«Поступай он иначе, кто знает, не стала бы его биография несколько короче, чем она есть теперь?»
Да, большевикам Булгаков мстил. Но к тем, кто, как и он, оказывался заложником тоталитарной системы, всегда относился с уважением. Поэтому и с Горьким не мог он поступить так неблагородно. Не булгаковский это стиль.
Что же касается остальных прототипов, якобы окончательно открытых «версией» Баркова… Это его «открытие» напоминает одну давнюю историю. Она известна многим…
В начале 1836 года Пушкин опубликовал стихотворение «На выздоровление Лукулла». Современники тотчас узрели в нём непозволительную сатиру на министра С.С. Уварова. Разразился шумный скандал. Автор произведения, дерзко высмеивающего высокопоставленного чиновника, был вызван к шефу жандармов. На вопрос А.Х. Бенкендорфа, на кого намекает поэт в своём стихотворении, Пушкин, не задумываясь, ответил: «На вас, Александр Христофорович!» Оба посмеялись. На том «следствие» и завершилось.
Поучительная история! И говорит она о том, что при желании сходство можно найти с кем угодно. Особенно в произведениях, автор которых намеренно укутывает своих героев в вязкий мистический туман и всюду расставляет кривые зеркала, сбивающие с толку читателей. Вот почему искать подлинные «оригиналы», с которых Булгаков «списывал» своих героев следует очень и очень осторожно.
Поэтому не будем торопиться. И, прежде чем приподнять «маску» с какого‑то булгаковского героя, зададимся вопросом: почему практически все попытки понять подлинный смысл романа с таким упорным постоянством заводили исследователей в тупик?
Случайны ли эти «заблуждения»?
А что если «Мастер и Маргарита» — это некая хитроумная ловушка с множеством отвлекающих ходов? И устроен этот лабиринт так, чтобы, попав в него, простодушные читатели, въедливо‑дотошные критики и напористые следователи с Лубянки были обречены на бесконечные блуждания.
Вполне возможно, что подобные намерения у писателя были. Потому и «клюнуть» на хитрую отвлекающую «приманку», которую с лукавой усмешкой насадил на свой «крючок» опытный «рыболов» Булгаков, очень легко. Вот почему в поисках истинной сути романа, ни в коем случае не следует идти по пути внешней похожести! Иными словами, если фамилия Литовский похожа на фамилию Латунский, это вовсе не означает, что именно с последнего гражданина «скопирован» интересующий нас герой. Хотя и здесь, как говорится, возможны варианты.
Для разгадывания тайн булгаковского «Мастера…» прежде всего необходимо понять, что и кого хотел вывести писатель в своём романе, что именно стремился зашифровывать и от кого прятал свои откровения.
Но легко сказать: «необходимо понять». Сделать — гораздо труднее.
Автору этих строк приблизиться к разгадке некоторых зашифрованных булгаковских тайн (очень хочется в это верить) помог случай. Как‑то (было это в самом начале 90‑х годов) довелось листать подшивки старых советских газет. Страница сменялась страницей… В заголовках и в текстах статей мелькали упоминания о событиях и исторических персонажах, давным‑давно ушедших в небытие… И вдруг…
Внезапно возникло ощущение, что отдельные эпизоды нашей истории, встречающиеся, казалось бы, впервые, не выглядят такими уж неожиданно‑новыми. Напротив, кажутся добрыми старыми знакомыми, лишь слегка подзабытыми в вихре промчавшихся лет. Это могло означать только одно, что где‑то, когда‑то об этих событиях уже доводилось слышать или читать.
Но где и когда?
Память не очень уверенно подсказала: у Булгакова… Где? В «Мастере и Маргарите»!
Стал сопоставлять…
Совпадает!
Кинулся перечитывать роман заново. И поразился, насколько описанные в нём события идентичны тому, что происходило у нас в стране в первые годы советской власти. А точнее, в 1924 году.
И вся фантасмагория «Мастера и Маргариты» мгновенно растаяла, как дым. А сам роман стал восприниматься не как занимательный калейдоскоп, состоящий из удивительных и невероятных похождений дьявола и его свиты, а как острейший политический памфлет. Как тщательно спланированная и наконец‑то осуществлённая МЕСТЬ писателя столь нелюбимому им большевистскому режиму. Вот почему наиболее крамольные коллизии романа так тщательно зашифрованы. Чтобы акт мщения не был пресечён раньше времени, в самом зародыше.
Поэтому попробуем в качестве ключа к непростому булгаковскому шифру воспользоваться событиями отечественной истории. Поскольку знания поверхностные в этом случае не помогут, придётся ещё раз освежить в памяти кое‑что из того, что происходило у нас в стране в начале минувшего века.
Услыхав подобное предложение, отдельные читатели, возможно, воскликнут:
— Что? Опять история? Это же так скучно — листать полуистлевшие страницы старых газет!
Но вот что сказал по аналогичному поводу Николай Бухарин — в своём докладе на первом съезде советских писателей:
«Здесь я прошу моих слушателей извинить меня, что некоторое количество времени они должны поскучать, по скука, как зло, будет лучше оттенять добро, которое последует в следующей части, где будет не так скучно, и где я натолкнусь, может быть, на ожесточённые возражения. Можно сослаться здесь на блаженного Августина, который говорил, что зло существует только для того, чтобы оттенять добро».
Снова история
Мы уже не раз говорили о том, что новый 1924 год молодая республика Советов встречала, находясь как бы в «разлуке» со своим признанным лидером. Вождь мирового пролетариата был безнадёжно болен. Три тяжелейших инсульта, обрушившихся на Ленина в мае и декабре 1922‑го, а затем и в марте 1923‑его, превратили его в парализованного инвалида, лишённого возможности говорить.
Новое кровоизлияние в мозг могло произойти в любой момент и завершиться летальным исходом. Такой вариант развития болезни врачи, лечившие Владимира Ильича, отнюдь не исключали.
Всей правды о находившемся в Горках вожде Михаил Булгаков, разумеется, не знал. Но он читал публиковавшиеся в газетах бюллетени о состоянии здоровья больного и (как дипломированный медик) кое о чём вполне мог догадываться.
Отсутствие главы Совнаркома в своём рабочем кабинете на жизни страны вроде бы никак не отражалось, поскольку со всеми государственными делами прекрасно управлялась так называемая «тройка», приставленная к партийно‑правительственным рулям ещё самим Лениным. В неё, как мы знаем, входили ближайшие соратники заболевшего вождя: Каменев и Зиновьев. Им помогал Сталин, который был у своих более опытных коллег, так сказать, на подхвате.
Удачливые партийные функционеры доставшейся им безграничной властью, конечно же, делиться не собирались. И потому всеми правдами и неправдами старались избавиться от любых претендентов на властный престол. (Вспомним, как лихо старая гвардия расправилась с «выскочкой» Краснощёковым).
