– Куда? – Сердце Ивана екнуло.
– В центральный парк, – повторил Одинцов. – Он один у нас. Вполне приличный, кстати, парк, там раньше аттракционы работали, народ любил гулять, карпов в пруду разводили, танцы каждую субботу. Вчера к вечеру там тоже было людно, баянисты играли, все такое. Его патруль у входа в парк остановил, документы потребовал. Мы с Толиком напряглись, но фигурант успешно прошел проверку. Нормальные у человека документы. Пока проверяли, он даже ухом не повел.
– Потом мы разделились, – вступил в разговор Иващенко. – Николай за капитаном пошел в парк, а я патруль догнал, документ показал. Мол, осуществляем слежку за подозреваемым, требуется информация. Парни еще помнили, что у офицера в бумагах написано. Капитан Агапов Леонид Витальевич, командирован по снабжению. Все четко и разборчиво. Вел он себя спокойно, терпеливо ждал, пока служивые ознакомятся с его липами. Я обратно в парк метнулся, Николая нашел. Он как раз Агапова пас.
– Народу было много, – продолжал Одинцов. – Как всегда после работы. Словно и не война. Агапов гулял по парку примерно полчаса, погода располагала. В контакт ни с кем не вступал. Это точно, мы его с двух точек пасли. За Агаповым, кроме нас, никто не наблюдал. Потом он в клуб пошел.
– Куда? – Сердце Ивана снова дрогнуло.
– Так клуб у нас в парке, – сказал Одинцов. – Большой, красивый, с колоннами. Еще до войны хотели его дворцом культуры обозвать, но что-то не срослось, отложили на светлое будущее. В восемнадцать тридцать киносеанс был, Агапов в кассу встал. Мы через несколько человек после него пристроились.
– Что показывали? – как-то машинально спросил Осокин.
– Да что они могут показывать. – Лейтенант пожал плечами. – «Веселых ребят» в сто первый раз. Наизусть уже выучили. Вот говорят, скоро выйдет новый фильм про войну. Об этом в газетах писали. Название еще… «Два товарища», кажется.
– «Два бойца», – поправил его Иващенко. – Марк Бернес и Борис Андреев в главных ролях. Скоро посмотрим, что в эвакуации наснимали.
– Не отвлекаемся! – заявил Осокин.
– Сами спросили, – сказал Одинцов. – Так вот, Агапов взял билет, вошел в фойе…
– И остался без наблюдения.
– Ненадолго, товарищ капитан. А какой выбор? Лезть без очереди в кассу, скандалить с контролершей, совать ей удостоверение? Будет шум, и Агапов все поймет. Он без нашего внимания только несколько минут пробыл. Когда мы в фойе вошли, он у буфета стоял, сок пил. Там еще музыка играла, вальс «Амурские волны».
– С директором клуба он в контакт не вступал? – непроизвольно вырвалось у Ивана.
Одинцов моргнул и ответил:
– Вроде нет. Директор клуба – это Навроцкий, не помню имя-отчество. В нашем присутствии ни с кем не контактировал. Потом сеанс был. Капитан в первых рядах сидел, примерно в центре, а мы в середине зала, с краю. Такие у нас билеты были. Видели Агапова, но плохо. Он не вставал во время сеанса, его постоянно заслоняли другие зрители. Справа от него место пустовало, потом там вроде кто-то присел, дальше опять никого не было.
– Кто сел рядом с Агаповым? – спросил Осокин.
– Да не видели мы, товарищ капитан. Ближе устроиться не могли, не скандалить же при всем честном народе. Но кто-то рядом был, мерцала голова. Потом смотрим, уже нет никого.
– Ладно. – Иван поморщился. – Что с Агаповым?
– Сеанс в восемь вечера закончился, народ из зала повалил, а мы за объектом двинулись. Еще не стемнело, люди быстро расходились, комендантский час не за горами. Довели мы Агапова до остановки, он сел в автобус с тем же номером, что в центр его привез.
– Не стали мы рисковать, – сказал Одинцов. – Автобус почти пустой был, а наши физиономии у него на хвосте уже ему примелькались. В прошлый раз с легковушкой повезло, а сейчас никого. В общем, не стали мы за ним следить. На Ракитную он поехал, куда еще, жилье у него там.
– Вы сегодня на машине?
– Сегодня да. Если эту телегу из семнадцатого века можно назвать машиной.
– Поехали в морг. – Осокин резко поднялся.
– Куда?
Оперативники вытаращили глаза.
В морге городской больницы номер один сыщики не задержались. В помещениях царил едкий запах формалина, дышать было нечем. Тела лежали даже на полу, прикрытые мешковиной. Сотрудник заведения, ко всему привыкший, отбросил простыню. Одинцов схватился за горло, сразу скис и поспешил уйти. Следом кинулся Иващенко. Они курили в сквере на лавочке, в окружении молоденьких кленов.
– Это он, товарищ капитан, – расстроенно пробормотал Одинцов. – Это Агапов, за ним мы вчера следили. А кто его?..
– Я.
– Поздравляем, – сказал Иващенко. – А вы не поспешили? Он ведь многое мог рассказать.
– Ну, извини. Я мог бы не убивать его, сделать вам приятное. Вы разработали бы вражеского агента. Но уже без меня.
– Да что случилось, товарищ капитан? – спросил Иващенко. – Будете скрытничать, в молчанку играть? А мы вчера, между прочим, весь вечер на этого мертвеца убили, работали почти допоздна, думали, вы обрадуетесь.
– Переутомились? По парку прошвырнулись, кино посмотрели. Ладно, извините, сгоряча наговорил.
Слишком многое не давало ему покоя. Вечер прошлого дня в ярких красках вставал перед глазами. Антонина возникла на дороге, отморозки – из тьмы. Осокин вступился за девушку.
Да, это цепь случайностей. Но каждая из них является проявлением закономерности. Почему именно так произошло?
Георгий Иванович Шаталов – заведующий парковым хозяйством, Навроцкий Борис Аркадьевич – директор клуба, расположенного на территории центрального парка. Некто Агапов, непростая личность, имеющая отношение к вражеской резидентуре. Он замечен в парке, где явно не отдыхал, а выполнял задачу.
Сеанс закончился в восемь. Осокин только в десять оставил службу и отправился домой, вернее сказать, на встречу с бандитами, напавшими на Антонину.
С кем пересекся Агапов в кинозале? Встреча была мимолетной. Человек присел рядом с ним, скорее всего, передал ему записку с координатами Осокина, подлежащего ликвидации, и указанием уничтожить бумажку по прочтении. Значит, Агапов – исполнитель деликатных поручений, что не мешает ему быть немцем, если вспомнить рассказ Глисты.
Скрывать ему было нечего. Он рассказал помощникам всю историю целиком, включая посещение квартиры Шаталовых.
А когда у них лукаво заблестели глаза, Иван резко их отшил:
– Услышу скабрезность, сразу врежу по зубам. Это не имеет к делу никакого отношения. Думайте о работе, товарищи милиционеры.
– Так мы о ней и думаем, – сказал Одинцов. – Это что же получается, товарищ капитан? Когда ваш труп в форме – он Агапов, а когда в штатском – Светличный? После кино этот тип вернулся домой, на Ракитную улицу, переоделся, сунул в карман паспорт Светличного, наплевал на комендантский час и отправился вас убивать?
