– Чёрная Тень, – прошептал я.
Она кивнула.
– Спустя два года, Келлен, я предстану перед миром обнажённой, и меня увидят. Люди увидят это.
Внезапно всё обрело смысл. Наставники, их власть, полное отсутствие страха, что она их сокрушит. Они знали и держали это знание при себе, как рычаг воздействия, чтобы иметь возможность причинить ей боль, когда им заблагорассудится. Вот почему королева выбрала меня. Не потому, что я меткий маг, не потому, что я аргоси, и уж наверняка не потому, что у меня «доброе лицо». Она выбрала меня по той причине, по какой не выбрал бы никто другой в мире. Я был Чёрной Тенью. Как и она.
Мартиус, должно быть, знал. Она находилась в его власти несколько дней. Почему же он не использовал Софиста, чтобы заставить королеву выполнять его приказы?
«Потому что не смог, – понял я. – Она посвятила душу своему народу».
И всё-таки Мартиус мог бы публично объявить о Чёрной Тени. И всё же ничего не сказал. Может, то, в чём он так страстно клялся, было правдой: несмотря ни на что, он был патриотом. Он не хотел погружать империю в хаос, если бы его план провалился.
А хаос и вправду бы начался.
Даже в таком месте, как Даром, королева с Чёрной Тенью никогда не сможет сидеть на троне. Чёрная Тень всегда изгнанник, всегда потенциальная добыча тех, кто думает, что сможет извлечь из него выгоду. Вот почему Чёрная Тень одинока. Всегда.
А если появится ещё один белый пленитель?
Я принял решение, даже не задумываясь.
– Мы должны начать немедленно, – сказал я и едва расслышал собственный голос.
Королева ничего не ответила, просто кивнула, прежде чем тщательно застегнуть платье – тонкая нить, удерживающая застёжки, была её единственной защитой от мира врагов, убеждённых, что смогут её уничтожить, когда придёт время.
Я избавлю их от этого убеждения.
Глава 63
Послушный сын
Спустя несколько минут мы с Рейчисом вернулись в свои комнаты.
Дворцовые коридоры всё ещё казались странно пустыми – предательства вкупе с возмездием сильно сократили ряды и дворцовой стражи, и аристократов. Только Рейчис, я да редкие растения в кадках вдоль коридора. Как ни странно, благодаря этому я чувствовал себя в безопасности.
– У меня от дворца мурашки по коже, – сказал Рейчис.
– Неужто? Здесь только те люди, которым маршалы больше всего доверяют. Чего ты боишься? Призраков?
Я представил, как Рейчис стоит перед каким-то призрачным видением, рычит и ругает его. «Ни один призрак не победит белкокота!» – так бы он сказал. Я захихикал над собственной шуткой, пока не понял, что он мне не ответил.
– Рейчис?
Он молча припал к полу возле одного из растений, как собака, которая помочилась в доме и ждёт, когда хозяин её побьёт.
– Чёрт!
Я расстегнул кобуры. Она утешила меня в самый тёмный час моей жизни. Скорее всего, она меня спасла, заплатив за это немалую цену. Но даже тогда я знал: что бы между нами ни произошло, как бы сильно она ни любила меня в глубине души, желтоволосая девочка исчезла, вернулась интриганка, дипломат джен-теп.
– Ты можешь выйти, Ша-маат, – сказал я.
– Что ты имеешь в виду, дорогой брат?
Я обернулся. Она стояла достаточно близко, чтобы меня коснуться.
– Как ты ко мне подкралась? – спросил я.
Она улыбнулась и поцеловала меня в щёку.
– Дерзко, – сказала она. – Используя тёмные и коварные заклинания.
Я попытался представить, какое заклинание позволило бы ей это проделать. И как только сестра могла быть настолько тщеславной, чтобы рисковать душой ради эффектного появления?
Увидев выражение моего лица, она рассмеялась и показала на свои ноги. Они были босые.
– Воистину тёмная магия, дорогой брат.
– Рад видеть, что ты не утратила вкус к бессмысленным играм, – сказал я. – Но я удивлён, что ты показалась во дворце.
– Да? А почему бы и нет? Мы были полностью преданы королеве во время этих событий. Ни один джен-теп не встал на сторону заговорщиков.
– Во всяком случае, никто не может доказать обратное.
– Более того, – продолжала сестра. – Мои люди и заклинания помогли убить солдат, которых Мартиус оставил, чтобы удержать дворец. В эту минуту джен-теп помогают королеве искать сообщников Мартиуса.
– И решают, кого из них поймают, а кого нет?
Она надула губы.
– О, не сердись на меня. Я пришла с наградой. Отец тобой доволен.
– Почему-то я в этом сомневаюсь.
– Он передал мне сообщение. – Сестра обняла меня и прошептала на ухо: – Ты делаешь честь своей семье, Ке-хелиос.
Я долго молчал. Ке-хелиос. Отец дал мне имя мага. Зачем? Что я такого сделал?…
«Предки».
В тот день, когда Ша-маат впервые появилась при дворе, она передала мне отцовский приказ: «Ты выведаешь для нас секреты королевы и, когда придёт время, убьёшь графиню».
Я сделал именно то, что приказал Ке-хеопс. Мариадна умерла, и королева только что открыла мне свою самую сокровенную тайну. Неужели Ша-маат и отец обманом заставили меня выполнять их приказы? В тот день, в камере под дворцом – действительно ли моя сестра бросила вызов Ке-хеопсу, чтобы мне помочь, или всё это было одной из её манипуляций?
Я стоял, как обгоревший пень, пока она не ушла.
Рейчис зарычал, поднялся на лапы, и мы направились к нашей комнате.
– Знаешь что, Келлен?
– Что?
– Я понимаю, она твоя сестра и всё такое…
– Да?
– Но эта стерва уже дважды использовала свою магию, чтобы меня усыпить. Она начинает мне надоедать.
Я на мгновение задумался.
– Мне тоже, партнёр.
Рейчис остановился в коридоре рядом с растением в кадке и помочился на него.
– Возможно, когда-нибудь мне придётся убить её, Келлен.
– Полагаю, это неизбежно.
Белкокот зашагал дальше по коридору пружинистой походкой.
– Если подумать, нам, наверное, стоит убить их всех, просто на всякий случай.
– Всю мою семью?
– Ну да, для начала. Но мысли шире.
– Что? Вообще не оставить никого из джен-теп?
– Угу.
– А как насчёт забанцев?
Он остановился на секунду и почесал нос.
– Сумасшедшая работа. Наверное, надо убить и их.
– Дароменцев?
– Угу.
– Гитабрийцев?
