всё остальное – даже воздух, которым нужно дышать. Ваш маг проделал всю тяжёлую работу, громоздя щит поверх щита, чтобы удержать взрывы. А я? Всё, что мне оставалось сделать, – это добавить крошечный щит дыхания сверху. Как вы и сказали, он бы не удержал и бабочку. Зато он не пропускает внутрь воздух.
Леонидас повернулся к магу, который, наконец, понял, что происходит. Он попытался снять заклинание, но в этот миг Рейчис прыгнул ему в лицо.
– Какая жалость, – сказал я Леонидасу. – Он бы прекрасно очистил ваш подвал от крыс.
Леонидас, шатаясь, шагнул ко мне и упал на колени. Он беспомощно хватал пальцами воздух.
– Вам следует узнать две вещи, – заявил я. – Во-первых, магия сложна, и дилетантам не следует с ней играть.
Я услышал страдальческий крик мага и лёгкий хлопок, когда щит исчез. Леонидас втянул воздух в грудь и с трудом поднялся на ноги.
– А во-вторых, у меня есть для вас послание, – сказал я, доставая порошки из футляров и отправив вращающиеся крупицы в воздух.
Я нараспев проговорил слова, на этот раз другие:
– Караф Эррас.
Взрыв поразил Леонидаса, как ураган, пронёсшийся через каньон. Генерал посмотрел на свой живот и увидел кровоточащие внутренности, угрожающие выплеснуться наружу. Он инстинктивно прижал руки к ране, но она была слишком большой и глубокой, чтобы от этого жеста был толк.
