— Без биостимуляторов? — поразился я. Отец Бронц покачал головой:
— Да. Она оставалась в джунглях, пока не разобралась, в чем дело. О'Хиггинс занималась не только биохимией — она еще и специалист по ботанике. Потребовались месяцы, но все-таки она обнаружила необходимые стимуляторы и научилась выделять их. Как ей это удалось — без приборов, без лаборатории, даже без сотрудников, — не знает никто. Только сила воли и уверенность в себе. Понимаешь, Кол, я не знаю, чего именно она достигла, но результат налицо. Она отобрала всех этих женщин, когда они были еще очень молоды, из-за врожденного дара, а также, очевидно, из-за определенной сексуальной ориентации. Очень быстро в каждой из них она пробудила дремавшие способности. А столь экзотический культ ей потребовался, чтобы управлять ими. — Отец Бронц тяжело вздохнул. — Боюсь, старину Артура поджидает немало сюрпризов.
Ну что ж, значит, еще не все потеряно. В своей среде девушки вряд ли предавались столь изысканному разврату, как лесбиянство, — в послужном списке Ти, к примеру, эта наклонность напрочь отсутствовала. Но ежели О'Хиггинс и впрямь научилась восстанавливать скрытые способности — на Лилит это произведет эффект разорвавшейся бомбы.
— Отец Бронц, сколько здесь ведьм? — неожиданно выпалил я.
Он уже засыпал, но, очнувшись, удивленно приоткрыл глаза:
— Тринадцать на тринадцать. Неужели не догадался?
Итак, сто шестьдесят девять Девушек, тщательно отобранных по критериям, известным лишь одной О'Хиггинс.
— Нет, это не сатанинский культ, — задумчиво сказал я. — Это зародыш будущей армии, способной совершить на планете революцию.
— Ага, значит, понял? — пробормотал сквозь сон отец Брони.
На практике, конечно, все выглядело не столь безоблачно. Я отнюдь не считал, что мир по-хиггинсовски будет хоть немного привлекательнее, чем мир по-кригановски. Трудно сказать, из-за чего сюда сослали Сумико, но она явно получила по заслугам.
На рассвете ведьмы устроили торжественный обряд, посвященный уходу любимой царицы-ночи и наступлению проклятого дня. Они просили у сатаны помощи в битве. Над огнем висел огромный котел с булькающим варевом.
Женщины, одна за другой, подходили к котлу и, бормоча магические заговоры, черпали горячую вонючую жидкость и пили ее жадными глотками. Мне показалось, что это не к добру, но отец Бронц поспешил меня успокоить:
— Сумико просила ни во что не вмешиваться. Не забывай, мы здесь гости. Просто стой и смотри и ни в коем случае не лезь в гущу сражения. Там будут, копья и дротики, стрелы с отравленными наконечниками, духовые ружья, луки и даже арбалеты. Твое дело — не высовываться, пока все не закончится. Если погибнешь, все жертвы окажутся напрасными.
Я выслушал его не без возмущения, но с такой логикой не поспоришь. Я заглянул в хижину к Ти. Она уже проснулась. Зевнула, перевернулась на спину и открыла глаза.
— Привет, — еле слышно сказала она.
— Привет. — Я не мог сдержать улыбки. — Знаешь, где ты находишься?
Она тихо застонала и попыталась присесть.
— Кажется, да, — сказала она. — Все было как в кошмарном сне. Я все слышала и видела, но ничего не чувствовала. — Помедлив секунду, она взглянула на меня озадаченно и серьезно. — Но ведь это было наяву, правда, Кол? Этот страшный доктор, ужасная комната, ты, отец Бронц, ведьмы… Они взаправдашние ведьмы?
Я кивнул:
— Похоже на то. Во всяком случае, они в этом уверены.
Она посмотрела на меня с выражением, какого я ни разу не видел у нее прежде.
— Ты ничего не испугался и забрал меня с собой, — прошептала она срывающимся голосом. — Кол! Обними меня! Пожалуйста! Крепче!
Она порывисто обхватила меня и принялась исступленно целовать. Вскоре она откинулась в изнеможении, и я увидел в ее глазах слезы.
— Я люблю тебя, Кол. — Она вновь протянула руки.
— Я тоже тебя люблю, Ти, — пробормотал я, вновь сжимая ее в объятиях, и вдруг с удивлением понял, что это чистая правда.
* * *
Деревушка казалась вымершей. Я видел только затухающий костер и большой котел, висящий над ним. Тишину нарушал лишь неумолчный стрекот цикад.
И вдруг все звуки смолкли, словно ручку радиоприемника закрутили до отказа.
Это было настолько жутко и сверхъестественно, что поначалу я подумал, уж не оглох ли. Казалось, даже слабый ветерок и тот стих.
И столь же внезапно тишину разорвали леденящие душу крики, и резкий порыв ветра пригнул деревья к земле. Сделать я все равно ничего не мог; оставалось только смотреть на происходящее через дверной проем. Ти, несмотря на слабость, наблюдала вместе со мной.
В ста метрах над деревушкой летели безили. Заднего обзора у меня не было, но, судя по всему, они нас окружили. Они летели плавно и бесшумно. Один безиль, покинув строй, спланировал к центру поселка и замер почти над самым котлом с таинственным зельем. Сначала я следил лишь за грациозными движениями огромного насекомого, но затем мое внимание привлек всадник.
— Артур! — услышал я прерывистый шепот Ти. Это действительно был Артур; от него исходило просто осязаемое излучение.
— Ведьмы! — пророкотал он. — Я желаю говорить с вашей повелительницей! У нас нет нужды драться с вами сегодня!
Раздался громкий хлопок, и внезапно, словно из ниоткуда, перед ним возникла Сумико О'Хиггинс. В новом парадном костюме, с распущенными волосами, она гордо смотрела ему в глаза.
— Говори, воин! Говори и уходи прочь! Здесь тебе делать нечего и прав у тебя нет.
Артур криво усмехнулся, хотя от меня не укрылось, что неожиданное появление Сумико и ее дерзость серьезно его озадачили.
— Прав? У кого больше прав, тот и прав, и ты это хорошо знаешь. Ваша колония существует только благодаря попустительству великого герцога и еще потому, что ты иногда помогаешь нам. Но это не значит, что я буду либеральничать. Сам Марек Криган приказал поймать и доставить к нему Кола Тремона — беглеца, который скрывается у вас! Выдай его нам, и мы уйдем по-хорошему. И все останется, как прежде.
— Кола Тремона? А может, еще и девушку? — с угрозой в голосе сказала королева ведьм, и мне показалось, что она не прочь заключить с ним сделку.
Артур расхохотался:
— Девчонку оставь себе. Мы даже поможем привести ее в чувство. Я должен поймать Тремона, и я его поймаю.
— Не нравится мне твой тон, вояка! — ответила О'Хиггинс. — Ты настолько привык к раболепию, что стал неосмотрителен; высокомерие сыграет с тобой злую шутку. Мы живем здесь не потому, что герцог Кобе смотрит на это сквозь пальцы. А Марек Криган — властитель только для вас; наш властитель — сатана, князь тьмы, повелитель ада, и никто другой!!!
— Ну же, ведьмочки! Давайте! — услышал я жаркий шепот Ти.
