Теперь от персонажей земных (во всяком случае, абсолютно реальных) перейдём к героям неземным, потусторонним, мистическим. И постараемся выяснить, кого имел в виду Михаил Булгаков, когда вводил в свой роман нечистую силу?
Воланд и его присные
Очень многие считают, что в образе всемогущего Воланда Булгаков вывел Иосифа Сталина. Эта версия в своё время даже вызвала оживлённые споры, конец которым положил уже упоминавшийся нами А.З. Вулис, заявивший:
«Эта теория: Сталин как прототип Воланда… документально недоказуема».
Но если ничего нельзя доказать с помощью документов, значит, можно попытаться разгадать загадку косвенным путём. В том числе и с помощью «булгаковчувствования».
Что ж, попробуем.
Воланд, по его же собственным словам, прибыл в Москву для консультаций подлинных рукописей некоего чернокнижника десятого века. Как «единственный в мире специалист» по подобной литературе.
Что имел в виду Булгаков, вкладывая эту, казалось бы, вполне безобидную информацию в уста сатаны?
Очень многое.
«Чёрными книгами» в царское время называли сочинения революционеров марксистского толка. Называя Воланда «единственным специалистом» в этой области, автор романа как бы впрямую заявлял, что происхождение марксизма — типично дьявольское. Как тут саркастически не усмехнуться?
Само сатанинское имя — Воланд — звучит непривычно для уха россиян. Происхождение этого слова пытались объяснить по‑всякому. Предполагали, например, что Булгаков мог позаимствовать его у гётевского Мефистофеля, однажды воскликнувшего: «Junker Voland kommt!». Были и другие версии.
Но вспомним в очередной раз о том, что роман о дьяволе — это оружие мщения. Значит и имя, которое дано сатане, должно звучать мстительно ёрнически. Рассмотрим его именно с этой точки зрения.
Напишем слово «Воланд» несколько иначе — ВО ланд. «Ланд» со многих европейских языков переводится как «страна». Существовала ли такая страна, аббревиатура названия которой была бы «ВО»?
Существовала. Вспомним хотя бы экзотическую страну Багровый Остров из одноимённой булгаковской пьесы. Если эту «страну Б О» записать латинскими буквами, то получим «land ВО». Или «ВО LAND». От этого «Boland» a до интересующего нас «Воланда» уже, как говорится, рукой подать.
Но под Багровым островом Булгаков подразумевал Советскую Россию или страну В еликого О ктября, которую тоже можно рассматривать как «страну ВО», «ланд ВО» или «ВО ЛАНД».
В первой редакции романа загадочный иностранец представлялся Берлиозу и Безродному как Велиар Вельярович Воланд. А имена Велиар и Вельяр очень похожи на довольно распространённое в те годы имя Велиор, как раз и составленное из слов ВЕЛИ кая О ктябрьская Р еволюция.
Вот что на самом деле имел в виду Булгаков, нарекая дьявола таким экзотическим именем — сама страна Советов представлялась писателю неким дьяволом во плоти.
Но Воланд появляется в Москве не один, а в сопровождении эскорта помощников: Коровьева, Бегемота и Азазелло.
Кто скрывается под этими именами‑кличками?
Не напоминает ли воландовская троица ту руководящую кремлёвскую «тройку», которая в 1924 году самодержавно правила страной Великого Октября? Поищем сходство между членами большевистского триумвирата и командой булгаковских чертей.
Каменев (он же Розенфельд). Носил усы и бородку. Ходил в пенсне. Внешность имел благообразную, напоминая не то церковного старосту, не то бывшего регента церковного хора. Коллеги часто обвиняли его в политической близорукости, с усмешкой говоря, что хотя Каменев и носит пенсне, но дальше собственного носа ничего не видит.
И один из приближённых Воланда тоже называет себя «бывшимрегентом» и носит…
«… явно не нужное пенсне, в котором одного стекла вовсе не было, а другое треснуло».
И фамилия этого персонажа тоже начинается на букву «К» — Коровьев.
В наши дни любой скажет, что эта фамилия происходит от слова «корова». Но в тридцатых годах советскому человеку, услышавшему окончание «овъев», сразу же вспоминался «враг народа» Зиновьев, сподвижник Каменева. Коровьев — Зиновьев. Как тут не вспомнить в очередной раз булгаковского рассказчика из «Жизни господина де Мольера», с лукавой улыбкой вопрошавшего:
«Есть сходство между этими фамилиями? Ах, мой Бог, я не знаток! Пусть в этом разбираются учёные!»
Однако и без «учёных» видно, что фамилию эту Булгаков составил из «КАМенева» и «ЗинОВЬЕВА». Получившийся в результате сложения Камовьев после небольших переделок и превратился в Коровьева.
В первые годы советской власти ветераны партии, имея, как и все остальные люди, имена и фамилии, козыряли ещё и так называемыми «партийными кличками». И если партийной кличкой Розенфельда была Каменев, то дьявольская кличка Коровьева — Фагот. Слово это в переводе с французского означает «нелепость», а с итальянского — «неуклюжий человек» (оба языка, как мы знаем, Булгаков изучал). Как к нелепому неуклюжему человеку и относились к Каменеву его бывшие коллеги по политбюро.
Второй член воландовской команды — Бегемот, он же Ганс (в переводе с немецкого — «дурачок») — напоминает другого советского вождя 20‑х годов — Г.Е. Зиновьева. Григорий Евсеевич любил поесть и был известен своей полнотой. Кот Бегемот («громадный, как боров») тоже из категории гурманов. И ещё он резонёр, любит поучать других, изрекая разнообразные суждения и афористичные мысли. Этим же славился и Зиновьев, как бы подтверждая, что полностью соответствует своей настоящей фамилии — РадоМЫСЛЬский.
Третье место в свите Воланда занимает рыжий Азазелло. Он не только специалист по всевозможным тайным акциям, связанным с грабежами, разбоями и убийствами, но ещё и мастер по приготовлению пищи. В одном из вариантов романа Азазелло (там он звался ещё Фьелло), обидевшись на то, что его послали исполнять непривычное ему дело, говорит:
«Что за мода поваров посылать? Пусть бы Бегемот и ездил, он обаятельный».
В кремлёвской «тройке» образца 1924 года третье место принадлежало Сталину, который, как известно, был рыжеват. В своё время он тоже выполнял тайные партийные поручения по добыванию денег с помощью грабежей и разбоев, что на языке тогдашних революционеров именовалось благородным словом «экспроприация». Во второй половине 20‑х годов в Москве шёпотом передавались ленинские слова о Сталине (их часто любил повторять Троцкий):
«Сей повар будет готовить только острые блюда!»
Да и сами имена Азазелло и Сосо созвучны.
Имя «Азазелло» явно происходит от Азазеля — так древние иудеи именовали падшего ангела и даже сатану. У мусульман Азазель — это злой дух. К бывшему семинаристу Сосо Джугашвили все эти определения очень подходят.
