Но когда солдатика показали ближе, комичное впечатление поблекло. В выражении лица имелось что-то яростное, деревянно непоколебимое, стремление к победе любой ценой. Это показалось Амаре довольно страшным. Она вообразила миллионы таких солдат, марширующих шеренга за шеренгой. Картина была поистине наводящей ужас.
Солдат остановился и совершил ряд машиноподобных упражнений. Из козырька шако автоматически соскользнуло вниз прозрачное забрало, превратив шако в полный космошлем. Вся форма была космическим скафандром, пригодным на все случаи боя.
Изображение померкло и исчезло. Представление кончилось.
— Впечатляюще, — произнесла Амара.
Калдерск поднялся и раскинул руки жестом щедрого хозяина.
— Вечер только начался, — сказал он. — Времени еще в избытке, чтобы повеселиться.
Сгущались сумерки. Амара испытывала усталость — ее восприятие было уже перегружено необычными впечатлениями, с которыми она столкнулась в этот необыкновенный день. Богатство и разнообразие одежд было для нее почти уже невыносимо. Она встала, чувствуя, что ей необходимо немного размяться.
И тут ее настиг новый приступ парамнезии, еще более сильный на этот раз. Вместо оживленных улыбающихся лиц она увидела маски, глядевшие из разноцветных тряпичных гробов. Человечность исчезла. Ее место заняло нечто чуждое, непроницаемое, непонятное и зловещее.
Я переутомилась, подумала она. На мгновение она покачнулась, и когда Калдерск попытался поддержать ее, рука Амары случайно тронула полу его куртки. Ощущение от прикосновения к ткани наполнило ее непонятной дрожью. Ткань была очень необычная на ощупь.
— Из чего сделала ваша одежда? — удивилась Амара.
— Это проссим. Самая замечательная ткань во вселенной.
Амара глубоко вздохнула. С всех сторон ее окружал веселый гомон и смех праздника. Она подняла голову. Огромная чаша стадиона, погруженная в еще более огромную чашу столицы. И опускается вечер.
Внезапно что-то затрепетало, задвигалось на одной из верхних террас, и словно стая птиц ворвалась в небо, паря и разворачиваясь плавно в сторону стадиона. Только в момент, когда стая была готова приземлиться на мох стадиона, Амара различила в ней человеческие существа, одетые в птичьи костюмы. Здесь была и та девушка в воздушном флимане, которую Амара заметила раньше.
Я могла предвидеть такое, кисло подумала Амара. Персональные антигравы.
Птицы-люди разлетелись по всему стадиону. Один живописный летун в шлеме с полосками и гребнем, завершавшими его сходство с петухом, направился горделиво к банкетному столу. Калдерск, явно узнавший в нем посланника, отошел в сторону и они обменялись репликами.
— Вы не единственные зиодцы на Берраже, — сообщил он, вернувшись к столу. — Еще двое ваших соотечественников присоединились к нашему празднику. Наверное, вы хотели бы с ними познакомиться.
— И много у вас наших беженцев? — спросил с некоторым удивлением второй офицер Борг.
— Очень немного. Видимо потому, что движение через Рукав весьма редко.
— И не из-за трудностей, с которыми они столкнутся, живя в Кайане? —вставил Эстру.
— О, нет. Здесь жить очень легко. Никто никогда не почувствует себя не на своем месте, даже самый эксцентричный по характеру человек.
— Если только… — начала Амара, но тут же оборвала себя, не успев упомянуть запретную тему.
Вновь прибывшие уверенно шагали сквозь толпу. Один из них был среднего роста, немного полноватый. На нем, казалось, был совершенно обычный костюм, на который никто не обратил бы внимания даже на Зиоде. Его товарищ был выше ростом и стройней. В общем, он был довольно симпатичный худощавый мужчина с некоторой сардонической мрачноватостью в более живописном одеянии: вышитый, лавандового цвета халат-пальто, с голубой, в тон, шляпой в стиле «бурбон» в жемчужинах. Эта одежда ему очень хорошо подходила.
Они представились, назвались: Педер Форбарт и Маст Реалто, оба с Харлоса. Форбарт, тот, что был пониже и полнее, сразу озадачил Амару. И Калдерск, и Траил приветствовали его с нескрываемой почтительностью. Неся в своей внешности явственный оттенок авторитета и власти, Форбарт тем временем держался в манере спокойной и отстраненной, направляя взгляд в неизвестную и невидимую остальным даль.
Склонный к пижонству Маст, наоборот, выразил обычную радость, встретив соотечественников.
— Вы давно здесь живете? — спросила его Амара.
— Несколько месяцев.
— О? И что вас сюда привело?
Маст от ответа уклонился.
— Могу я поинтересоваться, что вас сюда привело? Каким ветром? Или это официальный визит?
Амара неопределенно кивнула, бросив искоса взгляд на Калдерска. —Исследовательская экспедиция.
— В таком случае, отношения, видимо, улучшились, как я понимаю?
— Возможно.
Маст пододвинулся поближе.
— Я мог бы вам чем-то помочь? Мало кому доводилось жить в самой гуще кайанского общества.
Амара не могла скрыть подозрения в отношении любого, кто избрал жизнь среди чужих людей.
— Что вы стараетесь нащупать? Возможность вернуться назад? — спросила она тихо, но с вызовом. — Или объявлен ли в Зиоде объявлен ваш розыск? Маст был явно не в своей тарелке и ответил вымученным смехом.
Калдерск, по-прежнему ничем не выдавая, понимает ли он или нет их разговор, который происходил на зиодском, пододвинулся поближе.
— Вы все еще поддаетесь недоверию, милая леди. Вами управляет сердитое настроение. Вот это поможет вам расслабиться.
Он наполнил большую чашу шипучим желтым напитком и передал Амаре. Амара подозрительно понюхала жидкость и хотела поставить чашу на стол.
— Это вам не повредит, ни в малейшей степени, — сказал Педер Форбарт тихим равнодушным голосом, не глядя в сторону Амары. — Это слабый стимулятор, аналогичный алкоголю. Пейте.
Она сделала глоток. Вкус был сладкий, очень приятный. В желудке разлилось восхитительное тепло.
«Что за черт», — подумала она.
Она уже явно чувствовала себя лучше.
Она повернулась к Педеру.
— А вы? Вы тоже ищете работу?
— О, на него не обращайте внимания, — непринужденно пояснил Маст. —Он уже не зиодец. Он теперь полностью местный житель.
Амара с упреком тряхнула головой.
— Это правда? — спросила она Педера.
Педер усмехнулся надменно.
— Да, мадам, — вежливо ответил он. — На Харлосе я был сарториалом. А здесь обнаружил, что я просто кайанец.
— А если начнется война, на чьей вы будете стороне?
Педер ответа не дал. Он спокойно отошел в сторонку, выбрал бокал с напитком и принялся задумчиво прихлебывать.
