Книга Лётчик, страница 19. Автор книги Владимир Малыгин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Лётчик»

Cтраница 19

Привычную мне высоту набирали долго. Пришлось сделать несколько кругов над взлётно-посадочной полосой, над ангарами, буквально выгрызая у неба каждый метр. Уже на пятистах метрах аппарат ощутимо проседал, мотор работал на пределе своих чахлых силёнок, я даже обороты практически не прибирал. Лучше пусть он сейчас сдохнет, чем чуть позже, но в боевых условиях. Не сдох, а жаль. Слабоват он.

Да, прав был командир. Двести фунтов и всё, дальше уже начинается лотерея, неоправданный риск. Если переводить в килограммы, то свободно можно брать на борт килограммов тридцать-сорок бомб. Это при наличии на борту лётчика-наблюдателя. А без него никак, не мне же самому эти бомбы за борт сбрасывать? Впрочем, можно и мне, если придумать какую-нибудь приспособу для принудительного сброса. А сами бомбы подвешивать за гондолу на внешние держатели-кронштейны. Где-то что-то я подобное встречал, читал. Подумать нужно да с механиками посоветоваться. Может, что вместе и придумаем.

Тем временем за всеми этими размышлениями зашёл на посадку с быстрой потерей высоты и подошёл к торцу. Садиться нужно осторожно с таким весом. Выдержали бы стойки колёс…

В этот раз командир покинул кабину и потянул меня за собой чуть в сторону.

— Ну что скажете, Сергей Викторович? К каким выводам пришли?

— Мотор слабоват, сам аэроплан к большим нагрузкам не пригоден. Управляется тяжело, приходится постоянно контролировать высоту. Если на него ставить пулемёт, то и для бомб места не останется.

— Что же, рад, что вы правильно оцениваете возможности своего самолёта. Что предлагаете?

— Роман Григорьевич, да что я предложить-то могу? Аэроплан заменить на более скоростной и грузоподъёмный! И всё! Так вы сами сказали, что новых аппаратов не предвидится!

— Не предвидится, поручик, в ближайшее время не предвидится, — задумался на минуту. Глянул внимательно и продолжил: — Вас тоже гложут сомнения? Что-то такое тревожное витает в воздухе?

— Витает, Роман Григорьевич, тревожные предчувствия одолевают. Потому и думаю о пулемётах и бомбах.

— Да, слух вчера в полковых штабах прошёл, что собираются у нас в губернии формировать новые пехотные полки — Гдовский и Новоржевский. Ох, грядёт что-то…

Промолчал. А что я могу на это сказать, коли ничего конкретного не знаю? Лишь покивал с умным видом. Лучше послушаю, что опытный офицер скажет. И, кстати, было бы хорошо осторожненько так выяснить, какого лешего он ко мне такой заботой и любовью воспылал? Советуется вот, разговоры разные заводит. А я не один такой. У нас среди лётчиков роты даже целый штабс-капитан есть. А уж поручиков вместе со мной целых три офицера.

— И нас из Петербурга сюда на лето отправили. К чему? Да ещё первоначальное место для расположения лётного поля выбрали вообще за рекой. Как туда имущество перевозить? Автомобилями? Да мы всё лето только этим и занимались бы. Пришлось на себя ответственность принимать и подбирать совсем другое место. Нынешнее, откуда и до железной дороги близко и до казарм с канцелярией рукой подать. Одно только плохо, город рядом, жители хоть и не проявляют пока своего недовольства громким шумом работающих моторов, но бургомистр уже высказывал свои претензии. Ничего, до осени потерпят. А там в столицу вернёмся… — Помолчал, глубоко затягиваясь папиросой. Попыхтел, коротко глянул на меня и продолжил: — Не удивляйтесь этому разговору. Присматриваюсь к вам после аварии. Очень меня заинтересовали произошедшие с вами изменения. К счастью для вас — в положительную сторону…

На этом разговор увял и быстро свернулся. И командир оставил меня в одиночестве и раздумьях. А мы все, что уж правду скрывать, вздохнули с облегчением. Я от несколько напряжённого для меня разговора, истинной подоплёки которого так и не понял. Мои подчинённые… Просто по старой мудрой армейской поговорке предпочитали держаться подальше от начальства и поближе к кухне. Кстати о кухне.

Я не ошибся в этом своём утверждении. Как раз сейчас за распахнутой не до конца тяжёлой серой шторой входных ворот нашего брезентового ангара прибывший, как оказалось, из вполне законного увольнения унтер нарезал белое с красными прожилками сало. Чесночный дух в один миг заполнил довольно-таки просторный ангар, в котором потрескивал остывающий «Гном», поскрипывали, расслабляясь, натрудившиеся сегодня стальные тросы аэроплана.

— Унтер, это вы что тут удумали?

— Так, ваше благородие, я же дома был. Ну и как мне домашней стряпнёй своих товарищей не угостить?

— Сало это, конечно, хорошо. А вот что такое у тебя под ящиками припрятано? Ну-ка давай-давай — доставай!

И я внимательно наблюдаю, как смутившийся унтер тянет за замотанное тряпицей горлышко полную литровую бутыль.

— И что это?

— Как что, ваше благородие? Самогон это. Наш, деревенский, орловский.

— Так ты что? Не местный? Откуда родом? — и смотрю вопросительно.

— Почему не местный? Местный. Деревня Орлинская. Станция Орлы.

Что-то не помню я такой. Слабо район полётов изучили, господин поручик. Или снова последние воспоминания из памяти исчезли? Какое у меня удобное оправдание собственных ляпов появилось.

— Ладно, — возвращаю бутыль. — По стопке, не больше. И если кого на вечернем построении с запахом учую, то будете на аэродроме до следующего пришествия сидеть безвылазно.

И почему-то уверен, что никто лишнего себе не позволит, не те у окружающих меня людей глаза.

А вот ароматно пахнущий кусочек ухватил с этого импровизированного стола из казённых деревянных ящиков. Не удержался. Удивился только. Это же патронные, откуда их столько? Оказывается, нет. Имущество лабораторий и мастерских в них перевозили. Теперь, чтобы не занимали и не захламляли помещения, их на аэродром отвезли до осени, ну а тут уж распределили поровну в каждый ангар под роспись и личную ответственность старших унтеров. Ну да, до осени, это они просто пока не знают, что останемся мы в этом городе до самой следующей весны, а возможно и дальше, и никому эти ящики больше не понадобятся, потому что все мастерские так и останутся в городе, в отличие от лётчиков авиа роты.

Собрание решил проигнорировать, завтра полётов не планируется, а сегодня я лучше по городу погуляю. Только памятуя вчерашние натруженные ноги, доехал до центра на трамвае. И вообще, надо бы себе прикупить цивильную одежду, запарило меня по этой жаре в форме ходить. Днём-то ладно, вроде как на аэродроме нахожусь, не до жары, а вечером накатывают душные волны, заставляя струйки липкого пота стекать по спине между лопаток. Это ещё хорошо, что я сапоги скинул и обул форменные полуботинки. Сегодня же и закажу себе летнюю одёжку в каком-нибудь швейном ателье. В трамвае постарался остановиться прямо напротив открытого до упора вниз оконного стекла. Так хоть какой-то ветерок обдувал. Спрыгнул с подножки, немного не доехав до остановки, вызвав тем самым осуждающее покачивание головой кондуктора. Да и ладно, мне же тоже хочется полихачить. А то насторожили меня слова командира о моей серьёзности. Рано мне ещё в старики записываться.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация