– А мои футляры?
– Нет, – ответила она. – Ни футляры, ни те дурацкие… Они придержали и твои метательные карты.
– Тогда здесь нет ничего, что мне поможет.
– Они оставили кое-что в твоей комнате, брат. Карты служанки. Я положила их в седельные сумки. Сомневаюсь, что колоду заметят. Но, когда придёт время, вспомни о ней.
– Колоду, которую я дал Тасии? Что, чёрт возьми, мне с ней делать? Если ты пошла на такой риск, почему не принесла мои порошки?
– Пожалуйста, брат, послушай: порошки тебе не помогут. Тебя никогда к ним не подпустят. Ты должен рассчитывать только на карты. Ты всё ещё можешь всех перехитрить.
– Почему?
Я почувствовал, что Шелла колеблется.
– Нет. Я не могу зайти так далеко. Отец узнает. Он… иногда он пользуется своими магическими картами, чтобы наблюдать за нами… наблюдать за мной. Ты должен сделать всё сам.
Осознание того, что она ослушалась отца, ударило меня, как палица маршала. Ни разу в жизни я не видел, чтобы сестра напрямую нарушала его приказы – даже когда он был всего лишь лорд-магом и главой нашего дома. Теперь же, когда он стал Верховным магом территорий джен-теп…
– Шелла, он накажет тебя за непослушание. Все обещания, какие он тебе дал, забудутся, если он выяснит, что ты пошла наперекор его воле.
Всего на мгновение в камере раздался перепуганный всхлип. Потом сестра обняла меня ещё раз, и следующее, что я услышал, были её шаги: она уходила. Но, не дойдя до двери, остановилась.
– Девушка, которую ты… Ну, из забегаловки. Она не та, кем кажется.
– Ша-маат, что ты сделала?
– Я послала одного из своих агентов к её родителям. С деньгами. Чтобы убедиться, что девушка будет молчать. Они спросили, не хочет ли он тоже с ней побыть. Они спросили: что, он тоже голубых кровей и хочет сыграть в ту же самую игру?
– Я не понимаю…
– Это был спектакль, Келлен. Спектакль, оплаченный маршалами. Всё подстроили ради тебя. Девушка спит с мужчинами за деньги в маленькой комнате над таверной, и её «родители» вербуют для неё клиентов.
Мне хотелось в это поверить. Мне так сильно хотелось поверить, что я почти забыл всю ложь, которой когда-либо пичкала меня сестра. Почти.
– Шелла, если отец велел тебе не приходить, почему ты здесь?
В камере было черным-черно, но, когда она снова заговорила, клянусь, я увидел желтоволосую девочку лет девяти-десяти, с блестящими глазами, протянувшую ко мне руки.
– Потому что ты мой брат, Келлен, и я тебя люблю.
Глава 53
Человек в сером
– Ты прятался, – сказал маршал Колфакс, подкрепляя свои слова пощёчиной, которая чуть не лишила меня челюсти.
Его грубое кожаное пальто и широкополая шляпа хорошо сочетались с жёсткими серыми стенами моей камеры. Два сопровождавших его охранника спокойно стояли в нескольких футах от нас.
– Ты прятался, – повторил он, на этот раз пустив в ход тыльную сторону ладони.
Что-то металлическое врезалось мне в щёку, и я понял, что старый маршал Колфакс, должно быть, женат. Сквозь боль и тошноту я задавался вопросом, что за женщина выбрала в мужья такого мужчину, как он. Я представлял её хорошенькой, хотя и начинающей стареть. Без сомнения, Колфакс держал свою работу подальше от дома. Наверное, любил возиться в саду жаркими летними вечерами, а после ужина слушать, как жена читает старые дароменские романы. По какой-то странной причине мне захотелось узнать её имя.
– Я…
Он ударил меня кулаком в живот.
– Ты прятался в своей комнате, когда они забрали нашу королеву.
«Нашу королеву». Ирония слова «нашу» явно от него ускользнула.
Всего на мгновение камера стала размытой. Затем зрение прояснилось, и я сосредоточился на валяющихся на полу вещах из седельных сумок. Не так уж много: две рубашки, запасные штаны, немного нижнего белья, фляга, пара блестящих безделушек, которые, как я подозревал, Рейчис втайне от меня украл из дворца, и карты, принесённые Ша-маат из моей комнаты. Наверху колоды лежал король стрел. Будь Тасия здесь, она сказала бы, что это сильный мужчина с мягким сердцем. Не так бы я описал маршала Колфакса.
Но я на него не сердился. После всего, что со мной сделали он и его скользкая старая змея, белый пленитель, следовало ожидать, что я буду плевать ему в лицо, рассказывая, какие страшные и грязные вещи собираюсь с ним сотворить, если когда-нибудь подвернётся шанс. Следовало ожидать, что я скажу: «Это всё ваша вина. Если бы вы не сотворили со мной того, что сотворили, я смог бы защитить королеву!» Но я ничего подобного не сделал. Во мне не осталось ни следа обиды или желчи.
У Колфакса их с лихвой хватало на двоих.
За свою относительно короткую жизнь я десятки раз видел людей со смертью в глазах. Я видел жажду крови и ярость берсеркера. Но никогда не видел такого разъярённого человека, как маршал Колфакс.
– Я думал, это будет допрос, – сказал я, пытаясь выговорить слова в промежутках между кашлем и рвотой.
Он подождал, пока меня перестанет тошнить, схватил меня за шею и сжал её.
– Ты позволил этим людям забрать нашу королеву, – сказал он. Он говорил яростным шёпотом, но его следующие слова заполнили мои уши и эхом отозвались в пустоте внутри меня. – Одиннадцатилетнюю девочку. И когда они… – Он выглядел так, словно задыхался от своих слов. – Она была в ночной рубашке. Одиннадцатилетнюю девочку утащили в ночной рубашке.
На мгновение он как будто попал в ловушку этой мысли, парализованный причинённой ею болью. Его хватка на моём горле ослабла, лицо выглядело постаревшим. Спустя минуту, однако, глаза его прояснились и уставились на меня, а рука снова сжала моё горло.
– Но ты был в безопасности, не так ли? Прятался в комнате, которую она тебе дала. Итак, скажи, какую информацию может предложить трусливый лживый картёжник?
У меня уже кружилась голова от кашля, от недостатка воздуха я на секунду потерял сознание. Маршал сжал снова, и я подумал, что могу умереть. Это было бы блаженством, если бы, будучи трусом, я не боялся смерти больше, чем жизни. В тот краткий миг мне вспомнились слова Ша-маат: «Ты должен перехитрить маршала, брат. Ты должен перехитрить их всех».
– Я могу её вернуть, – выдохнул я, когда маршал ослабил хватку.
Он засмеялся. Я внимательно вслушивался в его смех. Искренний? Нет, я не сказал ничего смешного. Смех, предшествующий удару ножом в живот? Возможно. Вероятно. Но в его смехе было кое-что ещё. Смятение. Отчаяние. Толика неуверенности, которую мне нужно было разыграть как можно быстрее, как припрятанный туз.
– Её не увезли далеко, – сказал я. – Она всё ещё в городе.
Колфакс схватил меня за волосы на макушке и встряхнул.
– Откуда ты можешь это знать, если ты не участник заговора?
