Я и слова не сказал, а руки в перчатках чиновницы ФСБ уже осторожно раскрывают коробку и вынимают одну за другой четыре фрагмента челюсти. Передо мной выстраиваются двадцать четыре зуба, вцепившиеся в почерневшие костные ткани. Зубы в основном искусственные или покрытые коронками и соединенные золотыми мостами. Я различаю только несколько естественных зубов, может, три или четыре. Остальные либо фарфоровые, либо металлические. У мужчины или женщины, которым они принадлежали, зубы были в катастрофическом состоянии.
«Вот доказательство, которое Вы искали». Скрещенные руки, взгляд такой же суровый, светловолосая женщина, демонстрирующая мне все это, снисходит, наконец, до того, что обращается ко мне по-английски. Я позволяю себе попросить у нее подтверждение: «Это зубы Гитлера?» «Да», которое я получаю в ответ, предназначено для того, чтобы удовлетворить меня. Но оно меня не удовлетворяет. Во всяком случае, мне этого недостаточно. Ну уж поскольку мы здесь, я буду, не жалея времени, фотографировать во всех возможных ракурсах эти зубы и остатки челюсти, которые их держат.
Пока Лана продолжает затапливать потоком слов оставшихся в кабинете, мне удается объясниться с моей надзирательницей. Я прошу ее расположить перед моим объективом, по очереди, один за другим, все фрагменты останков. Снимаю спереди, сзади, с одной стороны, с другой, я не хочу ничего пропустить. А главное – тут есть такой своеобразный мост, который соединяет два зуба, проходя аркой над третьим.
Моя фотосессия заканчивается. Атмосфера становится менее напряженной. Я спасаю Дмитрия и его коллег от говорливости Ланы и благодарю их. Они сыграли свою игру. Хотя бы частично, ведь мы так и не увидели фотографий трупов Гитлера или Евы Браун. «Их нет», – отрезает Дмитрий. Конечно, мы не верим ни единому слову. Но это неважно. Мы продвигаемся в нашем расследовании. Этот пазл потихоньку начинает складываться. Экспертиза, проведенная личным зубным протезистом Гитлера и помощницей зубного врача в мае 1945 года, как представляется, убедила советские власти в том, что они захватили труп нацистского диктатора.
«Прежде чем уходить, посмотрите вот на это…» – Дмитрий протягивает нам одну из папок, которую мы еще не просматривали. Он открывает ее на одной из ранее сделанных закладок. «Вот что сделали с трупом Гитлера после формального опознания».
Я жадно вглядываюсь в документ, пытаясь расшифровать написанное. Несколько слов понятны. Вверху справа, «Совершенно секретно», общее название «Акт», дата, «4 июня 1945 года», и подписи, а также печать в конце страницы. Лана переводит мне остальное.
Подлинник секретного донесения советской контрразведки о тайном захоронении Адольфа Гитлера и его жены Евы Браун 4 июня 1945 года в лесу близ Ратенова.
Эту нарисованную от руки карту, тщательно раскрашенную в зеленый и красный цвета, я тоже имею право сфотографировать. Она очень точно указывает, где были захоронены останки нацистского вождя. Город Ратенов был выбран русскими не случайно. Этот городок с населением более десятка тысяч человек в 1945 году находился в зоне, контролируемой Красной армией, и отсюда было легко добраться до Берлина.
Оригинал карты, составленной советской контрразведкой 4 июня 1945 года, с указанием места захоронения супругов Гитлер, Геббельс и генерала Кребса (ЦА ФСБ).
Таким образом, если верить этому документу, 4 июня 1945 года труп Гитлера был найден, идентифицирован и похоронен в обстановке чрезвычайной секретности в советской зоне побежденной Германии. Тем не менее официально Сталин заявляет всему миру, и в первую очередь своим англо-американским союзникам, что Гитлер наверняка еще жив и сбежал! Почему такой маневр?
Прежде чем ответить на этот вопрос, нужно вернуться в дни, последовавшие за падением Берлина. Начиная со 2 мая 1945 года…
Берлин, 2 мая 1945 года
Столица Третьего рейха только что пала. За несколько часов до этого, около 8 часов 30 минут, немецкий военный комендант Берлина генерал Гельмут Вейдлинг отдал приказ своим войскам прекратить боевые действия. Решение было принято после объявления о самоубийстве Гитлера. Вейдлинг считает, что смерть фюрера освобождает его людей от клятвы сражаться до самой смерти. «30 апреля 1945 фюрер покончил с собой, а тем самым покинул тех, кто клялся ему в верности […] Каждый час дополнительных боевых действий продлевают страдания гражданского населения Берлина и наших раненых, – написал он в своем публичном заявлении. – По взаимному соглашению с высшим командованием советских войск я призываю вас немедленно прекратить боевые действия».
Для союзных штабов начинается новая гонка против часовой стрелки. Кто первым захватит нацистского диктатора? Он на самом деле мертв или это хитрость нацистов? У советских вооруженных сил преимущество в территории. Город будет находиться под их контролем вплоть до Потсдамской конференции 17 июля 1945 года. Тогда Берлин будет разделен на четыре зоны, по одной для каждого союзника: США, Великобритании, Франции и, конечно, Советского Союза. Район рейхсканцелярии, где находится фюрербункер, останется в секторе, контролируемом русскими.
В условиях, когда толком ничего не известно, но зато существует множество безосновательных версий и предположений, советские, американские, английские следователи и, в меньшей степени, французские, будут беспрерывно месяцами допрашивать, передопрашивать, делать очные ставки и проверять. И все тот же вопрос: что произошло в фюрербункере 30 апреля? Все нацисты, которые близко или опосредованно были свидетелями последних часов Гитлера, становятся важнейшими источниками информации. И, по крайней мере на советской стороне, таких военнопленных сразу же засекречивают. Спецслужбы СССР практически отказываются систематически делиться со своими союзниками добытыми сведениями. Война только закончилась, а между ними уже нарастает недоверие, если не сказать подозрительность.
Российские архивы, хранящие материалы об этом периоде, дают поразительную картину расследований и поисков, в срочном порядке ведущихся в оккупированном Берлине. Сталин хочет остаться единственным победителем нацистской Германии, и в его планы вовсе не входит делиться своей победой или его конечным трофеем: трупом фюрера. Для советских следователей задача становится двойной: найти Гитлера и сделать это первыми.
На решение этой задачи Москва бросает лучшие силы секретных служб Красной армии. Их сотрудники, мужчины и женщины, знают, что в течение нескольких дней на карту будет поставлена вся их карьера, а возможно, и жизнь.
Первый шаг: найти свидетелей.
Утром 2 мая 1945 года, когда большинство немецких войск в Берлине капитулируют, квартал, где находится новая имперская канцелярия, по-прежнему небезопасен. Несмотря на ярость и решимость умереть, но не сложить оружие, в конце концов, нацистские фанатики сметены с улиц квартала очередями из пулеметов и взрывами гранат. Сразу же военнослужащие советской 3-й ударной армии инспектируют подземные убежища. Там они обнаруживают мужчин и женщин ошеломленных, почти оглохших от беспрерывных бомбардировок. Они раненые, изможденные, проголодавшиеся. Одни одеты в гражданскую одежду, другие в немецкую армейскую форму. Царит полный хаос. Как определить в этой толпе тех, кто принадлежал к последнему близкому окружению Гитлера? Установлен контрольно-пропускной пункт. Никто не должен выйти без допроса. Но все идет так быстро, а риск появления террористов-смертников по-прежнему вполне реален. Через несколько часов советские военнослужащие вынуждены признать очевидное: приближенные Гитлера разбежались.
