— Знаешь, Извне я был католиком. Я слышал, здесь есть странствующий проповедник. Это правда или меня опять обманули?
— Нет, на сей раз все верно, — подтвердил старик. — Он как раз недавно был у нас в деревне. Жаль, ты его не застал. Теперь он вернется только через несколько месяцев, когда мы соберем урожай.
Я удивленно посмотрел на него:
— А куда же он пошел?
— В другие поместья, — уверенно ответил батрак. — Скорее всего в поместье Мола, на запад. Человек он хороший, хоть я и не разделяю его веры.
— Когда он останавливался здесь? Когда уехал?
— Позавчера. Почему это тебя так интересует?
Я горько вздохнул:
— Потому что я — Кол Тремон.
Он потрясение взглянул на меня, и я убил его — быстро и безболезненно.
* * *
Если верить карте, до поместья Мола отсюда около тридцати километров. На повозке, запряженной ак, которой пользовался отец Бронц, не больше двух суток; мне же предстояло продираться сквозь лесную чащобу — голодному, по колено в воде.
Убийство старика не давало мне покоя. Многих я уничтожил бы не задумываясь, особенно из высших кругов — Артура, Пона, Тиля и даже самого Марека Кригана. Я не испытывал никаких угрызений совести из-за Кронлона, но этот дружелюбный старик не выходил у меня из головы. Я искренне переживал, одновременно осознавая всю неизбежность происшедшего. Он все равно рассказал бы всем о странном человеке, которого встретил на поле. И о том, чем этот человек интересовался. Особенно если бы этого потребовал смотритель.
Меня еще долго преследовало его лицо, я все время видел его глаза, вновь и вновь вспоминал, как он посмотрел на меня в тот момент, когда я назвал себя. Судя по всему, старик понятия не имел о том, кто же такой Кол Тремон.
Еще двое суток мы продирались сквозь джунгли. Еще двое суток непрерывных укусов насекомых, гнилых фруктов, тухлой воды, страшных гроз с ливнями, от которых невозможно укрыться, вечной грязи, синяков и воспаленных ног. Зато теперь я мог любоваться здешним небом — ярко-синим, с сочными полосами красного и фиолетового, по которому плыли коричневатые облака. Иногда видны были звезды, вызывавшие у меня щемящее чувство. Отныне я вечный пленник Лилит. И никогда не поднимусь к звездам.
До поместья Мола оставалось три или четыре километра, когда я заметил небольшой лагерь, разбитый прямо на дороге. Это выглядело весьма необычно и подозрительно. Не по мою ли душу кордон?
На дороге горел костер, освещавший призрачным светом странную, но хорошо знакомую повозку. Я увидел зверя ак — огромное толстое существо с крошечной головой, повозка по сравнению с ним казалась игрушечной. Нет, это не авария, подумал я. Рядом с повозкой на земле кто-то спал. Судя по всему, магистр.
Укрыв Ти в лесу, я осторожно подкрался к биваку: мужчина спал мертвым сном. Внезапно во мне затеплилась надежда. Невероятно, твердил я себе. Он должен быть очень далеко отсюда, но тем не менее он лежал здесь.
Я нашел отца Бронца.
Не в силах сдерживаться, я неосторожно повернулся; раздался легкий шелест — просто невероятно, чтобы его услышали, однако спящий приоткрыл глаза, поднял голову и удивленно повертел ею.
— Отец Брони, — громко прошептал я, — это же я — Кол Тремон!
Священник усмехнулся, сел, громко зевнул и от души потянулся; затем протер кулаками глаза и недоуменно осмотрелся. Я осторожно вышел на свет. У меня не было особых основании слепо доверять ему, но мне не оставалось ничего другого, кроме как отдать себя в его руки.
— Тремон! — ласково прорычал он, еще не совсем проснувшись. — Наконец-то! Я давно тебя жду!
Глава 14
ДИКАРИ И АМАЗОНКИ
Как пишут в романах, я потерял дар речи и ошарашено смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова. Наконец я заговорил:
— Вы меня ждали?
— А для чего, по-твоему, я торчу в этом негостеприимном отеле под открытым небом? Присаживайся. У меня горячий чай.
Я подошел к нему, но внезапно остановился:
— Ти! Я забыл Ти!
Отец Бронц недоуменно посмотрел на меня.
— Ничего, у меня есть немного, — несколько схонфуженно произнес он.
— Да нет, я не про чай, а про Ти
[1] — девушку!
Поняв, о чем идет речь, отец Бронц расхохотался:
— Отлично, отлично! Значит, ты и ее прихватил! Об этом ты должен рассказать подробнее.
Я решил сначала привести ее, а уж потом рассказать все отцу Бронцу. Так или иначе, отныне я не один, и если отец Бронц ведет свою игру, то явно в мою пользу.
Я принес Ти к костру. Старик тут же подошел к ней и внимательно осмотрел, с неподдельным сочувствием и интересом.
— Сволочи, — пробормотал он. — Гореть им в аду во веки веков. — Он закрыл глаза и положил руку ей на лоб.
— Можете чем-нибудь помочь? — спросил я. — Она сейчас всего лишь ходячий робот!
Отец Бронц вздохнул и на мгновение задумался:
— Если бы я был врачом — да, конечно. Если бы я хоть немного разбирался в биологии — вполне возможно. Я вижу модифицированные участки мозга, но я просто не рискнул бы что-нибудь предпринимать. Можно сильно повредить мозг или убить ее. Нет, мы обязаны найти человека, который бы ей помог, другого выхода нет.
— Только не в поместье, — беспокойно произнес я. — Все, что они сделают, — отправят обратно к доктору Пону.
— Пожалуй, — раздумчиво согласился он. — Придется доставить вас в безопасное место, где ты получишь необходимую помощь, а Ти — квалифицированное лечение. Я чувствовал, что у нас возникнут проблемы с друзьями, союзниками и убежищем, но не подозревал всей их глубины.
Вздохнув, он направился к костру, снял с огня пустотелую тыкву с водой, высыпал в нее щепотку листьев из мешочка, прикрепленного к поясу. Я заметил, что таких мешочков у него несколько.
— Присаживайся, — пригласил отец Бронц. — Еще несколько минут, и чай будет готов. Давай поговорим.
Я послушался, чувствуя себя немного лучше. Я уже давно хотел расспросить отца Бронца о нем самом.
— Вы сказали, что предвидели необходимость искать убежище для меня, ожидали меня здесь, — сказал я. — Может, расскажете почему?
Мой собеседник улыбнулся:
— Сын мой, я уже давно вышел из Зейсса. Они собрали на званый вечер много знатных особ, в их число попал и я. Мы с герцогом старые друзья — мне выпала честь оказать ему некоторые услуги.
— Я хорошо помню ту ночь, — отозвался я. — Именно тогда я убил Кронлона и сдал экзамен на силу, если можно так выразиться. Однако я полагал, что к тому времени вы давно покинули поместье.
