Его взгляд больше не смеялся, смотрел горец испытующе, с предостережением.
Ждет, когда Алан оступится, совершит ошибку… Зачем? Чтобы протянуть руку или добить? Герцог решил это не выяснять, если никому не доверять, то можно чокнуться, а он только начал чувствовать себя почти здоровым.
– Предки это серьезно, мой вождь, – поднял голову от кубка Иверт, и его губы растянула шалая улыбка. – Паулина будет сопровождать герцогиню, и в горы она поедет с нами, а там… там ей не устоять под напором наших женщин.
– А вот в этом я бы уверен не был, – буркнул себе под нос Алан.
И почему Иверта постоянно тянет на экзотику?
Василия, услышав, что они поедут в горы, развила такую бурную деятельность, что женская часть их большого отряда была готова раньше брата Турида. Ксен только натягивал тулуп поверх черной рясы, а все три красавицы сидели в закрытом возке, укутанные в теплые одеяла. Василия подпрыгивала на сиденье, Валия смотрела на нее и как-то очень по-доброму улыбалась, а Паулина как всегда была серьезной и сосредоточенной. Ворон подвел Алану рослого рыжего жеребца и с улыбкой сообщил, отвлекая от разглядывания женщин:
– Из Крови вышел отряд, вас ждет сюрприз.
– Угля приведут? – сразу догадался Алан.
Ворон кивнул и посмотрел на серое небо.
– К ночи будет снег, последний снег этого сезона. Морозы закончились, сир.
– Успеем пройти перевал до того, как все потечет?
– Успеем, если все пойдет по плану. Лис! – окликнул он товарища. – Ты идешь первым.
Рыжий кивнул, и они с Ивертом и Ибогом выехали за ворота, а к повозке подъехал Сарх на невысокой изящной кобылке. Алан обратил внимание на щедро украшенную серебром сбрую, колокольчики и яркие помпоны, все смотрелось празднично и нарядно на фоне серого неба и грязного снега. Горец увидел его интерес и горделиво подбоченился, зажав в кулаке короткий хлыст.
– Какие дивные цветы ныне растут в твоем саду, Бешеный Кузнечик, – белозубо улыбнулся он, с жадным интересом и восхищением рассматривая Валию. – Неудивительно, что слухи о красоте твоих женщин летят впереди тебя. Кирена, вы похожи на лесную деву.
– И чем же она знаменита? – с благосклонным интересом улыбнулась герцогиня.
– Красотой и холодным сердцем. Много молодых воинов умерло за ее улыбку, но никого не выбрала гордая красавица.
– Валия, этот сказочник – вождь Сарх Гривастый Волк, отец Зиры и мой друг.
Виктория в душе Алана веселилась, наблюдая, как старый тау распушил иглы перед красивыми женщинами.
– Просто Сарх, кирена. – Горец легко соскользнул со спины кобылы и галантно поклонился. – Василия, рад тебя видеть.
– Здравствуйте, дядя Сарх! – звонко поприветствовала его девочка.
Волк полез за пазуху и вытащил симпатичную костяную подвеску в виде цветка.
– Это тебе, маленькая кирена.
– Ух ты! Мама Валия, смотри!
Васька показала улыбнувшейся Валии подарок, а потом засунула его в варежку и что-то зашептала женщине на ухо.
Алан, не отрывая глаз, смотрел на жену и не узнавал ее, во взгляде Валии появились мягкость и тепло, когда она слушала девочку, на губах блуждала легкая улыбка, и сейчас кирена казалась родной и близкой. Что за наваждение? Какую игру затеяла эта женщина? Или, быть может, это не игра? Может, вдали от своей тюрьмы она наконец начала дышать полной грудью?
– Паулина сказала, что вы нас в гости пригласили, вот здорово!
Непосредственная Васька прервала размышления Алана, и он посмотрел на дочь.
Волк перевел заинтересованный взгляд на девушку, сидящую рядом с Валией, Паулина ответила ему прямым снисходительным взглядом, в котором промелькнул интерес.
– А с этой амазонкой ты меня не знакомил, Бешеный Алан. – Сарх обаятельно улыбнулся, расправив плечи. – Предки неспроста привели такую красавицу в Осколок.
– А ты неспроста оказался в нужном месте и в нужное время, – усмехнулся Алан. – Это Паулина, компаньонка моей супруги.
– А где же муж столь прекрасной женщины? – Горец, красуясь, влетел в седло. – Такую красотку моментально украдут.
Его лошадь, ведомая опытной рукой, гарцевала вокруг возка, а Сарх сыпал комплимент за комплиментом.
– Не переживай о Паулине, она сама кого хочешь украдет, – хмыкнул Алан и первым направился к воротам, следом за ним поехали Ворон и недовольный брат Турид.
– Значит, мужа нет, какое приятное известие, да? – поцокал языком Сарх и, подмигнув Паулине, догнал Алана. – Отдай мне ее, Бешеный Кузнечик, любой выкуп дам за такую женщину.
– У тебя три жены, зачем еще одна? – повернул к нему голову Алан.
– Ты видел, как она смотрит? Взгляд, как отточенный клинок, она разрезала мое сердце и забрала половину.
– Вы с Ивертом похожи, он тоже в нее влюблен.
– Но ты сам сказал, что безответно, – оскалился Сарх. – Он мужчина, я мужчина, но выбрать должна женщина. – Он свистнул и пустил кобылу в галоп. – Догоняй, вождь! Вспомни, что такое свобода!
Алан поддался азарту и, пришпорив коня, поскакал по наезженной дороге, медленно, но неуклонно спускающейся вниз к шуму моря, стуку топоров, дыму костров и эху людских голосов.
– Свернете шею, кто будет город достраивать? – донесся в спину недовольный крик брата Турида. – Левей берите, к храмовому комплексу! Да чтоб…
Последние слова Взывающего потонули в шуме, это возница свистнул, радостно завизжала Васька, и возок погрохотал следом за Аланом.
«Ох, растрясет он их там», – подумал Алан, подставляя лицо под встречный ветер. Мерзкая погода! Сыро, мокро, промозгло, пахнет солью и дымом, но как же хорошо! Сарх прав, он начал забывать, что такое свобода. Это необыкновенное ощущение, словно паришь над землей, до боли в груди выдыхаешь тяжелый влажный воздух, и не можешь надышаться, и хочется скакать до самого горизонта…
– О черт! – прошептали губы, когда всадники выехали к огромной стройке, издали похожей на большой рынок.
Алан окинул восторженным взглядом очертания будущего города. Пока только очертания. Расчищенные от снега площадки, кучи хвороста, сараи и бараки… И только вдали виднелись добротные дома, огороженные высоким забором.
– К Обители поедем, – поравнялся с Аланом брат Турид. – Храм посмотрите, по пути я вам покажу мастерские да познакомлю с мастерами и старостами, что керамику делают и черепицу для крыш. И не корчите рожу, кир Алан, – добавил он недовольно. – Рабы живут в приличных условиях, как и вольные работники. Все в одной куче, не делим мы их, как вы и наказывали. Вон там, видите, дом для барона Ретака. Уже стены стали класть. – Турид ткнул пальцем в сторону. – Барон первым своих людей привел, шустрый… ур-род.
– Почему ур-род?
