А как все замечательно начиналось!
Брат Чех не преминул осудить новую веру на очередном взывании, Мэтью Гарнер со смехом рассказал коллегам-гильдийцам о сумасшедшем, который посмел заявить герцогу, что он сын божий, и этого хватило, чтобы по герцогству поползли слухи один другого удивительнее. Например, что владетель теперь молится Отцу Небесному и строит Церковь, на крышу которой пойдет настоящее золото! Это чтобы бог с небес заметил. А охранять эту золотую Церковь будут Искореняющие, и пускать в нее станут только людей честных и с чистыми помыслами. И что в стране горцев открывают школу, где учить будут новой вере.
А еще в Белую крепость прибыли Учителя, как один, на рогатых лошадях, которые зовутся единороги, а сами старцы страшны и черны, в полнолуние они откроют темницу с безумцем и покарают герцога, если обнаружат труп, потому что нельзя казнить несчастного без разрешения Храма, вдруг он не солгал? А если труп не найдут, то… А вот тут мнения очень расходились, кто говорил, что Алан вызвал гнев Ирия и его повесят, кто, наоборот, шептался, что он сын Вадия и сам повесит назойливых гостей, но все сходились в одном – будет весело!
Поэтому посмотреть на труп замурованного заживо собралась толпа народа. Алану до сих пор было мучительно стыдно за тот фарс, что они устроили, и он надеялся только на одно – его дети никогда не узнают правды. Хотя самое смешное, что к его затее отец Пауль отнесся с одобрением, он даже дал пару весьма умных советов, чем укрепил веру Алана, что Учителя ведут собственную игру, и пока неясно, что это сулит лично ему, опальному бастарду последнего короля. Но вспоминать об этом спектакле Алану не хотелось, хотя прошло все чинно, спокойно и торжественно… И, если верить донесениям Маи, народ проникся и поверил, а все остальное сделает молва. Или не сделает…
Думать об этом было неприятно, хотелось спрятать лицо в ладони и тихонько повыть. Все же он не особо верил в успех этой затеи, но сделал все, что мог, дальше пусть работают специально обученные люди – брат Чех с компанией единомышленников. Уж секту они организовать смогут, а потом будет видно…
Мысли сумбурно ударяли о черепную коробку вместе с ударами волн о борт, собрать их, чтобы проанализировать ситуацию, никак не получалось, оставалось лишь вспоминать. Алан с трудом натянул сухую рубаху и плюхнулся в гамак. Господи, когда же закончится эта качка?
– Валия, как ты?
– Ох, Алан, прошу, замолчите, – простонала женщина.
– Ничего, скоро у нас будет большой корабль и нормальная каюта, достойная королевы, – ободрил ее Алан, даже не пытаясь скрыть сарказм.
Валии о предстоящем путешествии он сообщил за рыску до отплытия, не оставив женщине ни одного шанса для возражений и интриг. Впрочем, она и не пыталась. А еще с ними в путешествие отправилась Паулина, по официальной версии Иверт нанял ее в охрану кирены, по неофициальной она должна была следить за Валией. Алан больше не собирался оставлять женушку без присмотра, особенно сейчас, когда на кону стояла жизнь его детей.
А вот Зиру пришлось оставить на попечение сыновей, такова была цена свободы Ворона и Лиса.
– Вы ведь понимаете, кир Алан, я не хочу рисковать. Вы забрали Длань и герцогиню, с нами останутся ваши сыновья и вторая супруга. Это просто обмен заложниками, ничего больше. Пока мой сын в безопасности, вашим родным ничего не грозит, – сидя в кресле у камина, сообщил ему отец Пауль.
Признавая родство с Алвисом, он показывал степень доверия Алану или… просто был уверен, что герцог не успеет об этом никому рассказать.
– Мальчики переходят под вашу руку, но если они захотят закончить обучение, а они захотят, – сказал он с нажимом, глядя в темные глаза герцога. – Мы с удовольствием примем их. Наши с вами договоренности тоже остаются в силе, если вы сможете выжить, то мы, как и обещали, займемся и вашим образованием. Кстати! Ваши разработки, связанные с плесенью, весьма занимательны. Весьма! Я попрошу вас до отъезда изложить свои мысли по этому поводу на бумаге. И про мя-со-руб-ку тоже.
И как эти старики все успевают? В крепость они прибыли поздно вечером, всю ночь разыгрывали спектакль, а потом Алан проводил совещание, оставлял последние распоряжения, писал письма… С гостями встретились утром, но к тому времени отец Пауль уже был в курсе всех событий.
– Кто будет обедать? – раздался счастливый голос Оськи, и тут же в стену что-то глухо ударилось, похоже, кто-то из ветеранов запустил в шута мечом. – Ну и ходите голодные! А штормик кончился, вот мы сейчас с Кэпом пообедаем и пойдем дальше! Крысы вы сухопутные! Фу, вонючки!
Звонкий голос шута отдавал в висках острой болью, а мысли о еде вызывали приступ тошноты. Здесь внизу было сыро, зябко и душно, а еще темно… Низкий потолок давил, и Алан старательно дышал через рот, прикрыв глаза и накрывшись меховым плащом.
– Алан, – повернула к нему голову Валия. – Когда-то вы обещали мне подарок.
Вот как, что-то он об этом не помнит.
– Я прошу, придушите вашего шута!
– Не думаю, что это поможет, – вздохнул Алан. – Он будет досаждать нам в виде призрака.
Валия застонала и накрылась с головой.
– Когда вам плохо, кирена, вы становитесь очень человечной и милой.
– Идите к Вадию, ваша светлость!
А это идея… Стоит попробовать.
Уйти в полусон-полуявь оказалось не так просто, как думала Виктория. Качка, грохот, скрежет и стоны не способствовали расслаблению, но постепенно сознание начало меркнуть, уходя за грань реальности.
– Главное – помнить, что это сон и что я могу им управлять. Итак… – тихонько шепнули обветренные и растрескавшиеся губы.
– Я думал, не дождусь. У меня, между прочим, день, и очень сложно пропустить звонок.
Вадий проявился прямо на стене, оглянулся, рассматривая свои руки, и искренне улыбнулся Алану. Он был как всегда бос, одет в широкие белые штаны и неуместную на фоне грязного трюма белоснежную футболку, обтягивающую поджарый торс.
– Э, нет, мы ведь с тобой договорились, – покачал он головой. – В мои сны ты приходишь Викторией.
– Так научи! – весело предложила Виктория. – Знаешь, видно, у меня что-то в голове перемкнуло, но сейчас я ощущаю себя стопроцентной женщиной. Женщиной, а не наивной двадцатилетней девочкой, – увидев довольный блеск в глазах Вадия, иронично уточнила она.
– С наивными девочками скучно.
Темный бог откровенно наслаждался разговором. Он протянул руку и предложил Алану на нее опереться.
– Это будет выглядеть пошловато, – хмыкнула Виктория, которая в этом теле была на полголовы выше. – Итак, как мне преобразовать эту нереальность?
– Силой мысли, конечно, – беззаботно посоветовал Вадий и оперся на стену, скрестив на груди руки. – Опусти ладонь чуть ниже сердца, чувствуешь тонкую вибрацию?
Виктория прислушалась, под ребрами что-то подрагивало, отдаваясь по всему телу эхом сердечного ритма.
