В результате этих изысканий в 2018 году во Франции была выпущена книга «Смерть Гитлера». В ней доступным языком в мельчайших деталях описано то, что происходило в фюрер-бункере весной 1945 года, и то, как потом расследовали обстоятельства смерти и возможного исчезновения Гитлера.
Авторы, при поддержке со стороны российских государственных структур, впервые провели полноценное расследование, объединив документы нескольких архивов, воспоминания свидетелей и проведя официальную экспертизу зубов Гитлера во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом.
Благодаря тому, что авторы описали каждый шаг своего расследования, объединив его с восстановлением событий в исторической части, книга читается как документальный детектив, хотя всё основано на реальных событиях. Каждое слово подтверждено фактом и показаниями свидетелей, и читатель может проверить информацию по ссылкам на архивы, которые указаны в книге.
Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира, и сейчас, в юбилейный год 75-летия нашей великой победы в Великой Отечественной войне, наше издательство выпускает ее на русском языке.
Издательство «БОС» поздравляет всех с 75-летием Победы
в Великой Отечественной войне
и благодарит тех, кто помогал нам в работе
и в выпуске этой книги.
Москва, 6 апреля 2016 года
Часть I
Расследование (I)
Москва, 6 апреля 2016 года
Лана озадачена.
Ее высокопоставленные знакомые из российской администрации не скрывают того, что наши шансы на успех невелики. Нам подтвердили встречу, назначенную на 11 часов, но это еще ничего не значит. Колючий ветер бьет в лицо и усиливается по мере того, как мы приближаемся к комплексу зданий Государственного архива Российской Федерации. В России его называют сокращенно ГА РФ. Это госучреждение, расположенное в одном из центральных районов Москвы. Тут хранится одно из крупнейших архивных собраний страны, насчитывающее около 7 млн единиц хранения, с XIX века до нынешнего дня. В основном это бумажные документы, но есть также фотографии и секретные досье.
Именно из-за одного из таких секретных досье мы бросаем вызов суровому московскому климату и не менее суровой российской бюрократии. Лана Паршина достаточно известна в России. Журналист, режиссер документальных фильмов, эта российско-американская молодая женщина регулярно выступает в телепередачах, чтобы рассказать о том, что является ее главным коньком: последнее интервью с Ланой Питерс.
Это была пожилая дама без гроша за душой, забытая всеми в хосписе для бедняков, расположенном в одном из глухих уголков Соединенных Штатов. Там она скрывалась ото всех и отказывалась общаться с журналистами. Не говоря уже о том, чтобы делиться воспоминаниями о своем отце, некоем Иосифе Виссарионовиче Джугашвили, известном под именем Сталин. На самом деле Лану Питерс звали Светлана Сталин, и она была любимой дочерью диктатора. В разгар холодной войны, в 1960-х годах, она сбежала из страны и попросила политического убежища у «американского врага». Так она стала символом тех советских людей, которые были готовы на все, чтобы сбежать от тиранического режима.
Лане Паршиной удалось убедить своенравного потомка дать ей серию киноинтервью. Это было в 2008 году. Документальный фильм имел успех в России. Тогда в Москву стала возвращаться мода на Сталина. Лана хорошо знакома со всеми винтиками российской административно-бюрократической машины. Она считает, что ей вполне по силам получить доступ к секретным документам, довольно неоднозначным и сложным.
Тем не менее в то апрельское утро 2016 года я чувствовал, что она беспокоится.
У нас намечена встреча с директором ГА РФ Ларисой Александровной Роговой. Только от нее мы можем получить доступ к досье Н. «Н» – это обозначение досье на Гитлера. Все начинается сразу же, у главного входа в ГА РФ. Охранник с усами в стиле 1970-х, как у Фредди Меркьюри, требует наши паспорта. «Пропск!», – гаркает он так, словно мы пришли грабить. У Ланы с ее российским паспортом не возникает никаких проблем. Мой французский паспорт осложняет положение дел. Судя по всему, охранника смущает написание моего имени, и он никак не может прочитать его. Brisard становится БРИЗАР на кириллице. Именно так я был записан в список посетителей в этот день. После длительной сверки и благодаря стараниям Ланы нас, наконец, пропускают.
Как попасть в Генеральную дирекцию архивов? Наш вопрос раздражает дежурного охранника. Он занят, с той же любезностью, следующим посетителем. «В самой глубине двора, после третьего корпуса справа». Молодая женщина, ответившая на наш вопрос, не ожидая нашей благодарности, поворачивается к нам спиной и поднимается по слабо освещенной лестнице. Сам ГА РФ похож на рабочий поселок советских времен. Он разместился в нескольких зданиях в типично советском стиле, сочетающих в своем облике элементы конструктивизма и рационализма.
Мы пробираемся от одного корпуса к другому, стараясь обходить огромные лужи из темной жижи и грязного снега. «Генеральная дирекция» – указано крупными буквами на табличке над двустворчатой дверью вдали… Темный седан припаркован у входа. Нам остается пройти каких-нибудь двадцать метров, но тут мы видим, как некая женщина поспешно выходит из здания и исчезает в салоне машины. «Это директриса…», – шепчет Лана с нотками отчаяния в голосе при виде отъезжающего авто.
Время 10 часов 55 минут, наша 11-часовая встреча только что ускользнула от нас.
Две секретарши дирекции ГА РФ так распределили между собой роли: одна доброжелательная, другая откровенно зловредная. «А это зачем?» Когда не понимаешь ни слова (а это мой случай с русским языком), нетрудно ощутить всю их резкость. Значит, та, что помоложе (некуртуазно выражаясь, менее пожилая), не на нашей стороне. Лана представляет нас, мы оба журналисты, она русская, а я француз. А пришли мы потому, что нам назначена встреча с директором, госпожой директрисой, а затем, чтобы заняться одним объектом, конкретным объектом…
«Вы ее не увидите!» – отрезает секретарша. «Она ушла. Ее нет на месте». Лана объясняет, что мы в курсе, темная машина у входа, директриса, которая забыла о нас и испарилась прямо у нас на глазах. Она говорит все это темпераментно, не скрывая своих чувств. А что если подождать, можно? «Если уж вы так хотите», – заключает секретарша, покидая комнату со стопкой папок под мышкой, как бы подчеркивая этим, что мы отнимаем у нее столь ценное время. Швейцарские часы с боем над ее столом отсчитывают время. Они показывают 11 часов 10 минут. Другая помощница слушает коллегу, не произнося ни слова. От нас не ускользает ее огорченный вид. И Лана направляется к ней.
Встреча в Кремле, Администрация Президента. Не предусмотренное в рабочем графике. Конечно, когда Путин, а, скорей всего, кто-то из его Администрации звонит, следует поспешить. Так объясняет нам ситуацию секретарша, та, которая любезная, понизив голос до шепота, отрывистыми фразами. Она говорит ласковым голосом, ободряющим, несмотря на то, что информация, которую она нам сообщает, скорей, негативна. Что же касается времени ее возвращения, то кто знает?! Не она во всяком случае. Это не из-за нас ли этот вызов в последнюю минуту? «Нет, ну почему же из-за вас?»
