Джеймс содрогается при воспоминании о своем столкновении с одним из этих мерзких существ. К сожалению, единственный способ поймать Кукловода – это отравленная приманка с имплантированным контрвирусом, убийцей монстров. Все равно что умиротворить древнего бога девственной жертвой.
Теперь офицер взглянул на Матильду. Возможно, он что-то просчитал в своей голове.
– Я… ммм… понял. Удачи, Молчун.
Его напарник, такой же каменнолицый и смертельно бледный, не произнес ни слова.
Джеймс был уверен, что как только их смена закончится, эти люди найдут не один предлог, чтобы вернуться домой пораньше и остаться внутри. Чем меньше приспешников Донована на улицах, тем лучше.
Матильда потрясенно оглядела вагон.
– Серьезно, все ушли?
Джеймс кивнул.
– Люди так и делают, когда им страшно.
– Ну, они боятся Донована, – пробормотала Матильда, – и все равно не уходят. Какая разница между ним и Кукловодом?
Джеймс посмотрел в окно на приближающиеся башни.
– Если ставить вопрос ребром – то никакой.
* * *
На станции «Юнион-Стейшн» Молчун и Матильда вышли из поезда и присоединились к потоку удаляющейся толпы. Снаружи усталое, заходящее солнце делало все возможное, чтобы пробиться сквозь толстый слой смога. Крики торговцев безделушками, продавцов ларьков и владельцев магазинов соперничают с постоянным усиленным обстрелом рекламы, объявлений о транзитных перевозках и вавилонской пропаганды.
Двигаясь вместе с толпой, Джеймс чувствует растущую тревогу, сковывающую его мысли. Годы работы не снискали ему любовь толпы. Монстры Киберсайда могут прятаться у всех на виду. Он обнаруживает, что постоянно переключается на потенциальные мишени, обращает внимание на свободные руки, на выпуклости в громоздкой одежде, на рюкзаки, на коляски, на каждый мимолетный взгляд в его направлении. С таким количеством людей каждое движение может предвещать скрытую угрозу.
Ошеломленный объемом данных, он хватает Матильду за руку и продирается сквозь поток тел. Матильда вздрагивает и толкается, когда ее тащат дальше:
– Эй, какого черта?
Заметив небольшой парк, Молчун выводит их из главного узла и идет к скамейке. Присев, Джеймс наконец отпускает Матильду.
Она смотрит на него с беспокойством и тревогой.
– Ты в порядке, чувак?
Он кивнул.
– Я… я вообще-то не люблю толпу. Слушай, просто дай мне минутку…
В чем бы он ни нуждался, выражение лица Матильды добра ему явно не обещало. Джеймс достал пачку сигарет, отчасти для того чтобы временно избежать ее пристального взгляда. Осталась только одна сигарета. Молчун не поднимает глаз, когда Матильда начинает говорить:
– Когда ты в последний раз пил воду?
Он покачал головой и наконец на нее посмотрел:
– Серьезно, я в порядке.
Матильда одарила его улыбкой.
– Ну конечно, дружище. Вот что я тебе скажу, я хочу пить, так что подожди здесь, пока я вернусь.
Молчун оценил, что она не продолжила допрос.
– Хорошо, но купи мне немного сигарет. Здесь…
Он зашел в свой инвентарь, создал специальную учетную запись и перевел некоторую сумму.
– Если уж пошла, то заплачу.
Матильда улыбнулась еще шире и приняла перевод.
– Ладно, дедуля. Побудь здесь. В твоем преклонном возрасте тебе и ходить никуда нельзя.
Когда Матильда вошла в магазин напротив вокзала, Молчун невольно позволил себе редкий искренний смех. Приятное ощущение.
Он закурил последнюю сигарету, ожидая, когда никотин приведет его в норму. Лучше и не скажешь. Он провел слишком много времени в дебрях Киберсайда и оказался не готов к такой огромной толпе. Джеймс посмотрел вниз на свои часы индексации и заметил, что цифры немного отстают: это эффект огромного количества субъектов, отправляющих запросы в систему. Он взвесил шансы на потенциальную аномалию в толпе людей вокруг него, медленно выдыхая дым и пытаясь сосредоточиться на другом.
Когда человечество больше не могло справляться с экологическими катастрофами умирающего мира, в надежде спастись Киберсайд заполонили толпы новых жителей. Подобно линяющим ящерицам, они без лишних вопросов сбрасывали свои физические тела. Однако безопасность массовой миграции была под вопросом.
Даже самые оптимистичные аналитики «Фолл Уотер Лэйк» оценивали ситуацию так: с увеличением спроса и пропускной способности, необходимой для обработки запросов, до пяти процентов переходов в Киберсайд почти наверняка закончатся аварией. Результатом каждого из этих сбоев переноса будет частичная потеря сознания – или, что еще хуже, аномалия.
Хотя этот прогнозируемый пятипроцентный уровень отказов все еще пугал статистиков, он был бесспорно предпочтительнее альтернативного стопроцентно летального исхода в реальном мире; пять процентов казались ничтожными в сравнении с ожиданием смерти от парникового эффекта. Что такое пять из каждой сотни? Не много. Кто бы не был готов бросить эти кости?
Когда оказалось, что размер выборки исчисляется миллионами, результаты были столь же предсказуемы, сколь и ужасны. Друзья, коллеги и члены семьи становились психопатами, мутантами или монстрами. Стоило ли оно того, чтобы добиться спасения?
Джеймс чувствовал, как к нему возвращается очередное воспоминание, и сделал еще одну глубокую, наполняющую легкие затяжку. Он пытался вспомнить что-то еще, что-нибудь другое, но его мысли возвращали его в знакомое и ужасное место. Его рука дрожит и сжимается в кулак. Джеймс чувствует, как байты данных просачиваются в его разум, вытесняя остальное.
В своем нынешнем состоянии Молчун не может ничего сделать, чтобы остановить это.
* * *
Один из чрезвычайно редких для него выходных дней. Сара улыбается. Джеймс везет их с Тимоти в знаменитый заповедник. Это редкая возможность даже для богатых – навестить, пусть и мимолетное, прошлое. В заповеднике все еще растет зеленая трава и посетители могут гулять без охраны. Хорошо охраняемая и экологически изолированная зона, в которой находится парк, небольшой курорт на берегу озера, настоящий лес и столь желанный свежий воздух, защищенный тщательно сконструированным, замаскированным куполом, который окружает сектор.
Они приехали на трехдневный отпуск, самый длинный из тех, что Джеймс проводил в последнее время. После заселения в небольшой гостинице Джеймс рассматривает декор. Номера оформлены тематически. В стиле их номера использованы мотивы начала XXI века. В любом другом месте он бы плевался от столь дурного оформления, но сейчас он очарован этой мозаикой. Его счастливая семья почти распаковала свои сумки. Тимоти выложил на кровати все свои самые ценные игрушки, а Сара уже переоделась в купальник и накинула халат. Распаковывая чемодан, Джеймс достал свой телефон – устройство, которое привязывает его к неумолимому рабочему циклу «Фолл Уотер Лэйк». Дошло до того, что звук уведомления по электронной почте вызывает нервное подергивание в его руке. Смеясь, он кидает устройство внутрь чемодана. В заповеднике есть специальные зоны сотовой связи и Wi-Fi, но здесь его точно нет. Джеймс не намерен отвлекаться на работу.
